Хранительница Камней

«Надо будет с ней потолковать об этом на дне рождении. Лулу впервые за весь август задумалась о том, как будет праздновать совершеннолетие20. Как невовремя!»

– А давай позовём эту тётю к нам домой, и тогда она станет кем-то!

– Не будем никого мы звать! – отрезала Квокхорис. – И вообще ты, мелкая жопка, иди наверх, у нас с тобой по расписанию устный счёт.

«Ба, да она как-никак ещё и школьную программу с ним осваивает. Вот это поворот!»

– А как тебя зовут? – поинтересовался Алекс.

– Лулу, – представилась ундина.

– Лулу! Так мама, она же не никто, а она – моя двоюродная сестра! Папа часто про неё говорил!

– Аргх, – Квокхорис явно была огорчена безалаберностью своего мужа и снова попыталась захлопнуть дверь перед носом племянницы.

– Мама, ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, пусть Лулу останется, – заканючил Алекс.

Под напором сына Квокхорис, наконец, сдалась. Драконша процедила сквозь зубы что-то вроде:

– Ну и ты маленькая непоседливая жопка, – а затем, выдавив из себя улыбку, пропустила Лулу в дом.

В длинном коридоре с зелёными стенами ундина почувствовала себя в безопасности в первые с тех пор, как вышла из дома. Алекс принялся наматывать круги уже вокруг неё, периодически искрясь в буквальном смысле этого слова.

– А дядя Гармен дома? – поинтересовалась девушка. – Я видела машину…

– А что, только мужчины могут водить? Это моя машина. Что до Гармена, то его дома нет. Он опять в своём подпольном клубе работает.

Лулу понимающе кивнула. Квокхорис продолжала стоять, уперев руки в бока, явно не намереваясь впустить племянницу дальше. Девушка спросила:

– А позвонить от вас можно?

Квокхорис с помощью магии подняла мобильный с тумбочки и практически швырнула его Лулу. Ундина набрала номер бабушки.

– Бабушка, я у Квокхорис. Гармен ещё не вернулся.

– Ах, я знаю, внученька. Он там на всю ночь.

– И что мне делать? Я не могу остаться здесь.

– Почему это?

– Ну, мне тут, мягко говоря, не рады, бабуль.

– А я тебе говорила поезжать на электричке. Дай мне сноху, я с ней поговорю.

Квокхорис, слыша весь диалог от начала до конца, бесцеремонно выхватила трубку.

– Это не дело, – сказала бабушка. – Пусти мою внучку переночевать. А если не хочешь, чтобы она оставалась дома, тогда заводи машину и вези её ко мне. Я не могу подвергнуть Лулу такой опасности.

Удивительно, но спустя пятнадцать минут сборов Квокхорис везла обоих внуков к Ольге, так как Алекса было не с кем оставить, по МКАДу в сторону дачи. Она не могла в открытую принимать форму дракона перед людьми. Да и Алекс не смог бы успеть за её скоростью в полёте. А как переносить Лулу, которая явно не обладала драконьей скоростью, Квокхорис не придумала. В любом случае лететь она отказалась, поэтому завели машину и отправились в путь. Своё поведение Квокхорис аргументировала тем, что всё равно хотела развеяться на природе. Но по плотно сжатым зубам и сцепленным на руле пальцам Лулу понимала, что истинная причина крылась в том, что Квокхорис скорее удавится, чем разделит свой собственный кров с какой-то левой принцессой Дельты.

Все драконы ненавидели правителей планет. И дети правителей тоже попадали под это чувство ненависти. Лулу прекрасно понимала Квокхорис. Не будь рядом Алекса, не виси почти что над ней Ольга – мать её мужа и бабушка её детей, она бы прибила Лулу, не задумываясь. Такой шанс ведь! И не пуская племянницу на порог, она лишь сохраняла нейтралитет между сторонами.

Война между драконами и человекоподобными началась именно тогда, когда последние захотели власти и начали драться между собой, создавая иллюзию превосходства путём уничтожения слабейших. Драконам было смешно наблюдать за этими потугами по началу, а потом стало раздражать. Нельзя считать себя богом и править землями, когда у тебя уже есть правящий бог. И драконы помнят прошлое, в то время как люди его забыли.

Глава XIV

– Ну что, братец? – Спирос смешливо щурил глаза, смотря в зеркало заднего вида на Одхрана. – Твой план провалился. Я говорил, что простыми разговорами тут не отделаешься. Придётся играть по-моему.

