Ацтекский вопрос

Вместе с тем Чезаре Борджиа предупредил королеву Испании вкупе с супругом — слова и дела помогли, но их дочь остается столь же хрупкой, как фарфоровая ваза. Потому ни о каких даже лёгких попытках принуждения к чему угодно и особенно к новому браку и речи быть не может. Иначе всё способно стать ещё хуже, нежели раньше.

Королева… прислушалась и послушалась, после чего повлияла на мужа, который поначалу отнёсся к предупреждению не столь серьёзно. Помогло напоминание о Хуане, о том, как именно изменилась их довольно проблемная дочь, как только достаточное время пожила в Риме. Уже став императрицей, часто приезжая погостить у родителей, она представала совсем иной: уверенной, счастливой, убеждённой в том, что и дальше в её жизни не случится ничего, способного серьёзно огорчить. Наглядный пример, пример убеждающий даже не очень чутких людей вроде Фердинанда.

Так и случилось. Родители не пытались что-либо навязать своей старшей дочери, а та просто жила в своё и их удовольствие. Радуя возвращением себя, почти что прежней, хотя и не желающей как-либо участвовать в политической жизни королевства. Впрочем, всерьёз беспокоящейся за жизнь дочери родительнице хватало и этого. Немногие же поползновения мужа использовать взрослого, но ребёнка в целях государства резко и безжалостно пресекались. В том числе и оговорки о дальнейших матримональных планах.

Ох уж эти планы! Приняв решение не выдавать двух младших дочерей замуж вовне королевства, Изабелла активно занялась поисками. Ищущий же да обрящет, как говорилось в известной книге! Она и нашла, причём сразу двух кандидатов, для Марии и самой младшей, Екатерины. Одним из женихов был выбран сын Фадрике Альвареса де Толедо-и-Энрикес де Киньонес, герцога Альба, известного как активным участием в Реконкисте, особенно при сокрушении Гранадского эмирата, так и в Крестовых походах, где герцог командовал испанской частью объединённого флота. Битва на море при Лефкасе, сломавшая хребет флоту Османской империи — именно там его звезда взошла совсем уж высоко, лишь самую малость ниже итальянского командующего, адмирала Гарсии де Лима.

Достойный сын великого отца, Педро Альварес де Толедо-и-Суньига, в совсем юном возрасте бывший пажом у Фердинанда, супруга Изабеллы Католички, а затем, подросший, направленный не в Новый Свет, но в индийские земли, где вице-король Алонсо де Охеда завоёвывал для Испании новые владения, умело и жестоко сокрушая осмелившихся ему противостоять местных властителей. Там себя и проявил в должной мере, показав, что в будущем способен добраться до тех вершин, до которых дотянулся отец.

Правильный по всем представлениям жених, если перебирать кастильско-арагонскую аристократию. Древний и влиятельный род, многочисленный, с накопленными и не растранжиренными богатствами, верный короне и не претендующий на то, чтобы попытаться стать чем-то ещё большим.

И второй жених, уже для другой дочери. Тот, чья звезда взошла быстро, резко, кто сам вырвал у окружающего мира своё положение. Вовсе не из простого народа, из знати, но совсем не такой богатой и влиятельной, как род герцогов Альба. Алонсо де Охеда, глава первой удачной экспедиции в Индию и назначённый Изабеллой Трастамара вице-королём тех земель. Причём этот вице-король, в отличие от открывшего Новый Свет Колумба, был куда более умудрен как политик, так и военачальник. Да и флотоводец и з него был пусть не лучший, но умеющий прислушиваться к советам тех, кто больше него в этом деле понимает. А уж свадьба вице-короля Испанской Индии и одной из дочерей королевы… Это брак если и не равных, то все равно не менее достойный, нежели союз другой из дочерей с молодым наследником титула герцогов Альба.

