Полюби меня такой

— Хорошо, не скажу.

— Все было, да?

Хищно оскалившись, Герман медленно встал на ноги, выставляя на все мое обозрение свое не малое достоинство. Замечаю что его полеживание со мной в одной постели так просто не прошло. Мои щеки уже заливаются стыдливым румянцем. Я же не маленькая девочка, понимаю что к чему, его утренняя эрекция, от которой я как придурошная не могу увести взгляд. Тупо стою и пялюсь.

— Соболевская, мои глаза находятся в другом месте.

Стеснения у Германа совершенно нет, даже не прикрываясь ничем, он плюхается на кровать, заводя руки за спину.

— Ты мне ответишь? У нас же не было ничего, правда? Я просто у тебя переночевала, да?

Несколько секунд он молчит. Гаденыш! Специально же действует на мои проспиртованные нервы. Стою и метаюсь в своих мыслях. Видя мои размышления, он усмехается, облизывая нижнюю губу. Ну вот и зачем он это делает?

— Было милая, и не раз, и не два, и даже не три…

— Господи.

— О дааа, малышка… Это я…

Герман усмехается. Похоже я вчера хорошенько перебрала с алкоголем. Я же ничего совершенно не помню. Как я вообще додумалась сюда приехать?! И как в принципе от такого количества выпитого я адрес вообще его вспомнила? Рукой стыдливо прикрываю лицо. Стыдно. Очень стыдно.

— Не мог меня домой отправить?! Да хоть бы у подъезда оставил! Hy, в крайнем случае, кинул бы меня на диване. Нет, надо было притащить к себе в спальню… В свою кровать, снова!

Грозно спрашиваю, а Герман лишь улыбается в ответ. Ну и что я смешного говорю?

— Ты воспользовался мной и моим состоянием.

— Я бы еще поспорил, кто кем воспользовался, ты сама лезла ко мне, всю ночь меня терзала…

Сама? У меня был весомый аргумент, я не ведала что творю, у меня вместо крови по венам вчера пробегал алкоголь. Я все так же стояла на кровати и нервно переминалась с ноги на ногу. Старалась на него не смотреть, лишь крутила головой по сторонам, в надежде увидеть свои вещи, но они так и не попались мне на глаза. Герман встал с кровати, обошел её медленной поступью и приблизился опасно близко ко мне вплотную, глядя в мои глаза, он помог мне спустится на пол. Мы стоим очень близко друг к другу, я ощущаю его теплое дыхание на своем лице. От такой близости, прикрываю глаза, но в тот час же чувствую, как его пятерня проникает в мои волосы на затылке, слегка притягивая меня к себе ещё ближе. Так приятно, его прикосновения разжигают во мне огненный, бурлящий вулкан.

— Мне интересно, я один пытаюсь заглушить всю боль любыми способами, но ничего не выходит?

— Боли сильнее нет, чем боль в сердце… Разбитом сердце, да?

Неотрывно испепеляем друг друга любящим взглядом. Какой же он красивый. Улыбка глядя на него сама по себе появляется на моих губах, вырисовывая глубокие ярко выраженные ямочки. Как же сейчас мне хочется к нему прикоснуться. Его руки ложаться на мою талию, я мгновенно напрягаюсь, а потом и вовсе, его одна свободная рука гладит мою щечку.

— Зачем мне сопротивляешься? Зачем отталкиваешь?

— Почему отталкиваю…? Да мы не можем… Неужели ты это не понимаешь?! Гер, и я последняя дура что сюда приехала.

Опускаю глазки. Герман нежно берет меня за запястье, притягивает тыльную сторону моей ладони к своим губам и нежно целует, а потом он прикладывает мою ручку к своей груди. Сразу же ощущаю в каком бешеном ритме стучит его сердце.

— Чувствуешь? Чувствуешь как моё сердце бьется рядом с тобой?

— Чувствую.

Тихо произношу. Конечно чувствую… Ведь моё израненное сердце сейчас стучит в таком же ритме.

— Ты же все видишь и понимаешь, не отталкивай меня… Ты сама приехала ко мне, я тебя не тянул насильно.

— Если бы я не выпила лишнего, меня бы здесь не было..

— Ты забавная когда под градусом, да и такая откровенная…

— Не поняла, ты сейчас о чем говоришь?

Непонятная усмешка проскочила на его лице.

