Страница 7 из 7
В частности, Л. И. Петражицкий считал, что «только Homo Sapiens способен переживать психические процессы правового типа, и стало быть, возникновение правовых явлений произошло не раньше достижения известного, по сравнению с состоянием прочих животных, весьма высокого уровня психической культуры, в частности известных лингвистических успехов, и теперь отнюдь не все люди как таковые способны к переживанию правовых актов, а лишь те, которые достигли известного возраста и подверглись известным воспитательным влияниям. Но с другой стороны есть данные в пользу того, что все люди, не страдающие некоторыми особыми телесными и психическими пороками (глухотою от рождения, идиотизмом) и воспитывающиеся в обыденных условиях человеческой жизни (хотя бы и в резко преступной среде), уже в довольно раннем, значительно более раннем, чем совершеннолетие, возрасте, приобретают способность к правовым переживаниям, так что например не только люди (в том числе и люди преступного типа), но например, и десятилетние дети переживают психические процессы правового типа»[34].
Понятию интуитивного права как источнику права можно дать следующее определение: индивидуальная нормативная система, которая создается человеком и ⁄ или социальной группой в результате накопления знаний, опыта и психоэмоциональных переживаний по поводу правового регулирования. Интуитивное право включает прагматическую оценку и прогноз возможных вариантов собственного поведения, которые основываются на индивидуальном понимании человеком (социальной группой) правопорядка, должной процессуальной процедуры, обоснованности и справедливости. Акторы интуитивного права несомненно учитывают предписания законов и требования обычаев, но они не обязательно будут им следовать, поскольку основываются на индивидуальных знаниях и опыте.
Интуитивное право определяется индивидуальными условиями и обстоятельствами жизни конкретного человека – его наследственными антропологическими качествами, архетипом, воспитанием, образованием, социальной средой, социальным положением, профессиональными знаниями и опытом.
Интуитивное право носит субъективный характер, ведь каждый по-своему переживает правовые эмоции, но посредством обобщений можно говорить об интуитивном праве социальной группы: семьи, общины, страты, профессиональной корпорации. Чаще всего типический судья принимает решение вначале на интуитивном уровне, после чего обосновывает состоявшееся интуитивное решение доказательствами. «Интуитивное право остается индивидуальным, индивидуально-разнообразным по содержанию, не шаблонным правом и можно сказать по содержанию совокупностей интуитивно-правовых убеждений интуитивных прав столько же, сколько индивидов»[35]. Фактической основой правопорядка и действительным рычагом социально-правовой жизни Л. И. Петражицкий считал не позитивное, а интуитивное право. И только «лишь в исключительных, патологических случаях конфликтов, нарушений и т. д. дело доходит до применения позитивного права»[36].
§ 1.5. Нормы преступных сообществ[37]
Современная культура официального толкования права является частью правопорядка, основанного на активном использовании в управлении обществом репрессивных возможностей государства. Одновременно сосуществуют и оказывают разноплановое влияние несколько параллельных нормативных систем и вариантов толкования права. В зависимости от финансовой состоятельности и вовлеченности в иерархию властных отношений можно найти разные способы защиты интересов. Правоприменители выбирают приемлемые для рассмотрения конкретного спора источники права и модели толкования, при необходимости определяют релевантную форму привлечения к ответственности, назначают вид и размер наказания. Следует понимать, что субъекты, принимающие решения, исходят из того, что основной контроль их деятельности осуществляют непосредственные начальники.
Нормы преступных сообществ в качестве источника права актуализировал основоположник психологической теории права Л. И. Петражицкий: в качестве разновидности неофициального права он выделял «преступное право» («право преступных организаций и вообще преступная правовая психика»). Ученый полагал, что в преступных сообществах (например, «в разбойничьих, пиратских, воровских шайках») вырабатываются и беспрекословно исполняются «сложные системы императивно-атрибутивных норм, определяющих организацию шайки, распределяющих между ее членами обязанности, функции, которые каждый должен исполнять, и наделяющих их соответственными правами»[38]. Во всех организациях такого рода действует система наказаний за нарушение установленных норм, которая подчас сопровождается предварительным «судебным» разбирательством. Более того, «поскольку в постоянных и организованных сообществах разные конкретные права и обязанности устанавливаются путем договоров… подлежащие договорные права и обязанности, например, относительно помощи при совершении преступления, относительно вознаграждения за помощь и т. и., обыкновенно строго и “честно” соблюдаются. То же замечается в области договоров, заключаемых преступными шайками или отдельными преступниками с не-преступниками»[39].
Памятуя о криминальных навыках тех, кто стоял у истоков советской государственности, современных юристов не удивляют признаки практикуемых тогда экстралегальных способов и средств управления населением. «ГУЛАГ» как система управления обществом до сегодняшнего дня остается стереотипом мышления некоторых чиновников, а институт «заказного возбуждения уголовного дела» в отношении оппонента или конкурента не утрачивает актуальности и в XXI веке. Так называемый «административный ресурс» влияет на толкование права конкретным следователем в большей степени, чем нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства: тюремная система является прототипом властных отношений в государстве, ее функционирование регулируется не столько нормативно-правовыми предписаниями, сколько развивающимися элементами обычного права. Ее обычаи («понятия») приобщают индивидов к определённому социальному и культурному опыту, передаются из поколения к поколению, регламентируют поведение, поддерживают внутригрупповую сплочённость, аутентично интерпретируют факты и состояния[40]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
34
Петражицкий Л. И. Введение в изучение права и нравственности. Основы эмоциональной психологии ⁄ 3-е изд. СПб., 1908. С. 33.
35
Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 2000. С. 383.
36
Там же. С. 387.
37
См. также: Тонков Е. П, Тонков Д. Е. Правовой реализм. СПб., 2022. С. 273–278.
38
Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности ⁄ Том 1. СПб., 1907. С. 98.
39
См.: Там же. С. 99.
40
См. подробнее: Тонков Е. Н. Пенитенциарная система как элемент правовой культуры государства // Вестник Самарского юридического института. 2012. № 3. С. 89.