Научи меня дышать

Беру вещи и спускаюсь в зал. Сейчас уже за полночь и единственное, о чем я мечтаю — горячий душ и кровать. Мы уже закрылись, и сотрудники заканчивают приготовления к завтрашней смене. После сегодняшнего дня у меня болит все тело, и я в очередной раз мечтаю о том, чтобы все туристы побыстрее уехали, и мы вернулись к спокойному графику работы.

— До завтра, — говорю я, проходя мимо барной стойки. — Не забудьте поставить сигнализацию.

— Мира, подожди, — окликает меня Артем, бармен, заходивший ранее, и протягивает мне большой конверт. — Курьер оставил это для тебя.

— Курьер? В такое время? — хмурясь, верчу в руках конверт.

На нем нет никаких пометок.

— Да, он сказал, что это доставка по особому заказу, — Артем пожимает плечами и на его губах растягивается улыбка.

Сколько бы мы не работали и как бы не уставали этот парень всегда полон энергии.

— Ладно. Спасибо, — запихиваю его в сумку и разворачиваюсь к выходу.

***

Сажусь на стул и подтягиваю под себя ноги. Одной рукой обхватываю кружку с ароматным зеленым чаем, а пальцами второй вожу по тачпаду изучая вакансии и откликаясь на заинтересовавшие. Мы вполне можем справиться с двумя барменами в зимний период, но учитывая, что летний сезон продолжается вплоть до октября, нам просто необходим еще один человек.

Макса все еще нет. Пусть он предупредил меня, что сегодня не приедет, я все же ждала его. В квартире удручающе тихо и если раньше я радовалась одиночеству, то в последнее время оно все больше угнетает. Слишком много изменилось за этот месяц. Наверное, я была бы рада даже шуткам Богдана и его самодовольной ухмылочке, которой он выводит меня из себя за считанные секунды. Но я не видела его со вчерашнего вечера. Довольно странно чувствовать тоску по человеку, к которому не испытываешь особо теплых чувств и тем не менее это так.

Закрываю ноутбук и встаю из-за стола, взгляд цепляется за конверт, лежащий на столешнице, рядом с другими документами. Разрываю его и стоит на глаза попасться первой фотографии, как остальные высыпаются из рук и падают на пол. Все мое прошлое, запечатленное на десятках снимках, безжалостно ворвалось в жизнь, которую я тщательно оберегала.

Мои ноги подкашиваются и я падаю на пол. Взгляд лихорадочно мечется от одного снимка к другому, а тело пробирает мелкая дрожь, доходящая до самого сердца и вытесняющая из него все светлое и теплое. То, что я так бережно хранила все эти годы. Хватаю один снимок за другим, рву на части, уничтожая и желая освободиться от этой грязи, но пальцы не слушаются и они вновь падают на пол, насмехаясь надо мной своим существованием.

Взгляд затуманивается, но все же задерживается на одной фотографии. Его рука на моем плече и он так крепко прижимает меня к себе, что даже спустя столько лет я чувствую эту боль. Грудь сдавливает и я не могу сделать вдох. Обхватываю себя за горло пытаясь хоть как-то дышать, прогнать это воспоминание, но оно уже окутало меня своими плетями и заволокло во тьму боли, унижения и уничтожения души.

Первый всхлип срывается с губ слишком тихо, за ним еще один и еще. Обхватываю себя руками и отползаю к стене. Я должна быть в безопасности. Этого не может вновь повториться. Но я чувствую как моего плеча вновь касается рука и вскрикиваю, ощущая отголоски прошлой боли.

Глава 16

Богдан

Удар, еще один и еще. Костяшки пальцев изнывают от боли, а тело гудит от напряжения. Заношу руку и снова бью по груше, отчего гулкий звук разносится по пустому залу. Не обращая внимания на неприятные ощущения, продолжаю изматывать себя. Проще было бы забыться с помощью привычных средств, та же физика, только с приятным итогом, но сегодня я хочу чувствовать чертову боль.

Только она и никаких воспоминаний. Их вообще не должно было быть, но практически сутки в моей голове стоит детский смех и образ маленького ангелочка, с пухлыми щечками. Я ненавижу их за то, что они так плотно укоренились в моей памяти.