— Жить без меня не можешь. Дышать без меня не можешь… Задыхаешься…

Лишь на минуту я снова попала в его власть. Конечно так и есть. Он же стал моим кислородом. Да вся моя жизнь теряет смысл когда его нет рядом. Он как самый опасный наркотик. Он смертоносный капкан, из которого я не могу выбраться живой. Но дурман резко спадает, когда я вспоминаю его беременную невесту. Меня накрывает волна невероятной ревности. Все нутро разрывает от злости. Я была на пределе.

— Что ты несешь?! Да я тебя ненавижу, я не могла тебе такого сказать.

Вру. Нагло вру. Не понимая как своими словами делаю снова ему больно.

— Пусть будет так…

Тяжело выдыхает и присаживается на край кровати, а я снова пытаюсь найти взглядом свои затерянные словно в Нарнии вещи.

— Запомни раз и навсегда. Это было в последний раз. Уяснил?

Произношу таким голосом, словно пытаюсь убедить саму себя в этом.

— Сама сможешь удержаться?

Поднимает на меня недоверчивый взгляд.

— Не сомневайся, даже если и захочу, для таких целей у меня есть жених.

Печально усмехнувшись, Герман устало потер переносицу двумя пальцами, вертя головой в разные стороны, он угнетенно запрокинул голову вверх. Делая глубокий, раздраженный вдох, он встал и снова приблизился ко мне.

— Не смотри на меня так.

— Знаешь, мне иногда просто хочется тебя прибить.

— Это взаимно, родной мой.

— Твой…?

Хотелось кричать, да! Мой! Только мой! Я уже разрывалась на части от собственного сопротивления. Ненавидела эту запретную любовь к нему, знала что не сможем быть вместе. Стирала из памяти его адрес, пыталась забыть, но все равно помнила его наизусть, в висках стучало… И опять это утро с ним, и опять, все с начало… Даже сейчас, он меня не держит, бери и беги, а я как вкопанная.

— Мне пора, я все помню, кофе дома попью, позавтракаю тоже дома, так что, я пожалуй поеду, спасибо что позаботился обо мне.

— Ну, ночью ты себя хорошо вела, так что завтрак ты заслужила…

Этот Чеширский кот, стоя в неглиже, дерзко мне подмигнул. Схватил с пола свои трусы и натянул их на свой упругий как орех зад. Оставил нежный поцелуй на моих губах и уже на выходе, соизволил мне вбросить.

— Свои «единственные» трусики не ищи, эти тоже пали смертью храбрых, порваны в клочья.

— Все возместишь!

Надуваю губки и хмуро произношу. Опять?! Сколько можно уже уничтожать мои трусы? На минуточку, я на брендовые сумки от Louis Vuitton столько денег не трачу, сколько на трусы после встречи с ним.

— Тебе без них лучше… Да и твоя попка без этого куска ткани дышит.

— Идиот!

— Бельевой маньяк…

Запомнил же все-таки. Улыбаюсь ему в спину, а он полностью довольный собой скрылся за дверями своей комнаты. Стою как истукан укутанная в одеяло посреди его спальни, не думая, поплелась следом за ним. Снова этот барный стул, на который я еле вскарабкалась. Ну и конечно же я просто не смогла снова оторвать свой взгляд от его упругого и рельефного тела. Мне казалось что он специально покупает такие трусы себе, на размер меньше, у него и так конечно охринительная задница, но в этих плавках, она смотрится ещё более упругой. Так и хочется подойти и хлопнуть рукой по ней.

— Ммм…

Да боли терзаю нижнюю губу, даже не замечая как из меня вырывается затяжной стон.

— Будешь так смотреть, я тебя трахну прямо на этом столе.

Готовя судя по запаху что-то нереальное, он не поворачиваясь ко мне ехидно произнёс.

— Вот не надо мне здесь угрожать.

— Не нарывайся лучше.

— Действительно, ещё скрутишь и упакуешь в обезьянник. Знаем… Проходили..

Продолжая колдовать над завтраком, я сидела подперев руку под подбородок и неотрывно на за ним наблюдала. В голове сразу пронеслись трепетные картинки. Словно мы женаты. Засыпаем вместе, просыпается вместе, а потом он готовит для меня завтрак. На душе приятно кольнуло.

— Гер… Ты такой сейчас мил…

Мягко говорю, но не успеваю закончить предложение. Раздается противный звонок в дверь, который заставляет меня испуганно подпрыгнуть на месте.

— Кто там ещё?! Герман ставит две тарелки с аппетитным омлетом на столешницу и порывается уже пойти открыть дверь.