Мейсон

Он открывает конверт и читает письмо.

«Дорогой Мейсон,

Я люблю тебя, думаю, ты это знаешь. Я так благодарна судьбе (и твоей маме), что свела нас вместе. Ты и твоя семья помогли мне исцелиться и заставили почувствовать себя частью вашей семьи. Ты делаешь меня счастливой каждый день. Я наслаждалась прошлым годом, проведённым вместе, и я знаю, что у нас впереди ещё много лет. Поскольку ты подарил мне что-то особенное, я знала, что хочу подарить тебе что-то, чем ты тоже будешь дорожить. Я надеюсь, тебе понравится твой подарок.

Я люблю тебя! Миа»

Как только он заканчивает читать, его глаза останавливаются на мне, и, хотя я этого не читала, я могу пересказать слово в слово. Меня переполняют эмоции, и слеза скатывается по моей щеке. Он протягивает большой палец и смахивает её, прежде чем прижаться губами к моим. Он углубляет поцелуй, но я заставляю себя отстраниться.

— Открой подарок.

Он открывает коробку и достаёт бутылку вина. Я стою рядом с ним и смотрю на неё с логотипом и словами «Судьба Мислтоу», написанными большими жирными буквами. Это точный дизайн, который нарисовал и подарил мне Мейсон.

— Так вот почему ты хотела, чтобы я нарисовал омелу?

Я киваю, мне нравится дизайн, который он сделал. Я сказала ему, что это логотип для татуировки, которую я подумывала сделать. Он понятия не имел, что я заказывала вино, приготовленное специально для него.

— Это потрясающе, милая, — говорит он мне, притягивая меня для ещё одного поцелуя, но я останавливаю его, приложив руку к его груди.

— Это ещё не всё.

— Не всё? — спрашивает он. Я беру бутылку у него из рук, чтобы он мог поискать в коробке.

Он достаёт другой конверт и открывает его. Там чёрно-белая фотография. Почти невозможно догадаться, на что ты смотришь, пока не увидишь напечатанное мелким шрифтом «Малыш Мислтоу».

— Малыш?

— Да! — я шепчу ему.

— Ты беременна? — спрашивает он.

Тогда я смеюсь, понимая, что действительно застала его врасплох.

— Да. Я беременна. У меня примерно восемь недель, так что где-то летом у тебя родится сын… или дочь.

Он просто смотрит на меня с шоком на лице. Я кладу руки ему на талию.

— Мейсон, ты в порядке?

Наконец, он улыбается мне, обнимает меня и целует в макушку.

— Я никогда не был лучше.

Эпилог 2

Мейсон

Четыре года спустя

— Что происходит, Мейсон? Что мы здесь делаем? — спрашивает меня Мия.

Она оглядывает украшенную комнату. Я должен признать, что мои братья и их жёны превзошли самих себя в этом. Место идеальное, и я знаю, что Мии оно нравится. Повсюду рождественские гирлянды, украшенные деревья, цветы и, конечно же, омела. Она смотрит на ряды стульев, выстроившихся позади нас. Когда она оборачивается, я стою перед ней на одном колене.

Замешательство на её лице было бы комичным, если бы я сейчас не нервничал. Последние пять лет я любил Мию. Она моя родственная душа, и это безумие, потому что я никогда не верил в подобные вещи, пока не встретил её. Но да, она определённо моя вторая половинка. Вся моя боль, которую я скрывал, годы службы в армии и шрамы на моём теле и внутри, она заставила меня снова почувствовать себя целым. В тот день, когда мы поженились, сразу после того, как мы встретились, я дал ей клятвы, и эти клятвы по-прежнему так же важны сегодня. Она никогда не говорила о том, что сожалеет о том, как мы познакомились, или о свадьбе, которую я организовал в том чёртовом аэропорту. Но я сожалею, что не дал ей того, чего она заслуживает. Опустившись перед ней на колено, я открываю маленькую коробочку, которую держу в руке, и протягиваю ей.

— Мия, я люблю тебя больше всего на свете. Ты сделала меня самым счастливым мужчиной на земле, и я хочу знать, выйдешь ли ты за меня замуж… снова?

Я удивил её. Было трудно собрать всё это воедино так, чтобы она не узнала. Она смотрит на меня, приоткрыв рот.

— Да, — отвечает она. И прежде, чем я успеваю встать, она падает передо мной на колени, по её лицу катятся слёзы.