С рыком врезаю кулак в снаряд и закусываю губу от неприятных ощущений. Прислоняюсь лбом к холодной коже и пытаюсь унять сбитое дыхание. Прошлое должно оставаться в прошлом и никак иначе, но я уже полтора года живу с ощущением потери и ничего не могу с этим поделать.

Как можно скучать по несбывшимся мечтам? По планам? По тщательно построенному будущему? Разве может от этого разрываться сердце? Разве можно душа болеть от того, что рухнуло в одночасье даже спустя столько времени?

Раньше я сомневался в этом. Я был бесчувственным и эгоистичным засранцем, а потом судьба преподала мне урок и заставила пройти все девять кругов Ада. И кажется, я застрял на одном из них.

Отталкиваюсь от груши и направляюсь в душ, когда слышу, как дверь спортзала в очередной раз открывается. Наверняка охранник, которому я заплатил, чтобы он сделал вид, что меня здесь нет, уже мечтает о моем уходе.

Быстро ополаскиваюсь, натягиваю на себя чистую одежду и покидаю старенький спорткомплекс, с сумкой в руках.

Время близится к полуночи. По ньюйоркским меркам жизнь только начинается. Обычно я только захожу в клуб, чтобы подцепить новое увлечение, трахнуть ее в своей квартире, а на утро избавиться. И в данный момент я бы все отдал, только бы оказаться подальше от этого проклятого города, который пробуждает во мне давно забытые чувства.

На подходе к дому, замечаю, что машины Миры нет, но свет в квартире горит. Ее я тоже избегаю по причине указанной выше. Веду себя как полоумный идиот, зачем-то цепляющий ее на каждом шагу. если бы Макс знал, какие мысли крутятся в моей голове, то уже давно бы выставил вместе с вещами и повесил на свою квартиру замок, дабы я не мог приблизиться к его подружке.

Усмехнувшись запрокидываю голову и смотрю на звездное небо. Легкий летний ветерок и стрекот цикад — единственное, что сейчас окружает меня. Но стоит мне подняться в квартиру, как я вновь начну чувствовать.

Я борюсь с собственными демонами, в то время как у Миры полный комплект своих. В моей жизни мало людей, до который мне есть дело и я хочу, чтобы все так и оставалось.

Поэтому лучшим решением будет съехать в гостиницу, а потом, дождавшись сестру и вовсе уехать в НьюЙорк.

Открываю дверь квартиры и кидаю сумку на пол. Не знаю, смогу ли я куда-нибудь заселиться в такое время, но не хочу пробыть в этой квартире больше, чем положено.

Стоит мне сделать пару шагов, как я слышу сдавленный всхлип. Останавливаюсь и бросаю быстрый взгляд на дверь комнаты Миры. Дверь распахнута и заглянув туда, я никого не нахожу. Сначала кажется, что мне послышалось, но я снова слышу всхлип, только сейчас он становится надрывным и отчаянным.

— Нет, нет, нет, нет… — только и слышу я, в те короткие мгновения, пока не переступаю порог кухни и не замечаю Миру. — Ты не можешь вновь меня забрать, только не сейчас.

Ее руки трясутся и она хватает разбросанные на полу фотографии, остервенело рвет их на части и дрожа всем телом. Схватив одну она застывает на мгновение, а затем с ее губ слетает полу вскрик и она отбрасывает снимок в сторону, резко отпрянув к стене.

— Мира, — шепотом зову я, чтобы не напугать, но она меня не слышит.

Что, черт возьми, тут происходит?

Протягиваю руку, чтобы коснуться девушки, но одергиваю ее, так как понятия не имею, что сейчас делать и не усугублю ли я ситуацию.

Меня пробирает озноб и такое ощущение, что внутри все трясется от ужаса, который я вижу в ее обычно колком взгляде.

Сломленная, запуганная и слабая. Обратная сторона Миры, которую мне не доводилось увидеть. Она обхватывает себя руками за плечи и раскачивается из стороны в сторону, все также не замечая меня.

Я не могу вот так ее оставить. Где бы не пропадал Макс, сейчас здесь только я.

Аккуратно присаживаюсь на корточки, протягиваю руку и едва уловимо дотрагиваюсь ее плеча, как Мира тут же вскрикивает:

— Нет! — разносится громкий и надрывный вопль. — Пожалуйста, не надо.

Она отскакивает от меня и выставляет перед собой руки, заливаясь слезами.