Дай мне развод

Я понимаю. Мне жаль, что он так загружен, и я дико скучаю, но понимаю.

И совершенно не боюсь, когда все-таки нажимаю на ручку и открываю дверь.

Ильяс сразу вскидывает голову.

Как я и думала — один. В ворохе бумаг и под светом теплой лампы. Мрачный немного, но меня, когда видит, сразу теплеет и откидывается на спинку кресла.

- Спросил бы, что ты здесь делаешь, но дико рад тебя видеть, зайчонок…

Ты погоди пока радоваться.

Я улыбаюсь ему и захожу в кабинет, прикрывая за собой дверь. Недолго думая, защелкиваю и замочек, а потом снова на него поворачиваюсь.

- Все нормально? - тихо спрашивает, - С дедом?

- С дедушкой все отлично.

Это правда. У него недавно нашли легкую аритмию, из-за чего я сильно нервничала, но…знаете? Я за него теперь спокойна. Очень долго переживала, когда переезжала, ведь оставлять его одного не хотелось, пусть и ездила к нему каждые выходные! И сейчас, конечно, буду, но с недавних пор мне не надо звонить ему каждый вечер и напоминать о лекарствах…за меня это делает кое-кто другой.

Я часто стала думать, что, наверно, и правду говорят: ничего не происходит «просто» так. Когда дедушке после обследования, посоветовали сходить к врачу «по специальности», у меня в глазах потемнело от страха за его жизнь, однако и здесь сработала моя мнительность. Это была простая перестраховка, а вот жизнь его с той поры поменялась кардинально. Врачом оказалась его подруга детства, с которой они очень давно потеряли связь: она уехала в Германию на стажировку и встретила своего будущего мужа, а дед женился на моей бабушке. Он как-то обмолвился, что влюблен в нее был с самого, детсадовского горшка, и если бы жизнь не развела, наверно, все сложилось бы иначе. Оказывается, жизнь не только разводить любит, но и сводить тоже — они уже живут вместе! Вы представляете! И, кстати, как мы с Ильясом не тянули. Говорят, что в их возрасте это просто глупо. С таким, знаете, намеком? Что и в нашем тоже глупо. А тетя Маша — просто золото! Она о нем заботится, говорит с ним, вон они сейчас в Анапу собираются! При таких раскладах дела его идут просто замечательно! Светится весь и помолодел.

А я, кажется, так нервничаю, что у меня волосы дыбом встали.

Ильяс осматривает меня придирчиво, и я вижу, как в его глазах пробегает черная кошка.

О нет! Стоп! Я не за этим здесь!

- Я не с проверкой! - выпаливаю прежде, чем он себя накрутит, и муж дарит мне нежную улыбку.

- Точно? Если что, можешь посмотреть под столом.

Кошусь на него, кривлюсь, а потом мотаю головой. Помню, как по началу меня одолевали призраки прошлого, но сейчас, поразительно! Их больше нет.

Ничего не осталось. Наверно, я его действительно простила, да? Даже не понимаю, когда это конкретно произошло. Может быть, в тот момент, когда мы лежали на пляже в Сочи и смеялись над выдуманными мирами? Или когда он как-то утром поцеловал меня, загреб в охапку и прошептал:

«Я тебя люблю, Дарина…»

А может быть, когда он подал мне мой любимый, мягкий сыр и нарезанную клубнику, не отрываясь от новостной сводки? Потому что знал, что я завтракаю, так и мне именно так нравится — намазать его потолще на толст и накидать сверху ягод?

Я правда не знаю. Но ничего даже не вошкается в груди. Жду, что будет, но нет. Тогда я медленно, с чистой совестью, так сказать, развязываю пояс на своем плаще и роняю его к ногам. На расстоянии вижу, как дергается его кадык, и улыбаюсь. Мне нравится, как он на меня реагирует. А еще в большем восторге я оттого, что наконец-то решилась воплотить свою фантазию в жизнь.

Медленно подхожу ближе.

Люди часто говорят об афродизиаках, но забывают самый главный — взгляд мужчины, который тебя любит. Хочет. Боготворит. Это лучший стимулятор! Допинг без допинга. Наверно, если правильно смотреть, то все двери будут для тебя открыты, потому что, наверно, Ильяс открыл мне все двери именно так. Правильным взглядом, полным любви. Который стер все комплексы, преграды и страхи.