Возраст, именно он был единственным, что сперва внушало определённые опасения беспокоящейся за судьбу одной из дочерей матери. Когда жених почти на два десятка лет старше невесты — это может вызвать определённое сперва непонимание, а потом и сложности в семейной жизни, особенно учитывая то, что Мария и Екатерина Трастамара воспитывались родителями и особенно матерью не как Изабелла с Хуаной, а скорее как единственный сын. Не сразу, но с определенного времени, после того, как ядовито-мудрые слова Борджиа проникли в уши правящей супружеской четы. И вот воспитанные таким образом…

Могло показаться странным, но именно младшей, Екатерине, Алонсо де Охеда показался куда более интересным, нежели примерно одного с ней возраста сын герцога Альба. Похоже, тот самый ореол победителя в далёких индийских землях, да и рассказы Хуаны уже о своём муже. Чезаре Борджиа. могли сыграть особенную роль.

Как бы то ни было, но теперь и обе её младших дочери оказались замужними, но при этом оставались как Трастамара, так и в очереди на испанское наследство. Не Изабелла, а именно они, одна из них, должна была сменить Хуана, если тот совсем ослабнет или того хуже… Об этом самом «хуже» Изабелла Трастамара и думать не хотела, но будучи королевой, вынуждена была принимать в расчёт и такое трагическое стечение обстоятельств.

А чтобы окончательно решить вопрос с престолонаследием, ей даже выдумывать ничего не пришлось. Не зря же пару лет назад в Риме Александр VI издал очередную, уж и не упомнить какую по счёту буллу за время своего правления. Буллу «О прагматизме в престолонаследии», которая по сути давала возможность правящему монарху самому назначить себе наследника из числа близких родственников, в число которых входили братья с сестрами, а также дети вне зависимости от пола. Более того, Святой Престол мягко, но настоятельно рекомендовал каждому из монархов заранее озаботиться объявлением наследника престола. Причём подтверждённым документом. Если же копия оного отправлялась в Ватикан — это было совсем хорошо, поскольку тогда можно было быть уверенным, случись что, не начнётся грызня за освободившийся трон, при которой и слова почившего забываются, и бумаги с начертанной на них прижизненной волей очень хорошо горят.

Как бы то ни было, а Изабелла Трастамара, королева Испании, с момента окончания Реконкисты изрядно усилившейся по итогу двух последних Крестовых походов и устремившейся в уже Конкисте на земли Нового Света и Индии, чувствовала себя… приемлемо. Не только телом, но и душой. Отступила угроза, что династия угаснет и если не она сама, то её дети будут последними из некогда великого рода, так многое сделавшего и так… Нет, уже не так! Не зря же что Мария, что Екатерина показали. что способны продолжить род, что и сделали первая дважды, а вторая всего единожды, но… Времени с момента свадеб прошло ещё не так и много. Теперь даже бездетность Хуана являлась лишь досадным, неприятным, беспокоящим, но отнюдь не трагическим событием.

И снова «ехидный смех высших сил, любящих играть с людьми в свои странные игры». Не её слова, а Борджиа, но даже не Чезаре, а его сестры Лукреции, королевы Сербской, что являлась теперь частью большой, необычной, но могучей империи со столицей в Риме, этом воистину Вечном городе, восстающем из пепла раз за разом, подобно птице-фениксу. Дело в том,. что дети как Марии, так и Екатерины были девочками. Словно бы те самые силы действительно посмеивались над королевой Испании, желая показать, что корону придётся передавать не мужчине, не сыну или внуку.

Внуку… Один такой у Изабеллы Католички имелся, от Хуаны и Чезаре Борджиа. Словно служа напоминанием о том, что давний план сделать со временем Борджиа зависимыми от себя, а там и «задушить в дружеских объятиях» провалился. Причём не по воле случая, не из-за непреодолимых преград, а… Этот самый план оказался разгадан императором и гроссмейстером тамплиеров чуть ли не сразу. Предположение? Да нет, самая обычная правда. Изабелла помнила, как во время очередного визита в Рим — а не только Хуана приезжала погостить, но и сама она отправлялась повидать дочь и внуков в «город на семи холмах» во время разговора об идущем расширении испанских колоний оказалось затронуто и прошлое. То самое, в котором она, глава рода Трастамара, строила планы на использование, как казалось, не столь искушённых в политике и игре вокруг тронов Борджиа. Оказалось, всё было… несколько иначе.