Я закрываю шкатулку с украшениями и беру её лицо в ладони.

— Что такое? Что случилось, Мия? Я думал, ты будешь счастлива.

Она шмыгает носом.

— Я счастлива.

— Посмотри на меня, — говорю я ей. Она открывает глаза и смотрит на меня в ответ.

— Я счастлива, Мейсон. Прости, что я так реагирую. Я такая эмоциональная, в последнее время я в полном беспорядке, — она наконец улыбается и вытирает слёзы. — Я думала, ты несчастлив… Я думала, ты меня бросаешь.

Всего на долю секунды моё сердце перестаёт биться. Как она могла такое подумать? Мия и наш сын Мэйсон-младший — они моя жизнь. Я беру её на руки и усаживаю на один из стульев. Я вижу, как мой брат подглядывает за нами через одну из приоткрытых дверей. Он, очевидно, может сказать, что что-то не так, потому что не даёт остальным членам семьи войти.

Я держу её на коленях, обнимаю.

— Объяснись. Как ты могла такое подумать?

— Последние несколько месяцев ты держался отстранённо, — объясняет она, моргая мокрыми ресницами.

— Я планировал это, и я так боялся, что ты узнаешь об этом. Я действительно хотел сделать тебе сюрприз.

Она кладёт голову мне на плечо.

— О, Мейсон. Мне не нужны щедрые подарки или большие сюрпризы. Ты просто нужен мне.

— Мия, милая. Ты делаешь меня счастливым. Я бы никогда тебя не бросил. Я едва могу дышать, когда мы врозь. Ты такая большая часть меня, ты моя жизнь… И, милая, если ты до сих пор этого не знаешь, я здорово облажался… Мне так жаль.

— Нет! — говорит она, поднимая голову и заглядывая мне в глаза. — Нет! Дело не в тебе, дело во мне… Я говорила тебе, что была эмоциональна — что ж, мне нужно тебе кое-что сказать.

О Боже! Моя первая мысль — с ней что-то не так. Мои руки собственнически ложатся ей на талию.

— Что это? Скажи мне.

Её руки ложатся мне на грудь, и даже сквозь остатки слёз она пытается улыбнуться.

— Я беременна. У нас будет ещё один ребёнок.

Моё сердце бешено колотится от волнения. Мы говорили о том, чтобы завести ещё одного ребёнка, но сказали, что просто подождём, пока это произойдёт.

— Ты беременна? У нас будет ребёнок?

Она кивает, и я прижимаю её к своей груди.

— Блядь! — бормочу я. Эмоции захлёстывают меня с новой силой. Я кладу подбородок ей на макушку. — Я хотел удивить тебя, а вместо этого ты удивила меня… подарила мне лучший подарок из всех.

Тогда она отстраняется.

— О да, мой сюрприз… Сейчас я возьму своё кольцо.

Я достаю его и помогаю ей надеть.

— Дело не в этом, знаешь ли.

Она восхищается кольцом.

— Что не так? Этого более чем достаточно, Мейсон.

Я качаю головой. Эта женщина заслуживает всего мира.

— Нет, дорогая, это не так. Сегодня у тебя будет свадьба, которую ты заслуживаешь.

Она ахает и снова оглядывает комнату.

— Подожди! Что? Неужели мы…

Я киваю, не в силах больше ни минуты молчать.

— Да, милая. Мы возобновляем наши клятвы друг другу. Все мои братья и их жены помогли спланировать этот день, — я поднимаю руку и смотрю на часы. — У тебя есть ровно два часа, чтобы собраться.

Она слезает с моих колен.

— Два часа? — она проводит руками по своей рубашке и леггинсам. — Мейсон Мислтоу, я не могу выйти замуж в таком виде.

Я беру её за руку и провожу большим пальцем по её гладкой коже.

— Ты идеальна такая, какая ты есть, но я знал, что ты будешь так чувствовать, — я смотрю на дверь, за которой, как знаю, находится наша семья, и громко кричу: — Ладно, ребята, теперь вы можете входить.

Как только я это говорю, дверь открывается, и в комнату вваливаются мои братья, их жёны и наши мама с папой. Нас с Мией обходят по кругу и поздравляют. Она смеётся с девочками, когда я догоняю её. Я обращаюсь к женщинам, которые вышли замуж за моих братьев. Мы все оказались в такой ситуации, чтобы спасти Снежную Долину, но всё получилось идеально. Мы все нашли свои родственные души.