Крылья.

Денис неожиданно дёрнулся и вспыхнул огненным цветом, а потом процедил сквозь зубы:

– Вот это вообще никого из вас не должно касаться! Есть у меня девочка! И передай ей, пусть успокоится, я не из этих… которые радужные…

– Тихо-тихо! – потрепал его по коленке отец. – Я же с тобой, как со взрослым человеком разговариваю, чего ты сразу бесишься?!

– Потому что ты перегибаешь палку иногда! И всё, что должно было достаться Ваньке, достаётся мне!

– Денис! – неодобрительно качнул головой отец, и в глазах его замерцали холодные искорки. – Палку сейчас перегибаешь ты…

Сын осёкся и, глотнув побольше воздуха в грудь, понял, что прикоснулся к запретной теме. Он даже не сразу сообразил, что брошенная им фраза прозвучала двусмысленно. Но вовремя затормозил и задышал тяжело и часто. Взъерошил волосы и зажмурился, вытолкнув сквозь сжатые зубы извинение:

– Прости, пап…

Отец помолчал немного и выдал:

– Я хотел бы сидеть с ним вот так и разговаривать, как с тобой. Возить его на тренировки, когда он был маленький. Учить его стоять на коньках и играть в хоккей. Забирать из садика и школы. Катать на новой машине. Вот только сам он этого никогда не хотел…

– Он не виноват, – в знак поддержки парень ткнул его плечом в плечо.

Мужчина согласно покачал головой.

Так получилось.

Ивану не было и двух месяцев, когда Денис-старший расстался с его мамой. Ссоры, недопонимания, вмешательство родителей с обеих сторон, и всё пошло наперекосяк. Молодая семья не выдержала такого давления и развалилась. Он ушёл.

И хоть о Ване никогда не забывал, общаться с ним ему практически не давали. А потом и вовсе стали настраивать мальчика против отца и его новой семьи.

Младший Денис у мамы с папой стал случайным ребёнком и родился вне брака. Родители всегда жили вместе – с тех пор, как узнали о том, что он у них появится. Но вот расписались только перед рождением Иринки. И всё же несмотря на это, мальчик никогда не чувствовал себя чем-то обделённым. Наоборот, отец любил его как будто за двоих, всегда поддерживал и был ему самым лучшим другом.

– Что там с Сашей у тебя? – закинул удочку папа.

– Ничего, – буркнул Денис, снова встретившись взглядом с его голубыми глазами. – Я хочу поехать к ним в город на новогодний турнир с большими «волками»…

– Ааа, так вооон для чего это всё! – усмехнулся отец и тут же заметил: – Блин! А что мы будем делать с твоей сессией? Мама нас закопает, если ты не сдашь…

– Ты можешь сдать её за меня, – нервно хихикнул сын. – Ты же тоже Денис Ковалёв…

– Оч смешно, – передразнил папа. – Попробуешь сдать досрочно?

– Я в таком темпе тогда до Нового года коньки отброшу…

– У нас есть пара месяцев?

– Уже меньше, пап…

Отец обнял его за плечи и разлохматил парню волосы:

– Ладно! Не боись, Денисыч, влюблённых мужиков ещё никакая сессия не останавливала! Что-нибудь придумаем!..

***

В классе жутко гудели старые лампы, иногда подмигивая светом, как на дискотеке, и это раздражало Сашу. Монотонный голос учителя убаюкивал, а хмурое ноябрьское утро за школьным окном навевало грусть-тоску. Девочка закрыла тетрадь и подпёрла ладонью правую щёку. Оля рядом с ней безотрывно водила ручкой по бумаге.

– Опять мечтаешь? – фыркнула подруга, не поднимая глаз от письма. – Потом снова будешь бегать, как ужаленная!

– Ну, и ладно… – отозвалась она и протянула: – Скууучно… Скорее бы Новый год, что ли…

Спереди послышался смешок, и сидящий перед Олей ученик бросил хитрый взгляд на Сашу через плечо:

– Новогодний турнир ждёшь?!

– Мельников, отвернись! – ткнула Оля одноклассника ручкой под лопатку.

– Ай!.. Олень! Больно же!.. – возмутился мальчишка.

– Не называй меня так! – зашипела та, покрываясь от ярости красными пятнами.

