Ацтекский вопрос

— Последнего добить?

— Нет. Наши могут быть близко. Подберут тогда. Три пленника лучше двух.

…но и два очень хорошо. Эти слова Ингасио вслух проговаривать не стал, как очевидные. Меж тем медлить точно не следовало. Двух «облегчённых» от лишнего таино на плечи, а затем, глотнув из специальной склянки придающий бодрости настой — его рекомендовалось пить лишь тогда. когда без прилива новых сил совсем никак — обратно, к своему отряду. И не в то место, откуда вышли, с поправкой на движение. Хорошо хоть слух что у Педро, что у Игнасио был хороший, привычка отслеживать направление, в котором следует отступать, тоже имелась. Без таких привычек воины с их особенностями, посылаемые порой в очень опасные места, долго не живут, да и умирают частенько плохой смертью.

Бег. Быстрый, на грани и чуть не за гранью доступного их телам. Тяжелое дыхание, заливающий глаза пот, боль в ногах и невыносимая, повисшая на плечах тяжесть, которую так хочется скинуть. Хочется но мешает понимание, какая цена за этот груз уплачена и что он может принести, будучи доставленным, стоит лишь ещё немного потерпеть. И постоянная готовность затаиться, если глаз, ухо или нос, не говоря уж о воинском чутье на угрозу, уловят последнюю в опасной близости. Жизнь дороже наград, а мертвецам не на что тратить золото.

Внезапно… Всё! Слышны именно те звуки, которые так жаждали услышать. Лязг оружия, редкие выстрелы, раздающиеся крики команд. Куда шли, туда и почти пришли. Свои. Испанцы. Воины Конкисты. Чуть позже и вовсе кинувшиеся навстречу, ощетинившиеся пиками и аркебузами, прикрытие щитами знакомые лица. Прикрыть, подхватить с плеч бессознательных пленников, доставить к командирам отряда. Выучка, она что в Старом, что в Новом Свете помогала и будет помогать тем, над чьими головами реют испанские знамёна.

Чуть придя в себя, Игнасио обнаружил, что отряд уже и не двигается, свернувшись в боевое построение неподалёку от рудника, в прямой его видимости. Не весь отряд, но большая его половина. Меньшая же, разделившись на несколько групп, замысловато кружит в окрестностях. Вовсе не бессмысленно, а оберегая как сам рудник, так и основу от возможного нападения.

Мелькнула было мысль, что сеньор Колумб и особенно его советник, опытнейший де ла Гальби мог отдать приказ и внутрь частокола переместиться, но… Лорино в мыслях обругал себя тупицей, поскольку мог бы и догадаться о причинах. Заходя внутрь слабых, но всё-таки укреплений рудника, солдаты не намеренно, но почувствовали бы себя в надежном, защищённом месте, где хорошо обороняться. А оборона, она легче нападения, появляется возможность отдохнуть. Не сразу, не всем, зато лучше, чем очередной марш просто или с последующим нападением на противника.

А он, новый марш, точно будет, причём скоро. Как Колумб, так и де ла Гальби обязательно дали бы отдохнуть солдатам, понимая, что истощать их силы — неразумное решение. Без весомой необходимости истощать. Но если вот так, стоит одна часть и кружат поблизости другие… Скоро всё станет ясно. И всем, а не только ему подобным, что повидали всякое и привыкли ожидать от жизни любых неприятностей, а то и подлостей.

Час. Ровно столько времени дал Диего Колумб на сборы начальнику рудника. Собрать добытое золото, немного провианта, экипироваться и захватить всё то, что можно нести во вьюках на спинах индейцев-работников и нескольких имеющихся повозках. С лошадьми в Новом Свете было очень плохо, не водились они тут, а доставлять из Европы на кораблях хлопотно, да и часть животных дохла при перевозке. Никого не обвинить, лошади и плаванье через океан слабо сочетались друг с другом. Нет, малое число этих столь полезных животных в Санто-Доминго имелось, но их берегли и использовали пока для разведения. Или для торжественных выездов, показать как своим, так и местным жителям богатство, красоту и величие новых хозяев этой земли.

Справились. Во вьюках и на повозках поместилось не всё ценное, но то, что оставлять было бы убыточно и неразумно, имея хоть какую-то возможность вывезти. Разумеется, сюда входили и пять небольших пушек, вкупе с ядрами, картечью, порохом. Вот уж ЭТО оставлять не собирались ни в коем случае. Оружие или увозить с собой, или подрывать, дабы врагу не досталось.

