Страница 39 из 40
— Но, если она действительно нуждалась в помощи? — Вика не знала, как расценивать такой поступок Матвея: то ли гордость и чувство собственного достоинства, то ли жестокость и равнодушие.
Парень спокойно проговорил:
— За помощью пусть к своим барыгам топает… Если бы она была моей женщиной, и с ней случилась беда: паралич, ноги переломала или еще что страшное. То лично бы заботился — памперсы менял, мыл и с ложечки кормил. И сиделку бы нанял, пока я на работе. А эта свой выбор сама сделала, она нашу любовь предала.
— И Курагин меня предал, — вздохнула Вика, глядя на уток, ныряющих в пруд возле самого берега.
Птицы вертикально втыкались головами в воду и на поверхности смешно торчали их хвостики и розовые, и черные лапки.
— Курагин вообще — тот еще персонаж, — отмахнулся Матвей, — такого к приличным девушкам вообще подпускать нельзя. Они для него всего лишь добыча…
Солнце клонилось к закату, людей в парке становилось все меньше и меньше, аллеи пустели. Вика и Матвей пересаживались все ближе друг к другу. Последние полчаса пикника они просто целовались, скрытые ветвями раскидистой ивы.
Глава 48
Съемочные дни шли один за другим. Павильонные съемки периодически разбавлялись натурными сменами, а пару раз работали и по ночам, когда дело по сюжету происходило на темных улицах.
Ночи летом совсем короткие, и за несколько часов нужно успеть многое отснять. Вике киношная жизнь нравилась. Свои отношения с Матвеем они не скрывали. Прилюдно, конечно, не целовались, соблюдая приличия, но вся группа уже знала, что Вика — девушка Матвея.
После двухнедельного перерыва на площадку вернулся Владлен Курагин. Холеный, ухоженный и без намека на пережитые побои. Ребята из съемочной группы его приветствовали, сочувственно жали руку, говоря, что видели, как его отметелил тот мужик… И выражали радость, что подлюгу Ингу удалось вывести на чистую воду до свадьбы, а не после похода в ЗАГС. А то растил бы Владлен бастарда какого-то вахтовика.
Курагин благодарил за моральную поддержку и участие. Многие за эти две недели писали ему в личку и желали скорейшего выздоровления… Кроме гримеров, Марины и Матвея.
Вика ожидала возвращения актера с некоторым трепетом. Не любовным и романтическим, а скорее наоборот. Она переживала, что он начнет вновь к ней лезть, кричать… И она снова будет в страхе замирать, послушно кивая головой.
Когда Курагин вошел в гримерку Ольги с Никой не было, они работали в павильоне, а Вика наводила порядок на столах. Они только закончили делать грим сразу пятерым актерам и весь рабочий инвентарь: кисти, спонжи, палетки и карандаши с расческами, были разбросаны.
Владлен увидел Вику и довольно улыбнулся:
— Привет, Викуля-красотуля, — игриво произнес он, — подаришь мне встречный поцелуй. Я, между прочим, соскучился.
Актер сделал пару шагов вперед, а девушка попятилась назад и уперлась спиной в подоконник. Дальше отступать было некуда, а Курагин вновь заговорил:
— Ну, не дуйся, киса. Ты же все сама в сети видела. Эта шкура меня обманула, использовала. Теперь я свободен и полностью твой. Давай продолжим с того, где остановились. Я все это время только о тебе думал…
— Тебе больше не нужно о ней думать, — раздался суровый голос за спиной Курагина, — а приблизишься к Вике ближе, чем на метр, я тебе обе руки и правую ногу сломаю. В трех местах.
Актер обернулся и недоуменно вытаращился на Матвея, который уже зашел в гримерку и прикрыл за собой дверь. Он еще в коридоре увидел, что Курагин заходи к в гримуборную, и поспешил следом. Парень знал о переживаниях Вики по поводу возвращения Владлена… Теперь он шел прямо на актера.
Курагин упер руки в бока и заносчиво произнес:
— Что, Викуленька, променяла меня на этого патлатого? С ним трахаться будешь? Да уж, в моих глазах ты упала ниже днища городской канавы…
Договорить он не успел. Матвей сделал короткий замах, и ударил крепким кулаком Курагина в солнечное сплетение. Актер выпучил глаза, пытаясь сделать вдох, потом согнулся пополам, прижимая руки к груди, и завалился набок. Потом он задергал ногами и засипел:
— Убийца, убийца… Что ты со мной сделал?
