Выпускной в Чистилище

— Откуда ты знаешь, что она моя? — тихо ответил Джонни.

— Ты мне сказал, — так же тихо предложила Мэгги. — Нефтяник из окраины забыл поставить ее на тормоз, когда пошел шпионить за своей женой на водохранилище. Она укатилась прямо в воду и затонула как мешок с камнями. Он сказал, что если ты сможешь ее вытащить, то она твоя. Ты, Картер и Джимбо вытащили ее. Разобрали, почистили и восстановили летом, перед твоим выпускным классом. — Мэгги провела рукой по гладкому черному боку и остановилась перед капотом, который был поднят, точно так же как у «Камри». Она старалась не смотреть на Джонни, но не смогла удержаться. Девушка постаралась не улыбаться, когда увидела его удивленное выражение лица. Он хмыкнул, но никак не прокомментировал ее очевидное знание его истории.

Тишина в гараже стала невыносимой, и Мэгги изо всех сил пыталась найти, что сказать, хоть что-нибудь.

— Что ты получаешь, если предложишь блондинке чаевые за то, чтобы она сказала первую мысль? — наугад спросила Мэгги.

— А? — Джонни посмотрел на нее из-под капота.

— Это шутка. Что ты получаешь, если предложишь блондинке чаевые за то, чтобы она сказала первую мысль?

— Что?

— Сдачу, — подсказала Мэгги, пошевелив бровями. Джонни на мгновение пристально посмотрел на нее, а затем покачал головой. Мэгги попробовала еще раз.

— Как называется брюнетка с блондинками посередине?

Джонни не ответил.

— Переводчица, — ответила Мэгги, на этот раз чуть менее жизнерадостно. Джонни даже не оторвал взгляда от двигателя машины.

— Что сказала блондинка, когда заглянула в коробку с хлопьями? — спросила она, ее голос звучал подавленно. Это была ее любимая шутка. Раньше она принадлежала ему.

Снова нет ответа.

— О, смотри! Остатки пончиков, — голос Мэгги стих.

Джонни захлопнул капот и вытер руки, о лежащую рядом тряпку.

— Раньше я смеялся над твоими шутками? — резко спросил он.

— Только над шуткой про блондинку. Раньше я рассказывала анекдоты про тук-тук, но ты сказал, что они ужасные, — Мэгги улыбнулась при воспоминании. Джонни нравились шутки про блондинок, и Мэгги искала их каждый день, чтобы его рассмешить. Она даже начала называть их «приколами Джонни», потому что он сам был натуральным блондином.

— Послушай ещё одну.

Мэгги на минуту задумалась.

— Тук-тук.

Джонни нетерпеливо поднял брови, ожидая, что она продолжит.

— Ты должен сказать: кто там? — подтолкнула его Мэгги.

— Кто там? — безразлично повторил Джонни.

— Сара, — она подождала. — Скажи: кто такая?

— Что за Сара? — пробубнил Джонни.

— Сара, почему ты меня не впускаешь? — Джонни закатил глаза, а Мэгги тихонько хихикнула, испытывая облегчение от того, что он, по крайней мере, хоть в чем-то участвует.

— Да. Все довольно запущено. Но я не могу представить, что про блондинок мне нравилось намного больше, — кисло проворчал он.

Мэгги постаралась не показывать, что его отстраненность беспокоит ее.

— Почему трудно поверить, что мы с тобой были друзьями, — слабо спросила Мэгги. Она подошла к нему и остановилась, засунув руки в задние карманы ее джинс.

— Я не знаю, Маргарет, — он снова поднял на нее взгляд. Его глаза были как лед. — Может потому, что я родился в 1939, а сейчас 2011 и мне до сих пор не дашь больше девятнадцати. — Голос Джонни был пропитан сарказмом. Он подошел к ней, все еще вытирая руки о тряпку. Он остановился примерно в шаге от нее. — Может, трудно потому, что я не знаю, где черт возьми был последние пятьдесят лет, и вокруг все еще нет никого и ничего, кто мог бы объяснить все это, — его голос значительно повысился и лицо раскраснелось.

Он скрестил руки на груди и посмотрел на нее один раз, потом второй, задержав взгляд на очках у нее на носу.