– Напомни мне, Эс, почему мы не погнались за ней? – недоумевал Бизер. – Если нам надо заполучить камни, почему просто не избавиться от девчонки?

– Она знает, где лежат камни, хоть у неё сейчас их и нет, – Спирос взял машину напрокат, и сейчас они ехали в сторону станции космолётов, чтобы убраться обратно на Ликвид. Нефилим бросил через плечо весьма снисходительный взгляд на брата, говорящий: «Какой же ты ещё ребёнок». – Если мы её убьём, то она нам не расскажет, где лежит «сокровище».

– Она и так нам не расскажет! К тому же, ты ведь нефилим, ты мог просто прочитать её мысли.

– Я нефилим, а не бог. Я не смогу прочитать мысли, если она их не думает. Подкорковые воспоминания – это третий уровень сознания, у меня к нему доступа нет.

– Ты можешь надавить на неё, чтобы она рассказала. В конце концов, ты же начальник АНК. Запугай её и всё!

– Нет. Но она может показать нам, где они лежат. Или даже отдать собственными руками. Я хочу заставить её немного… поволноваться. Поэтому ты, Бизер, реализуешь мой план до конца. Раз уж твой провалился. И только потом поймёшь, зачем я это сделал.

Пробраться в дворец к султану Файннулу Салокху оказалось довольно проблематично. У Бизера не было никаких привилегий или зацепок. Он даже не жил в столице, Центропиге. У нефилима из Греции привилегий было ещё меньше. Но по крайней мере Бизер мог радоваться, что он не женщина. Ему было дозволено свободно перемещаться по стране без сопровождения и без ханджарбы21. Следовательно, он мог спокойно обойти по кругу дворец и крепость, окружавшую его, избегая стражников, и прикинуть план здания, а затем разработать тактику проникновения внутрь. Прикидываться на этот раз работниками АНК, как, в прочем, и в прошлый, казалось плохой идеей.

Братья решили, что наилучшим вариантом будет пробраться во дворец ночью, когда охраны меньше, а достопочтенная Лавахиз-валиде, его пожилая мать, отходила на покой. А немногочисленных слуг можно оглушить заклинаниями.

Бизер боялся, что Файннул будет как раз молиться Иль-Аульбахри. В обязанности любого исповедующего религию лахри входила ночная молитва богу-покровителю планеты. Когда на Земле было около трёх часов ночи, все верующие Ликвида обязательно вставали и шли молиться в специально отделённую ширмой зону, где восхваляли Иль-Аульбахри, прося у него прощения и блага. Во время молитвы не должно быть посторонних. Молитва – разговор с Богом один на один. В богатых домах, таких, как дворец Файннула Салокха, для молитв отводилась целая отдельная комната, причём для каждого члена семьи.

И Бизер очень боялся, что попадёт именно в молитвенное время, когда он не сможет застать Файннула в постели. Входить в комнату для молитвы запрещено. Одхран, хоть и не был верующим, понимал, насколько кощунственным будет убийство султана именно в это время, когда он открывает свою душу Богу. К тому же, сам Бизер был агностиком, и никогда не отрицал существование Бога или же высших сил. Просто он был, скорее, уверен, что высшие силы не представлены каким-то конкретным Богом в лице Иль-Аульбахри.

«Но вдруг всё же Иль-Аульбахри существует? Тогда меня покарают на том свете. Даже если не Бог в этом понимании, то драконы, узнав, точно сожрут».

Иль-Аульбахри изображался в виде гигантского кракена, полностью чёрного с огненным нимбом над головой. И имел он восемь глаз по окружности своей головы, чтобы всё видеть одновременно во всех направлениях. Девять гигантских щупалец было у него. Восемь – как у всех обычных осьминогов, а девятая – длань наказаний и поощрений. Этим щупальцем Иль-Аульбахри распоряжался, кого покарать, а кому удачу принести. А нимб его не затухал, а всегда горел ярче Мекрады – далёкой от Ликвида звезды.

20

Во Вселенной «Тайны Безмолвного Леса» совершеннолетие наступает у разных существ в разном возрасте. Для магов официально установлен возраст в 16 лет.

21

Аналог чадры на Ликвиде. Женская одежда, надевается при выходе из дома и закрывает всю фигуру с головы до ног.