Матвей скептически приподнял бровь и посмотрел на перепуганную Вику, которая уже было готова броситься на помощь умирающему…
— Да притворяется он, — хмыкнул осветитель, — я его не сильно ударил. Врет он все — поганый актеришка.
При этих словах Курагин перестал дергаться в конвульсиях и посмотрел на девушку:
— Вот видишь, на кого ты меня променяла? Жестокий садист. Сейчас он меня ударил, а потом и тебя лупить будет, вот увидишь.
— По себе ровняешь? — усмехнулся Матвей.
Он схватил Курагина за шкирку, как нагадившего кота, поставил рывком на ноги и назидательно произнес:
— А теперь, урод, запоминай. Гримировать тебя будет только Ника, к Вике вообще не приближайся, а с Ольгой общайся вежливо. А то я тебя так отделаю, что тебе только пластические хирурги помогут. И то не факт. Усек?
— Да пошли вы, — фыркнул Курагин.
Он сбросил руку осветителя со своего ворота и пошел на выход. Уже в дверях он обернулся, показал ненавистной паре средний палец и заявил:
— Я звезда, а вы так — говно на палочке.
Дверь закрылась, а Вика неожиданно расхохоталась:
— Вот же детский сад. У нас так в начальной школе обзывались.
Неожиданно ей стало легко. Увидев валяющегося на полу Курагина, который так старательно притворялся умирающим, она поняла, что страх перед ним ее отпустил. Он не просто обычный человек и подлец, а еще хуже — ничтожная заносчивая притворюшка, что может обижать только слабых.
А еще поняла, что Матвей — ее рыцарь в блестящих доспехах. Точнее, в кожаной байкерской куртке-косухе. Она обняла парня и нежно поцеловала:
— Какой же ты у меня замечательный…
***
В очередной выходной Вика позвонила Матвею, чтобы предложить съездить в примечательное место «Киногород Пилигрим Порто», декорации средневекового города с большим деревянным кораблем на поляне, которые построили более десяти лет назад для одного сериала.
Достопримечательность находилась в Подмосковье, рядом с поселком Фирсановка, и Вика очень хотела там побывать и пофотографироваться. Тем более, Марина с Федей тоже туда собирались. Вот костюмер и предложила поехать вчетвером.
Вика с утра набрала номер Матвея, и после нескольких гудков услышала любимый голос:
— Доброе утро, солнышко. Ты чего с утра пораньше?
— Привет, — девушка улыбнулась, с недавних пор парень стал все чаще называть солнышком, и ей это нравилось, совсем не то, что «Викуля-красотуля». Она начала рассказывать: — Марина с Федей в киношный город в Фирсановке поедут, может, мы с ними?
— М-м-м, так… — замялся Матвей, — я с утра занят по семейным обстоятельствам. Давай после обеда?
— По каким обстоятельствам? — не поняла девушка.
Она помнила, что живет он сейчас один, семья в Сергиевом Посаде… Какие семейные обстоятельства? Неожиданно на заднем фоне раздался детский голос:
— Мама, я хочу с папой ехать.
— Завтра поедешь, — зазвучал женский голос, — папа сейчас занят. Матвей, поторопись.
— Уже иду, — ответил в сторону осветитель и проговорил уже в трубку, обращаясь к Вике, — солнышко, я тебе после обеда наберу и решим с поездкой. Целую.
Матвей отключился, а Вика стояла, потрясенно глядя на экран телефона. «Папа?» Матвей — папа. А та женщина в его квартире — жена? Вика села на кровать и заревела в голос. Он всхлипывала, плечи вздрагивали в такт рыданиям, слезы стекали по щекам и капали вниз.
Прибежавшая Мария Сергеевна переполошилась:
— Викуша, милая, что случилось? — пенсионерка хлопотала вокруг квартирантки, но не могла добиться ответа.
Девушка рыдала, судорожно набирая в легкие воздух, и начинала реветь по новой. Только иногда тыкала пальцем в телефон.
Хозяйка решила, что в семье случилось страшное горе, и Вике о нем только что сообщили. Она выскочила из квартиры и припустила по лестнице вниз за Ольгой…