Страница 24 из 79
– Да вижу я тебя, вижу. Сказал медведь.
Интересный сон. И медведи разговаривают. Животное как-то изогнулось и перекувыркнулось через голову. Легкий, незаметный запашок прошел в воздухе. Незнакомый мужик в ватнике и шапке ушанке стоял и глядел на меня маленькими умными глазками.
– И нечего подглядывать, говорил он.
Я проснулся.
Сигнала подъёма еще не было. Сердце колотилось. Странные сны начали сниться. К чему бы это. Спрошу у Гальки. Может она чего знает.
На зарядку, как это ни противно, на зарядку, по порядку… Но вообще-то зарядка полезнейшая вещь.
На меня поглядывали с интересом. Сначала прославился, потом опозорился, а под занавес всё же блеснул. Танцевать с воблой, со старшей пионервожатой. Силен мужик.
– Что-то ты Борька совсем на рыбалку не ходишь. Забурел, да?
– Ребята. По многочисленным просьбам пионеров сегодня едем на рыбалку. Автобус будет у главного корпуса. Просьба не опаздывать.
И визг, и писк, и поспешные сборы. У одного удочка сломалась, у другой сегодня насморк, и она боится у воды сидеть. У всех своё.
А у меня сердце дрогнуло. Совсем немного времени прошло, а у меня уже есть прошлое. В новом мире новое прошлое. Мне он понравится, непременно понравится, новый мир. Надо только притерпеться. Или немного изменить этот мир. Попаданец я или кто?!
Повторить ничего не удалось. Галька прилипла ко мне как липучка. Ни шагу в сторону, где я, там сразу же появлялась и она. Вера понаблюдала со стороны за моими метаниями и махнула рукой. Рыбалка удавалась в целом не хуже той первой. Наловили много мелочи, а пара парней удивила всех крупными рыбами. Одним из удачников оказался наш Димон. Окунь и довольно крупный окунь. Мы варили уху в закопченном котелке. Мы пели пионерские песни. Опять ту же самую бессмертную картошку. Захотелось было мне спеть что-нибудь из Высоцкого, но я прикусил язычок. У этого диссидента что ни споешь, виноват будешь. Понимаю, если за свои грехи, но за чужие? Молчание, прежде всего молчание.
Привычный солнечный день. Мы сидели у опустевшего котелка, слева ко мне прижалась Галька, справа появившаяся в последнюю минуту девочка блондиночка. Пожалуй, она будет лишней. К Гальке я уже привык, но если еще и эта спортсменочка станет меня опекать, я не выдержу. Интересно, почему моя Галька еще не вцепилась в волосы конкурентке? Опять тайна.
– Что-то похолодало, чувствуешь Боря?
– И то.
Галька с интересом поглядела на блондиночку.
– Может, и чувствуешь, где похолодало?
– Может и чувствую. А ты, Боря, что ничего не чувствуешь?
– Откуда ему.
Галька глядела во все глаза на блондинку.
– А ведь точно, сейчас что-то будет.
– Скверное будет.
– Девочки, о чем вы?!
Недоумевал я и вдруг ощутил какое-то беспокойство. Где-то под ложечкой, вроде бы и не от чего. Но такая тревога вдруг накатила.
– Это там, ближе к деревне.
– Какая-нибудь дура ушмаляла в лес.
– Наверняка соплячка, вроде этих…
Галя презрительно показала на плетущих венки в тандеме увязавшихся с нами девчонок.
– Боря, может, сделаешь что?!
Галька просила так жалобно, что сердце у меня дрогнуло. Оборотни очевидно тоже люди. Но о чем она говорит?
– Там, в километре от деревни. Ты же можешь!
– Да что он может?!
– Заткнись!!
Я не выдержал.
– Проводи меня Галочка в лес. Что-то меня тошнит, не иначе рыбой объелся.
С этой позорящей меня фразой, под презрительным взглядом блондинки, я быстро шмыгнул за деревья. А ну-ка Верка остановит. Но она не остановила.
– Там беда. Проверь Боренька, проверь миленький. Ну же скорее…
Я стартовал, но сначала к моему складу, к моей финке. Острая как бритва, она придала мне уверенности перед неизвестной опасностью. В случае чего, порежу и удеру…
Лес. Там был такой же лес, что и в моем сне. Бурелом кончался, медведь шел уже уверенно и меня в этот раз не замечал. Куда же он прётся?