— Лорино! — как только был отдан приказ выступать, к Игнасио подошёл один из лейтенантов Колумба. — Сеньор Диего желает видеть тебя. Вручить награду и ещё кое-что. Печалиться не придётся… помимо смерти своего солдата. Идти нормально сможешь?

— Смогу, Бернардо, — отозвался уставший, не слишком крепко держащийся на ногах но ещё кое на что способный мастер скользить под носом у даже такого противника, как индейцы. — Просто настой этот, что бодрость даёт. Сначала даёт, потом свою плату требует. Ох-х!

— Вижу, что не слишком хорошо тебе. Эй, парни! Помогите благородному сеньору дойти. Он побольше многих из нас успел сделать для того, чтобы все мы в хитрую ловушку не угодили.

Возражать Игнасио не собирался, да и сил к тому особый не имел. Вот к своему ныне дворянскому состоянию привыкнуть до сих пор не мог, хотя со дня ритуала аноблирования, когда он, простой воин, не имеющий в известных предках никого из дворян, стал дворянином. После Крестовых походов дворянство получило немало отличившихся не только умелым обращением с мечом и аркебузой, но и способных прибавить к оружейному мастерству способность думать, командовать, пусть и небольшими отрядами. Он, Игнасио Лорино, умел как то, так и другое, к тому же оставаясь не только живым и почти без ран, но и среди подчинённых ему солдат мало кого теряя в лихих и крайне опасных вылазках и разведках близ противника.

Недалеко идти пришлось. И куда быстрее ожиданий. Даже с учётом того, что его чуть ли не на руках несли два высоких и крепких солдата. Он даже для вида едва успевал ногами перебирать… и то не всегда.

Как лейтенант сказал, так оно и оказалось. Его и впрямь желал видеть именно сын вице-короля. Сейчас рядом с ним не было Роберто де ла Гальби, но это само по себе ничего не значило. Зато другое…

— На повозку, — едва заметно повёл рукой Колумб и Лорино тут же сгрузили. Да ещё так, чтобы с возможным в такой ситуации удобством. Более того, пресечена была даже попытка оказаться на ногах. — Сиди. Мне удобнее, если не нужно замедлять свой шаг. Вижу, что ты и утомлен, и одно из этих римских снадобий принял. Просто слушай и отвечай, если я спрошу.

— Как прикажете, сеньор.

— Уже приказал,- чуть помедлив, сын вице-короля процедил сквозь зубы. — Оба пленника заговорили. Один сразу, другой после четверти часа «уговоров». И такого рассказали, что хочется молиться и богохульствовать попеременно.

— Науа вооружили таино?

— Не только.

Прошипев это сквозь зубы, Колумб, продолжающий идти рядом с повозкой, кратко рассказал всё узнанное от пленников, особенно одного, который знал несколько больше. Наставники боя из империи Теночк, намерения не просто сжечь и порушить на рудниках всё, до чего сумеют дотянуться, но и, по возможности, пощипать и их отряд. Использование того, что эскадра ушла к материку, заметно убавив число что кораблей, что солдат. Дальнейшие замыслы науа, о которых, понятно, почти что простые воины таино знать не могли, но кои наверняка существовали.

— Борджиа говорил истину, он сумел понять нашего врага. Мы. ошиблись.

— О чём вы, сеньор Диего?

— О политике, Игнасио. Со временем, если будешь показывать свои умения и доблесть так же хорошо, станешь и к ней причастным. Новый Свет даёт и новые возможности. Для тех, кто был аноблирован, тоже ничего не закрыто, в том моё слово сына вице-короля.

Сильное слово. Лорино понимал, что столь веские слова просто так не звучат. И прозвучавший намёк на возможный будущий взлёт был куда более дорогим, чем золото. Новый Свет действительно давал возможности, которые нужно было лишь ухватить… Рискуя при этом головой. К опасностям он был готов. Оставалось лишь узнать, к каким именно на этот раз.

— Что я могу сделать для вас?

— Собрать больше тех, кто умеет ходить по этим землям неслышно и невидимо. Собрать, научить других, командовать ими, когда потребуется узнать о наших врагах. Чтобы если не предотвратить, так хотя бы знать. Мы опасались высадки науа и соединения их с племенами таино. Они прислали малое число наставников и много оружия. Понимаешь меня?