Страница 31 из 89
— Правда, все хорошо. Не беспокойся.
— Мира! — мое имя звучит как упрек. — Как я могу не беспокоиться? На моей дочери грозит опасность, а я узнаю об этом в самый последний момент!
Когда родители говорят «моя дочь» моя внутренняя стена начинает трещать по швам. Прошло восемь лет, а я так и не привыкла.
Они мне не родные. Родители Макса приняли меня в свою семью, когда моя собственная не смогла сделать так, чтобы я чувствовала себя в безопасности. Они стали теми, кто отмечает мой день рождения, узнают, как у меня дела, поддерживают на каждом шагу и самое главное — они просто находятся рядом, даже когда я сама их отталкиваю.
Они моя семья. Порой мне кажется, что я их не достойна и все же, понимаю: любовь нельзя заслужить. Это не то, что дается за хорошие оценки или отличное поведение. Это не то, чего надо ждать. Родительская любовь должна быть с того самого момента, как маленький комочек счастья появился на свет. Это аксиома. Неоспоримый факт.
То, чего я была лишена долгое время.
— Итак, сейчас я приготовлю завтрак, и вы все мне расскажите. Даже не спорьте, — мама бросает на нас с Максом строгий взгляд.
Входная дверь открывается и в квартиру входит Богдан. Заметив нас четверых, он замирает на входе в гостиную и вытаскивает из ушей наушники.
— А вот и ты! — восклицает мама. Она быстрым шагом подходит к нему и сгребает в свои объятия.
Я давлюсь смешком. Со стороны это очень странная картина: невысокого роста женщина, с довольно пышной фигурой, крепко обнимает парня под два метра ростом и заставляет его смущаться.
— Богдан, как же я рада тебя видеть! — голос мамы все еще звучит на запредельных тональностях.
— Эээ, да. Здравствуйте, — бормочет он и переводит взгляд на нас с Максом.
— Мам, дай ему хоть минуту прийти в себя.
— А что я сделала? Я не видела этого мальчика уже шестнадцать лет.
— Мальчика? — Макс хохочет во все горло.
— Еще слово и она переключится на тебя, — пихаю его плечом в руку.
Веселье тут же прекращается. Однако я сама на грани смеха. Хоть кто-то может заставить Богдана смущаться.
— Все быстро мойте руки и за стол, — мама хлопает в ладоши.
Я закатываю глаза и все же иду за ней, чтобы помочь с завтраком.
— Спорю на что угодно, ты даже подумать не мог, что твое утро начнется именно так, — бросаю я Богдану, проходя мимо него.
Он фыркает и направляется к себе в комнату.
Мама открывает холодильник, и я радуюсь, что вчера успела заскочить в магазин и купить продукты. Слушать очередную лекцию о здоровом питании мне не очень хочется.
— Чем помочь?
— Можешь сесть и начать рассказывать о том, когда, например, приехал Богдан? Почему из вас двоих все надо вытаскивать клещами? Вечно храните какие-то секреты! — ворчит она, взбивая в миске яйца.
— Не думала, что новость о приезде нежданного гостя так уж важна.
— А о том, что произошло в клубе? — она всплескивает руками. — Когда Максим рассказал спустя несколько дней, то я чуть с ума не сошла. Ваш отец завтра же поедет в полицию и поднимет оставшиеся связи, чтобы это дело не спустили с рук.
— Мам, пожалуйста.
Она выливает содержимое в сковороду. У меня в голове не укладывается, как можно разговаривать на столь разные темы и при этом спокойно готовить.
— Пока мы здесь, хочу убедиться, что вы в полном порядке.
— Нам уже двадцать пять.
Мама поворачивается и упирает руки в бока.
— И что? Хоть сорок. Вы остаетесь моими детьми. Надеюсь, я ясно выразилась?
Она возвращается к готовке. В кухню входит папа вместе с Максом и Богданом.
— Я наверное лучше съеду в гостиницу, чтобы вам удобнее было, — говорит Богдан.
Он садится напротив меня.
— Не говори глупостей, мы уже сами там остановились. К тому же, думаю Мира совсем не против такого расклада. Ты же видел, как ее глаза горят от счастья из-за нашего приезда? — папа посылает мне теплую улыбку и подмигивает.
