Девушка для холостяка

– На той неделе, – вздохнула Алиса.

– А сработало сегодня. Нет, в жизни бывают совпадения. Не хочу рисковать. Как чувствовал, оставшиеся заготовки с собой утащил. Но работать придётся тебе. Я излишек энергии уже сколько мог использовал на амулеты Мансура Ахматовича.

– У тебя манера обучения вечно такая – буркнула Алиса. – Бросаешь в воду и плыви.

Однако сейчас в её негодование я не поверил ни капли. Ибо было понятно, что Алисе и самой до смерти хочется попробовать поколдовать. Она у меня ещё с этим не наигралась.

Амулет решили делать на кухне, там и стол удобный, и освещение самое хорошее. Я вытащил оставшиеся колечки и положил на столешницу. Алиса их покрутила в руках, посмотрела на шерсть и сказала:

– Даже не хочу подозревать, из чего это сделано.

– Если ты про шерсть, то это шерсть мамонта. Из раскопок.

– Мамонта? – Алиса аж рот открыла от удивления.

– Да. Шерсть мамонта, который жил в магические времена, самое идеальное. В мерзлоте она сохранилась в отличном состоянии. За деньги в Москве можно отыскать всё. Особенно когда заказчик хочет жить, и потому цена значения не имеет. Но да, в обычной ситуации нам бы её никто не продал.

Дальше я как можно подробнее объяснил, что надо сделать. Наговор решили вложить чуть сложнее тех, которые делал я. И Яна нам не чужой человек, и требуется всего одно колечко, поэтому в него можно вложить больше силы. Первую заготовку Алиса, конечно, испортила. Сказалось и отсутствие опыта, и то, что наша квартира – раньше как-то не обращал внимания – тоже наполнена остатками наших эманаций с фоном несколько выше среднего, здесь магия давалась легче обычного.

– Тьфу ты… – ругнулась Алиса. – Ой…

Случайно вместе со словами на стол капнули брызги слюны, вдобавок во рту начало кровить, и на колечки упало несколько красных капель.

– Спокойно. То, что десна чуть кровит – увы, издержки, что мы с тобой обычно магию поглощаем, а не отдаём. Сильнее кровить не будет, но мелкая неприятная плата за колдовство наружу остаётся всегда. Попробуй снова и не переживай. Почти получилось, а заготовки у нас пока есть.

Второе колечко Алиса делала заметно дольше, но в итоге получилось. Может быть, помогла капелька попавшей крови? Не просто же так раньше колдовали на крови. Наговор впитался… и одновременно я увидел, как кольцо втянуло весь остаточный фон из квартиры.

– Ура, получилось. Оно же так должно выглядеть? Чего ты так на меня странно смотришь?

– Получилось. А я… короче, ты уникум. Не, тебя точно нельзя никуда выпускать.

Я схватил Алису в охапку и усадил на колени.

– Я знаю, что я неповторима, – с хитрым видом согласилась Алиса. – Вот только в чём ещё?

– Лисонька ты моя лисонька, ушки и хвост тебе ещё. Ты видела, что твоё колечко втянуло ещё и магический фон вокруг?

– А не должно было? Я ещё подумала, что удачно и энергии в колечко побольше, и нам с тобой польза. Я правильно думаю, всякие зловредные твари ищут как раз места с повышенным фоном? Ты ещё и поэтому регулярно переезжал?

– Проблема в том, – тяжко вздохнул я, – что этот фон мы с тобой в принципе видеть не должны. Мы хоть и магические существа, но не какие-то там нюхачи. Для нас порог чувствительности должен быть выше. И я хорош, даже не сообразил. С чего никогда не видел фона, а сегодня в доме Мансура Ахматовича заметил. Списал на то, что там вампир много силы пролил. В общем, похоже, это какая-то чисто твоя особенность, как и пить чужую энергию. Наследство от палесмурта. А тут как мы с тобой переспали…

– Давай уж честно, – хихикнула Алиса. – Соблазнил девушку. Стал её первым мужчиной и привязал все способности к себе. Э… у тебя чего такое лицо? Ты серьёзно?

– Думаю, да. Не просто так в древние времена первая брачная ночь имела мистическое значение. А палесмурт вдобавок решил, что твоё желание завязано на сексе с мальчиком, в которого ты влюблена. То есть сначала ты становишься суккубой, собираешь энергию и попутно разочаровываешься в мужчинах, а дальше возвращаешься к нему, который отныне для тебя единственный. Кстати, я уже боюсь представлять, как наши колечки сработают, наложившись на нашу связь.