Я ведь не боюсь, когда останавливаюсь напротив, кладу руку на подлокотник и поворачиваю его на себя. И от меня не ускользает ни секунды моего допинга глаз, что сияют ярче всех звезд в небе.

- Дарина… - хрипло шепчет, и от голоса его пробегают мурашки.

Я улыбаюсь, залезаю ему на колени и провожу кончиками пальцев по щеке. Смотрю также открыто, с такой же любовью. Черт, кажется, там по плану другое, должно быть? Ну…я имею в виду, по плану соблазнения? А я…дуреха…сейчас разрыдаюсь, блин.

Ильяс сразу хмурится.

- Что случилось?

Мда.

Мотаю головой, прикрыв глаза, потом прижимаюсь к его щеке лбом и тихо усмехаюсь.

- Хотела тебя соблазнить, а…понятия не имею, что делать дальше и…

Ильяс мягко укладывает ладони мне на бедра.

- И?

- И перед самым выходом кое, что получила.

- Что? - снова напрягается, на что я цыкаю.

- Прекрати напрягаться, умоляю, ты не упрощаешь мне задачу.

А я не упрощаю ее ему. Иль бережно поднимает мое лицо за подбородок так, чтобы заглянуть в глаза.

- Дарин, если это какая-то дичь, клянусь…

- Прекрати, пожалуйста...

Если я его простила, у него самого с этим дела обстоят сложнее. Ильяс винит себя за те ошибки, что совершил, и мне от этого больно. Я хочу оставить это в прошлом, ведь для меня неприятная страница поросла мхом и покрылась плесенью, а еще...

Я снова улыбаюсь и шепчу.

- Не дичь, если ты, конечно, не шутил, когда говорил про ребенка.

В момент он деревенеет, а я прикрываю глаза и мотаю головой. Но улыбаюсь…не могу перестать! Черт, потому что я так счастлива!

- Ты…

- Да.

Смотрю ему в глаза, которые сейчас еще ярче заискрили.

- Моя задержка оказалась неложной. Перед самым выходом получила результаты и…у нас будет малыш, Иль. Я…

Не успеваю договорить весь тот бред, что стоически придумывала: и про извинения свои, и про «не вовремя», и «ты рад»? Потому что он рад! Судя по тому, как подхватывает меня на руки и поднимает, сильнее к себе прижимая.

Я слышу, как колотится сердце, как он часто-часто дышит, слышу даже, кажется, что голос упал…

- О черт…не верю...

О нет…нет-нет-нет! Я сейчас тоже заплачу! Прекрати немедленно! И вот бы возмутится, но как? Если я только сильнее могу прижиматься, даже когда он сажает меня на свой стол.

- Плохой из меня соблазнитель…Надо было потом сказать… - бубню ему в грудь сиплым голосом, а в ответ слышу смех.

Ильяс отстраняется с широкой улыбкой, по щеке меня гладит нежно-нежно, ласково, трогательно так...

- Ты для меня лучший дар, зайчонок. Моя любимая, самая родная девочка. И все лучшее — у меня только с тобой.

- Но секс у нас все равно будет? - уточняю и снова смешу его, а когда он приближается и касается губ, тут же ощущаю хорошо знакомые мурашки и электрический разрядики, пущенные в самый центр нервных окончаний.

Сразу всех!

- А ты думала, что я тебя просто так отпущу?

- Я думала, что ты меня никогда не отпустишь.

- Это правильно, зайчик, - кивает с сарказмом, медленно стягивая пиджак с широких плеч, - Любимых не отпускают. Без них жизни нет, смысла нет, красок нет — ничего нет. Как у меня без тебя не было и уже не будет. Никогда.

- Значит…у нас это серьезно, да?

Глупая шутка, знаю. Это все нервы. Я наблюдаю, как он расстегивает пуговицы на своей рубашке, и меня начинает мелко потряхивать. Это моя защитная реакция такая…он ее хорошо изучил. Она ему даже нравится. Вон как улыбается соблазнительно…

- О да, между нами все всерьез, девочка.

- Наверно, мне придется сообщить об этом своему мужу?

- А ты замужем? - вкрадчиво шепчет, подцепляя трусики указательными пальцами, - Тогда твой муж кретин. Как отпустил тебя одну в таком виде?

Задыхаюсь.

- Он на работе.

- Точно кретин…ему бы быть рядом с тобой. Дома. А он, идиот, на работе пропадает...

От ощущения скользящего шелка по коже, аж передергивает, и я закидываю головой, но потом ей мотаю.