— Или потому, что я тебя не помню, совсем…

— Тебе не обязательно быть таким придурком, — огрызнулась Мэгги, тоже скрестив руки. — Ты поэтому хотел меня увидеть? Чтобы еще раз напомнить, какая я незначительная? — Мэгги подняла очки повыше к носу, хотя на самом деле они вовсе не сползли. Она почувствовала нарастающие слезы и тихо, но резко упрекнула себя. Она не позволит Джонни Кинроссу увидеть, как она плачет из-за него. Только не снова. У нее была гордость.

Он не отрицал ее обвинений и не защищался. Лишь секунду упрямо смотрел на нее, а потом заговорил:

— Итак, Маргарет..

— Мэгги!

— Мэгги. Ты единственная, кто, кажется, знает, что я делал или где пропадал все это время. И я, конечно, хотел бы это узнать. Я подумал, может, ты могла бы рассказать мне об этом подробнее, — он старался говорить не принужденно, но в его голосе чувствовалось напряжение. Сердце Мэгги немного смягчилось к нему.

— Все что мне известно, это то, что ты сам мне рассказал, — сказала она несколько неохотно. — Я переехала сюда почти год назад. Начала работать в школе прошлым летом. Некоторые вещи я заметила с самого начала, но они казали вполне естественными… Думала, что дело в Гасе.

— Думала, что Гас, что?

— Гас — уборщик… пожилой мужчина, который пару раз навещал тебя в больнице.

Джонни кивнул.

— Я думала, это Гас включает песни из 50-х, когда я работала одна. Однажды, я и правда увидела тебя в коридоре. Ты напугал меня. Затем, в другой раз, я упала в шахту кухонного лифта, и ты спас меня. Я не знала, кто ты, но Гас рассказывал, что в школе… призрак. Он время от времени видел тебя в школе, в течении последних пятидесяти лет с тех пор, как ты исчез в ночь смерти своего брата. Когда он впервые увидел тебя, то сообщил в полицию и они обыскали всю школу. Только позже Гас осознал свою ошибку. Он подумал, ты умер… что ты стал приведением и бродил по школе. Проблема заключалась в том, что я прикасалась к тебе и знала, что ты не призрак. Я узнала столько, сколько смогла о трагедии и твоем исчезновении, а потом я пришла в школу и… — Мэгги сглотнула, гадая, не сочтет ли он ее сумасшедшей. Вероятно, нет, учитывая, что само его существование было доказательством чего-то действительно странного.

— Ты что?

— Я пошла в школу и я… начала разговаривать с тобой, звать по имени. Я спросила, был ли ты тем, кто спас меня той ночью. Я оказалась в таком месте…, где вы с Билли…

— Умерли? — Его тон был язвительным, как будто она сказала что-то невероятно оскорбительное. Он не упрощал ситуацию.

— Упали, — резко ответила Мэгги. — Ты вдруг оказался там. На мгновение даже заговорил со мной. Ты был поражен, что я могла видеть тебя и, честно говоря, я была поражена не меньше. Я уже видела призраков раньше… но никогда таких, как ты. Ты тоже мог меня видеть; ты понимал меня и у тебя все еще было физическое тело. По крайней мере, так казалось… — Мэгги снова остановилась, неуверенная, что рассказывать дальше и отчаянно желая сесть. К стене был прислонен складной стул и Мэгги с благодарностью на него опустилась. Джонни прислонился спиной к дверце «Камри» и уставился на нее прищуренным взглядом.

— У меня было тело… но никто не мог меня видеть, — это был не вопрос, а подведение итога.

Мэгги кивнула.

— Ты сказал, что думал, будто застрял между небом и землей. Что после того, как упал с балкона, видел Билли, лежащего рядом. Ты мог видеть, как он умер. Мэгги почувствовала, как в ней снова поднимается чувство печали. Но на этот раз, оно было вызвано не от ее собственной боли, а Джонни. Ее голос слегка дрожал, но она не позволила себе поддаваться эмоциям.

Он напрягся от видимых эмоций в ее голосе, но никак не отреагировал, когда она повторила ужас того, через что ему пришлось пройти.

— Ты сказал, что чувствуешь приближение смерти. Ты знал, что умираешь. Ты осознанно сказал, что должен бороться с этим. Ты не хотел оставлять свою мать. Не хотел видеть, как она страдает от потери двоих сыновей, даже если ты был тем сыном… который с ней был до конца. Понимаешь, ты винил себя в смерти Билли. Тебя переполняли чувства вины и боли, и ты боролся… ну… со смертью. Это звучало чересчур драматично, но других слов, чтобы описать то, что сказал ей Джонни, не было.