– Короче, своего единственного и того самого я уже нашла, – ответила Алиса. – И всё, как и заказывали. Ты у меня больше не сбе-е-ежишь…

Дальше разговор был прерван поцелуем. Я подсадил Алису чуть удобнее, сунул руку ей под футболку и осторожно начал гладить сначала спину, потом рука сдвинулась на грудь. Алиса аж замурчала, когда пальцы нежно коснулись возбуждённого соска. Моя рука уже начала путешествие понемногу вниз и дошла до талии… Когда раздался звонок домофона.

– И как всегда она не вовремя!

Тут мы сообразили, что сказали это, не сговариваясь хором и слово в слово, и засмеялись.

Яна не вошла, а буквально ворвалась через порог вихрем. И вместе с ней влетела зимняя морозная свежесть и какой-то поток бодрости раннего воскресного утра: хватит мрачно спать, в такой хороший выходной день положено веселиться и радоваться жизни не в четырёх стенах.

– Всем с добрым утром! О здорово, все встали. Алиса, как? Уговорила? Идём? Ой, а кофе можно?

– Лисица чует сыр, лисицу сыр пленил, – хмыкнул я. – А тебя надо ловить на кофе. Знаю, потому варил сразу и на тебя тоже.

Я подождал, пока Яна выпьет кофе и согреется, потом достал оберег.

– Держи. От нас подарок.

– Ой, красота какая, – Яна взяла кольцо и внимательно посмотрела. Выглядело и в самом деле необычно, жёлтый металл под золото с розовыми прожилками как у камня, причём прожилки складывались в узор. – Спасибо. Но мне велико будет, – вздохнула девушка.

– А ты надень на левую руку.

Яна с сомнением послушалась… и открыла от удивления рот. Стоило кольцу оказаться на пальце, как оно уменьшилось в размерах и село идеально.

– Оно… волшебное?

– Немножко да. Носить постоянно, пожалуйста. В ближайшее время. Это оберег.

– А для…

Тут у Яны зазвонил телефон: её парень. Мгновенно кольцо оказалось забыто, потому что Матвей спрашивал, как в итоге планы, уточнял, где встречаемся, просил не опаздывать… Нет, всё-таки любовь – очень хорошая вещь. Раньше Яна нас бы замучила вопросами, ведь столько ждала своей мистики с колдовством в нашем присутствии – и пожалуйста, наконец получила… Сейчас для неё отношения с Матвеем куда важнее.

Стоило покинуть пределы квартиры и выйти на улицу, как я с удовольствием вдохнул прохладу зимнего воздуха, отчего у меня слегка закружилась голова. Словно я не утром домой приехал, а вышел после нескольких дней, проведённых в заточении. Пьянящая свежесть морозного дня буквально требовала отбросить в сторону любые неприятные мысли и проблемы, осаждавшие нас с Алисой, и пойти отдыхать. Матвей должен был нас ждать в скверике недалеко от дома, но, видимо, из-за транспорта задержался. Хорошо стоять на краю снежного поля застывшего на зиму пруда, слушая, как в хрустальной тишине морозного дня щебечут птицы, а где-то далеко и еле заметно гудят и несутся машины…

– Опоздал, извините, – Матвей поймал кинувшуюся ему навстречу Яну в объятия и ничуть не стесняясь крепко поцеловал.

Ага, и Яна уже не такая робкая, как в начале осени. Тоже ни капли не стесняется. И это хорошо. Всё-таки вовремя ей попался этот парень, а мать у неё, психолог популярный – сапожник без сапог. И не моё это дело, и считайте меня занудным консерватором, но по-европейски благосклонно считать нормальным для подростков торопливые, ранние излишне взрослые и интимные отношения – это большая глупость. Не ханжа, и рад буду, если в итоге у Яны и Матвея всё сложить вплоть возможно до секса, тем более у обоих возраст согласия прошёл. Вот только всему своё время. У юношей и девушек сначала должна быть романтика, дальше поцелуи и романтически-плотские отношения, интерес друг к другу как к человеку… И лишь потом, как уточняющий штрих, как нагрузка – уже интим и всё тому подобное. А не подменять романтически-подростковые отношения влюблённостью тинейджеров, замешанной на гормонах и животном половом инстинкте… Нет, усталость на меня плохо действует. Пусть и в мыслях, становлюсь брюзгой. И всё равно Матвей – просто молодец, сумел в Яне пробудить именно девочку, женщину которая нежно любит и умеет стать любимой – а не красивую, нацеленную на успех и знающую себе цену производяще-потребляющую самку, которую из неё невольно лепили родители. Теперь я точно уверен, что оба варианта того нехорошего будущего, которые я увидел в августе, не реализуются ни при каких обстоятельствах.