Песенка тоненьким девчоночьим голоском послышалась за деревьями. Мои подружки были правы, какой-то Маше угрожала опасность от странного медведя. Метнулся туда, сидит на поляне, собирает какие-то зеленые листочки. Увлечена занятием.
Шугануть медведя шумом, криком я не попробовал. Почему-то появилась уверенность, что этому зверю на шум наплевать. Придется убивать.
Остро заточенная финка в правой руке и неуверенность. Куда ж его паскудника бить? Куда вообще бьют оборотня? Этой полезной информации в английских колледжах не учили.
Медведь остановился перед прыжком. Умные глазки посмотрели прямо перед собой. Мне показалось, что он меня видит. Но это невозможно.
Удар пришелся в глаз. Острие клинка вошло глубоко в мозг животного. Медведь на ходу осел и стал заваливаться на спину. Я ударил во второй раз, во второй глаз, так же глубоко, прямо в медвежий мозг. Животное издало что-то вроде вздоха и повалилось на землю.
Глава 23
Медвежья шерсть оседала, уходила вглубь тела. И само тело худело и изменялось. Оно уже не медведь, мужик в ватнике лежал на земле. Ушанка свалилась с головы. Страшными ранами глядели выколотые мною глаза. А ну как встанет и прыгнет на меня?... Я на автомате, закрыв глаза, полоснул по шее трупа. Тело вроде дернулось. В полном отчаянии я пилил и пилил неуступчивое тело, пока не отделил голову от туловища. С оборотнями надо так, всплыло в памяти. А еще лучше голову куда-то подальше от туловища пристроить. Давай-ка унесем её в уже знакомое болото. Я занимал себя делом, чтобы не вытошнило, чтобы не потерять сознание. Плохой из меня убийца.
Оконце в уже знакомой трясине слегка чавкнуло, принимая ношу. Голова оборотня медведя упокоилась в болотной трясине. Надежное ли место, не знаю. Финку я обтер о траву, надо будет её обработать огнем. Пора обратно, интересно, долго я был в отлучке?
Галька была бледна как мел. Она схватила меня за руку, стала трясти.
– Живой. Живой, Боренька! Ты где был? Что там?
– Погоди. Дай отдышаться. Пойдем к ребятам, а то Вера меня убьет. Страшное там дело было. Я человека убил.
– Человека?
– Ну не совсем. Понимаешь, этого медведя я сегодня под утро во сне видел. Видел, как он в человека превращался. Он даже со мной разговаривал! Не пойму я Галя, ничего не пойму. Странные вы какие-то.
И это говорил человек, владеющий телекинезом и сам умеющий перемещаться в пространстве. Чудеса, объясняемые наукой и чудеса, ничем не объясняемые, вошли в неразрешимый конфликт.
Галя тоже не очень меня понимала. Но главное поняла, беда, угрожавшая незнакомой девочке, миновала.
– Он бы съел её, сказала она серьезно. – Оборотни часто детей едят. Не знаю почему. Злые, наверное.
Я вспомнил морду мужика. Ни злая, ни добрая, никакая. С юморком урод, это точно. Может просто хотел напугать, зареветь, встать на дыбы. Хотя, вряд ли, Галька права. Съел бы он её. Кстати, рвала она щавель, ни больше, ни меньше, щавель. Пошла дурочка за щавелем в лес.
– Ты Галька не болтай. Меня ж расстреляют, человека убил.
– Ты что, Боря? О таком не говорят.
Анечка блондиночка ждала нас в некоторой растерянности.
– Зачем вы в лес то ходили! Нашли время обжиматься. И пионервожатая на нас пялится. Плохо-то как!
– Плохо? А легче сейчас не стало. Проверь себя.
Блондинка поморгала глазами, потом неуверенно улыбнулась…
– Обошлось? Что, правда обошлось? Постойте, это что, вы сделали?
Девочка глядела на нас со всё большим подозрением.
– Что мы? Мы в лес ходили, как ты сказала, обжиматься. Знаешь, как Борька…!
– Слушай, заткнись, не выдержал я. – Прошло всё и хорошо. Может, ничего и не было.
– Ребята! Все собираемся. Машина пришла.
Вера была на стадии плавления, но старалась держать себя в узде. Сегодня мне придется туго. Как бы в окошко не попыталась выкинуть.
Мы едем, едем, едем в далекие края. Хорошие соседи, счастливые друзья… Тра та та, тра та та, мы везем с собой кота…