— В таком случае, вы не видели все грани ее безудержного счастья, когда приехал я, — со мешком отзывается Богдан. — Мира была очень гостеприимна.
Бросаю на него хмурый взгляд, но Богдана это только веселит. Его губы растягиваются в довольной улыбке, а в темных глазах загорается искорка веселья.
Я встаю, чтобы помочь маме и мне доверяют ответственную должность расставить тарелки. Она быстро готовит сытный и вкусный завтрак и за считанные минуты от него практически ничего не остается. Мама смотрит на нас удовлетворенным взглядом. Она всегда старалась нас накормить, особенно меня, так как я слишком худая. Наверное, это особенность каждой мамы. Грудь пронзает острой болью от осознания, что так бывает не всегда.
— Может вы все-таки переедите к нам? — спрашивает Макс. — Я могу перебраться в гостиную.
— Если вы так стремитесь жить вместе с нами, то просто признайтесь в этом, — папа допивает свой чай и с ухмылкой смотрит на сына.
— Давайте не будем путать гостеприимство и самоубийство, — бормочет Макс себе под нос.
Я давлюсь чаем и закашливаюсь. Родители только громко смеются. Да, мы любим друг друга, но все же нам двадцать пять и у каждого из нас своя жизнь. Хотя бы в этом мы солидарны.
— К тому же, мы скоро будем намного ближе, чем вы можете себе представить, — вставляет мама.
— В каком смысле? — в один голос говорим мы с Максом.
— Мы подумываем, чтобы перебраться сюда. Я уже стар для того, чтобы самостоятельно заниматься магазином. Да и ваша жизнь настолько кишит событиями, что хотелось бы быть в курсе происходящего.
Мы с Максом изумленно переглядываемся, и папа громко смеется.
— Вот видишь, искренняя радость. Как ты и предполагала, — он берет мамину руку в свою.
— Я уже в предвкушении, — мама встает из-за стола и собирает грязную посуду.
Я помогаю ей и, когда оборачиваюсь, чтобы взять кружку, вижу, как Богдан встает и с задумчивым видом идет к себе в комнату.
За время завтрака он практически не разговаривал.
***
— Ты всегда сидишь по ночам за ноутбуком? — Богдан появляется в кухонном проеме.
Отрываю взгляд от экрана и смотрю на него. Сейчас уже за полночь и он только закончил смену в клубе. Хотя по внешнему виду можно подумать, что он собирается провести свой вечер куда более приятнее, чем спокойно лечь спать. Черная футболка плотно обтягивает крепкую грудь, джинсы в тон. На запястье крупные часы и пара браслетов, а волосы аккуратно уложены.
Не так выглядят после двенадцатичасовой смены.
Он садится напротив меня и откидывается на спинку стула.
— Бессонница, — пожимаю плечами и прикрываю крышку ноутбука. — Как в клубе?
Я целый день провела с мамой, поэтому вместо поиска нового сотрудника занималась подробным рассказом обо всем, что, по ее мнению, мы утаиваем. Максу повезло, и он сбежал в клуб, прихватив с собой папу, поэтому мне пришлось отдуваться также и за него.
— Как и всегда, — он потирает шею. — Только выступление вашей группы нельзя назвать таким уж фееричным, по сравнению с первым разом.
— В каком смысле?
— Не хватало горячей гитаристки, — он поигрывает бровями.
— Ты не устаешь от этого? — указываю рукой на пространство между нами. — Вечные перепалки, твои бессмысленные подкаты.
— Знаешь, в последнее время это стало моим самым любимым занятием.
— Ты неисправим.
— Что ты так увлеченно рассматривала? — он кивает на мой ноутбук.
— Ничего особенного. Несколько проектов по работе, — отмахиваюсь я.
— Брось, Мира. Мы живем под одной крышей уже больше двух недель, и я успел тебя выучить. Когда ты говоришь о работе, то твои глаза полыхают от гнева. Сейчас же ты была настолько увлечена, что даже не заметила, что я пять минут стоял в кухне.
— Тогда ты должен был усвоить, что я не делюсь личным.
— Только со мной, — вдруг в его голосе звучит обида.
Ну или мне просто кажется.
Богдан берет мой ноутбук и резко поворачивает к себе.
— Ты что делаешь? — восклицаю я.