Хартли

Оказывается, ему просто нужно было опустить стену и впустить меня, и мне пришлось сделать то же самое.

— На бабушке Джой был рождественский свитер! — говорит Амелия с улыбкой, указывая на фотографию, на которой мать Хартли впервые держит её на руках в больнице.

— Конечно, был, — говорю я с улыбкой. — Это было первого декабря.

Верно. Наша маленькая девочка родилась первого декабря, через год после того, как мы познакомились. На один день меньше, чем через год после того, как мы сказали «да».

Хартли присоединяется к нам в гостиной с подносом горячего какао, посыпанного маршмеллоу.

— Это для именинницы, — говорит он, присоединяясь к нам на полу.

— Спасибо, папа!

Хартли наклоняется и целует меня.

— На что смотрят мои девочки?

Амелия переворачивает страницу и указывает на фотографию шести братьев Мислтоу с Амелией.

— Мои дяди!

— Да, они все были там, — произносит Хартли. — Ни за что на свете не пропустил бы встречу с тобой.

— Все ли твои пожелания на день рождения сбылись? — спрашиваю я Амелию.

Она медленно кивает.

— Почти.

— Что значит «почти»? — смеюсь я. — В твоём списке желаний есть микроскоп и розовые ковбойские сапоги с бахромой.

— Но есть ещё кое-что, чего я хотела бы… — она кривит свои маленькие девичьи губки. — Я внесу это в свой рождественский список. Санта поможет.

— Поможет с чем? — Хартли тоже интересуется.

Амелия озорно улыбается.

— Я хочу маленькую сестрёнку, — говорит она.

Хартли смотрит на меня, и я улыбаюсь. Он пожимает плечами, и я тоже.

— Скажи ей, — говорю я. — Достань фотографию из комода в спальне.

Хартли кивает, вскакивая. Мгновение спустя он возвращается с распечаткой в руке.

— Что ж, Амелия, похоже, твоё рождественское желание уже сбылось. Через шесть месяцев у нас родится девочка.

— Правда? — она визжит от восторга, чуть не роняя своё горячее какао. Я беру у неё кружку, пока Хартли показывает ей фотографию УЗИ.

— Что ты думаешь? — спрашиваю я со слезами на глазах.

— Она идеальна, — вздыхает Амелия.

Весь мой мир объединился, у меня есть всё, о чём я когда-либо мечтала… и у моей дочери тоже.

Хартли

После того, как мы уложили именинницу в постель, я беру Хэтти за руку и веду её обратно в гостиную. У меня на стереосистеме звучит «White Christmas» Фрэнка Синатры, и она тает в моих объятиях, когда начинает звучать песня. В углу горит рождественская ёлка, украшенная украшениями, которые мы собрали за последние несколько лет. На каминной полке в ряд развешаны чулки, а над ними висит семейная фотография.

Я знаю, что Хэтти так много потеряла, прежде чем обрести дом, и я поставил перед собой задачу дать ей семью, о которой она всегда мечтала. Я чертовски уверен, что хочу, чтобы моя Хэтти была счастлива.

— Амелия была так взволнована, — говорит она, её тёплое дыхание касается моего уха. — Я никогда не видела её такой счастливой.

— Сегодня ночью ей приснятся сладкие сны, — отвечаю я.

— А как насчёт тебя, папа? Тебе приснятся сладкие сны? — она облизывает губы и приподнимает бровь.

— Они мне всегда сняться, когда ты рядом.

— Хотя перед сном… может, мы могли бы немного повеселиться?

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.

Её глаза сверкают, когда она ведёт меня по коридору в нашу спальню.

— У меня у самой есть рождественское желание.

— И что это, миссис Мислтоу?

Она закрывает нашу дверь и начинает раздеваться, её небольшой животик возбуждает меня. Мне нравится тот факт, что моя жена беремена нашим ребёнком. Она выглядит такой горячей, такой чертовски сексуальной, и я чувствую себя самым счастливым мужчиной во всём чёртовом мире.

— Я надеялась, что мы сможем воспроизвести нашу первую декабрьскую ночь, много лет назад.

Я стону от желания, когда она ложится на кровать, раздвигая колени и предлагая мне свою сладкую киску. Мокрая и готовая.

— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — спрашиваю я, раздеваясь и присоединяясь к своей жене в постели. — Так чертовски сильно.

— Я люблю тебя ещё больше, — шепчет она, когда я наклоняюсь над ней, мой член готов, а её тело — моё.

Может, она и была невестой по почте, но она — лучшее, что я когда-либо получал по почте.

Конец