Страница 8 из 8
Гильом X на смертном одре. Средневековая книжная миниатюра
Согласно «Хронике Мориньи», Вильгельм прямо завещал баронам отдать Элеонору замуж за сына французского короля. 9 апреля 1137 г. Вильгельм Х умер, а поскольку произошло это событие во время свершения им паломничества к гробнице св. апостола Иакова, Вильгельм был причислен к лику святых, оставшись в истории с соответствующим прозвищем.
Вообще, с этим завещанием (и его редакциями) не все ясно. Некоторые ученые полагают его подложным. Некоторые считают, что герцог написал его еще до отправления в паломничество. Есть мнение, что его смерть была одно время даже скрыта от его вассалов – что вполне дало бы приготовиться заинтересованной в захвате власти стороне или группировке. Но в принципе все это далеко не так уж важно, ибо результат известен: победила профранцузская партия. Наверняка не без борьбы, но точных данных об этом нет. Она вполне могла легитимизировать свою победу сотворением поддельного завещания. Единственными жертвами этой гипотетической смуты стали сама Элеонора (в моральном смысле) и ее бедный воздыхатель. То, что снисходительно терпел герцог, было невыносимо при подготовке девицы к выданью. По согласию и решению баронов Ричард исчез. Возможно, сообщение о том, что его изрубили буквально в объятиях герцогини Элеоноры – всего лишь романтическая легенда, хотя ничего невозможного в этом нет. Можно представить себе весь ужас, пережитый молодой женщиной при этой процедуре[16]. И все же далеко не случайно, что своего второго выжившего сына (который как раз должен был наследовать именно ее родную Аквитанию) она назовет в честь своего первого возлюбленного, и ее Ричард, будущее Львиное Сердце, навсегда останется ее самым любимым сыном – и самым любящим.
Король-опекун подошел к делу очень ответственно и оперативно: ведь Элеонора являлась владелицей земель, значительно превосходивших его собственные… И он выдал ее замуж за своего сына и соправителя, будущего короля Людовика VII (1120–1180 гг., правил с 1131 г. с отцом, самостоятельно – с 1137 г.). Как пишет Сугерий: «После совещания со своими близкими советниками он радостно и со своим обычным великодушием принял столь лестное предложение (речь идет о завещании герцога Вильгельма. – Е. С.) и пообещал выдать Алиенору за своего дражайшего сына Людовика». Старый король недаром носил второе прозвище – Боец или Любитель повоевать; все его правление прошло в бесконечных войнах с соседями, включая английского короля Генриха I Боклерка и германского императора Генриха V, и множеством своевольных вассалов. Поэтому завещание Вильгельма Аквитанского (если оно действительно существовало) было для него поистине даром небес – или же он ловко вывернул ситуацию в пользу своего правящего дома. И здесь очень важно отметить следующее: по оценке многих ученых, южнофранцузские земли (Окситания) были уже практически на последней стадии к тому, чтобы оформиться в единое централизованное государство, естественно, под гегемонией Аквитании, но ловкий ход короля Людовика просто разрушил эту тягу к консолидации, окончательно похороненную кровавым разорением французского юга во время крестовых походов против еретиков-альбигойцев (I пол. XIII в.). Так что Вильгельм Х умер очень не вовремя…
Наследство его было поистине лакомым кусочком – да что скромничать, куском, да преизрядным. Монах Эриже Лоббский писал: «Цветущая Аквитания, сладкая, словно нектар, благодаря своим виноградникам, покрытая лесами, богатая плодами, изобилующая пастбищами». Прибавим к этому важнейшую деталь – выходы к морским и, следовательно, океанским просторам через Бордо и Ла-Рошель, обеспечивавшие торговлю (а куда без нее в любой политике и государственном бытии? Еще т. Ленин писал, что «политика есть концентрированное отображение экономики»), Байонна была важным центром китобойного промысла.
Однако не всякий откушенный кусок легко проглотить, и впоследствии это будет весьма и весьма очевидно. Аквитанские земли (соответствующие современным 19 (!) французским департаментам) вошли во французское государство, скажем так, на правах личной унии, а не путем поглощения. То есть Элеонора теоретически оставалась хозяйкой своих земель, причем вовсе не номинально, и позже весьма многих при французском дворе это раздражало. Ясно, что, развивайся ситуация так, как было запланировано, наследником ее земель стали б ее дети от французского короля, и Аквитания, таким образом, со временем тихо и просто «вросла» бы в королевский домен… Однако все произошло совсем не так, как планировал старый король. По крайней мере, судьба не дала ему шанса хоть какое-то время поруководить молодыми, понаставлять их своим житейским опытом или авторитетом. Отправив в сопровождении высшей знати (графов Тибо Шампанского, Гийома Неверского, сенешаля Рауля де Вермандуа и др., а также виднейших церковников, включая епископа Жоффруа Шартрского и аббата Сугерия – «серого кардинала» Людовика VI) и 500 всадников сына заключать брак, он лично двинулся усмирять очередного разбойного феодала. 25 июля 1137 г. в соборе Св. Андрея в Бордо состоялось бракосочетание Людовика и герцогини Элеоноры, и пока шли свадебные торжества (сначала был грандиозный пир в бордосском дворце Омбриер с народными гуляньями снаружи, 8 августа в соборе Св. Петра в Пуатье принц-молодожен принял титулы герцога Аквитанского и графа Пуату), король-отец умер в походе 1 августа. Программа дальнейших празднований была, разумеется, свернута.
Свадьба Элеоноры с Людовиком VII. Средневековая книжная миниатюра
Так герцогиня Элеонора Аквитанская, как говорится, не успев опомниться от свадьбы, стала королевой Франции.
Глава 3
Королева Франции. Кошечка и филин
Нет ни малейшего сомнения в том, что брак Людовика и Элеоноры был чисто политическим, и до чувств молодых друг ко другу явно никому дела не было. Ведь осуществлена куда более высокая цель – слились в экстазе владения, а молодые… Если что – стерпится, слюбится. Однако пара явно не была подходящей. О таких супругах говорят – кошечка и филин. Южный нрав, традиции, воспитание и образ жизни новой королевы читателю в принципе уже известны. Но мало кто был менее способен удовлетворить (в очень многих смыслах, включая прямой) свою супругу, нежели Людовик. В ярости и расстройстве Элеонора произнесла знаменитые слова: «Я думала, что вышла замуж за короля, но теперь вижу, что за монаха!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
16
Надо отметить, что некоторые исследователи вообще сомневаются в существовании этого бедного рыцаря. Что ж, Элеонора была слишком яркой женщиной для своего времени, чтоб не породить целую серию легенд, как романтичных, так и ужасающих – вроде умения обращаться в змею и т. д. Что-то отметается сразу, как, например, легенда XIII в. о любовной связи Элеоноры с главным врагом крестоносцев, султаном Саладином. Что-то вызывает ожесточенные споры – вроде того, реально ли Элеонора стала любовницей своего дяди или же это злоязычие оппозиции и необоснованная ревность ее мужа, французского короля… Обо всем этом – см. позже в соответствующих местах.