– А я буду, – передразнил тот и тут же обаятельно улыбнулся: – Ты, когда злишься, лучше выглядишь…

Саша хихикнула и прикусила губу, переводя взгляд с Оли на Андрея и обратно. Мельников всю жизнь задирал Ольку, дёргал её за косы, ставил подножки, нарочно толкал, обзывался и донимал бесконечными списываниями. А с лёгкой Ромкиной руки стал называть её Оленем.

Учителя над ним посмеивались, подкалывали и несмотря на то, что часто делали мальчишке замечания, всё же оправдывали его тем, что девочка ему нравится.

И все эти его знаки внимания продолжались вплоть до конца десятого класса, пока прошедшей весной у неё не появился предмет обожания.

Секрет из этого Оля не делала, так что новость о её увлечении быстро разлетелась по классу. И тогда Андрюха сменил тактику, начал подкатывать к Оле с неумелыми ухаживаниями и комплиментами. Правда, периодически называть её Оленем не перестал. А она удивлялась, всё время искала подвохи и не спешила ему доверять. Да и вообще все её мысли были заняты другим юношей, так что шансов у Мельникова почти не было. Но он не отчаивался.

– Не твоё дело, – Саша состроила бывшему одноклубнику рожицу. – Может, и жду!

Кто-то громко постучал ручкой по столу, и Андрюха повернул голову к учителю.

– Мельников и Анисимова!.. – раздался суровый мужской бас. – Я надеюсь, вы обсуждаете тему урока, а не результаты хоккейных матчей. А если иначе, прошу за дверь…

– Не… – мотнул головой Андрей. – Не результаты…

Саша даже не шевельнулась. Как сидела, подперев рукой голову, так и осталась в том же положении.

Время текло неторопливо. Растягивалось и казалось бесконечным.

Оля продолжала строчить, накручивая на палец длинную светлую прядь, намеренно оставленную отдельно от густого хвоста, который она собрала высоко на макушке. Сейчас она уже остыла, забыв об Андрюхиной выходке, и отрешённо улыбалась, думая о чём-то совершенно далёком и отстранённом.

Саша так и не решилась рассказать ей о споре с Иваном и о том, что он сказал потом. Чувствовала, что это обязательно нужно сделать, но боялась расстроить подругу. Она не умела юлить и лукавить. Поэтому уже обидела одного своего друга. И теперь тянула с тем, чтобы поговорить с Олей.

До конца урока оставалось несколько минут, когда внезапно в дверь постучали, и все в классе синхронно повернули головы на вход. Саша тоже заинтересовалась. Кто-то спросил разрешения войти, и учитель кивнул, жестом приглашая ученика из-за двери занять своё место за партой. А потом в проём шагнула высокая фигура, и класс приветственно загудел.

Придерживая на плече лямку рюкзака и едва заметно прихрамывая, в кабинет вошёл Роман. Поднял руку в ответном приветствии, передал учителю медицинскую справку и прошёл по проходу к своему стулу. Несмотря на то, что его место было в соседнем ряду неподалёку от Саши, на девочку он даже не взглянул. И её это неприятно укололо.

Последний раз они виделись в тот день, когда Саша ушла из его комнаты. И с тех пор он ни разу не позвонил и не прислал ни одного сообщения. На её робкие попытки дозвониться до него и загладить неприятный разговор тоже никак не реагировал. Просто не брал трубку. Обиделся…

Пузырьки от ветрянки с видимых участков его кожи уже исчезли, а зелёнка стёрлась, оставив едва приметные следы на затылке. Нога почти прошла, и, можно сказать, он уже полностью здоров. Скоро приступит к тренировкам, чтобы к зиме прийти в форму и показать на новогоднем турнире всё, что он умеет. Если, конечно, папа теперь рискнёт взять его в состав взрослой «Энергии»…

– Что это с ним?.. – от Оли не укрылось то, что Платов оставил свою лучшую подругу без внимания.

Саша неопределённо пожала плечом, опустила глаза и открыла тетрадь. В клеточках было написано только сегодняшнее число – 18 ноября.

– Вы поссорились?.. – не отставала Оля, переводя взгляд с Ромки на Сашу и обратно.

– Не совсем, – неохотно отозвалась та и постаралась сосредоточить внимание на учителе, который увлечённо рассказывал о событиях мировой истории.

– Ладно… Я потом тебя допрошу, – пообещала не отставать подруга.