Страница 11 из 14
– Мы стараемся, – заключает Арс и, подводя итог абсолютно неуместным переглядываниям, притягивает меня ближе. Кажется, он только что решил не рисковать.
И только когда Виктория вскользь мажет по мне взором, я понимаю, что так яростно сверкает в ее глазах: зависть.
Неприятно стать участницей такой сцены. Наверное, мне было бы морально легче, если бы супруг принял не высказанное вслух предложение.
– Вынуждены откланяться, – объясняет Арс наш побег и, не дрогнув, за руку уводит меня.
– Зачем ты здесь? – уточняю я максимально отрешенно.
– Ты сама говорила, что мы с тобой нигде не бываем вместе, что я тобой не интересуюсь. Ну вот, пожалуйста. Радуйся. Я здесь.
А красную дорожку ему не постелить? Звезда.
– Сейчас с ума сойду от счастья. – Я закатываю глаза к потолку. Пытаюсь освободить руку. – Арс! Отпусти! – приказываю мужу, понижая голос.
– Да неужели, какая трогательная встреча… – издевательски раздаётся рядом знакомый голос. Я мигом напрягаюсь и наблюдаю за тем, как Миль, хищно прищуриваясь, останавливается возле нас. Впивается глазами в лицо моего супруга… и вдруг широко улыбается. Сдается мне, я даже побледнеть успеваю.
Вчера вечером я не выдержала и все же проштудировала статьи в интернете.
Миль Усманов – владелец контрольного пакета акций одной из крупнейших минерально-химических компании в стране.
Лишь увидев его фамилию на экране мобильного телефона, я ощутила, как сжались внутренности. Потому что ее-то я раньше от мужа слышала. И в ооочень недобром свете. Миль – прямой конкурент Арсения. И контрольный пакет акций стал принадлежать Усманову относительно недавно. Но раньше Миль оставался в тени и управление вёл «негромко». Теперь же он активно модернизирует свой завод в Соликамске, снабжая его новым оборудованием и привлекая специалистов высшего уровня. Расширяет обороты и поставляет продукцию на экспорт.
Личная жизнь руководителя холдинга всегда остаётся за ширмой, он не афиширует свои отношения.
«Да я ж курьер просто…» – пожав плечами, притворялся Миль. Красиво зубки заговаривал.
Арсений бы сжег взглядом любого, кто посмел бы принять его за курьера. Милю же это лишь добавило шарма.
– Господин Усманов! – воодушевленно подключается к едкому разговору Арсений. – Какими судьбами? Решил променять свои скромные месторождения на скучный театр?
– Представление было восхитительным. Игра актеров. И музыка, и костюмы. Высший класс. Я даже немного удивлен, что забыл здесь человек с таким непритязательным вкусом.
– Вообще-то, я приехал с женой. Она – спонсор сегодняшнего мероприятия, – напрягается Арс. Да, игра слов – не его конек. Что поделать.
– О, как интересно, – продолжает ехидничать Миль, бросая на меня короткий искрящийся взор, и я заряжаюсь мужским безудержным весельем. – А чего так? У самого денег не хватило поучаствовать?
– А ты все переживаешь о моем благополучии? – тут же реагирует Арсений.
– Нисколько, – эффектно отбривает Миль с коварной улыбкой. – Я безропотно жду, когда ж ты уже по миру пойдёшь.
– Да не дождёшься, – расслабляется супруг.
– Соболев, ты жутко невоспитанный человек. Что ж ты меня не представляешь своей даме? Боишься, что уведу, как и выгодные контракты?
– Губу закатай. Это жена моя.
Миль притворно распахивает глаза. Он бы стал талантливым актером, если бы захотел.
Осмелев, я первой протягиваю руку:
– Ирина.
Миль с восторгом во взгляде дотрагивается до моей ладони. Трепетно ведет по ней.
– Ирина Игоревна! – раздраженно поправляет Арс.
– Ирина Игоревна, – восхищается Миль, – я сражен наповал. Ко мне можно просто Миль, если вы не против.
– Она против! – рычит Арс. – Усманов, ты не прихренел случаем, а?!
Но Миль не обращает никакого внимания на раздражённого Арсения. Смотрит только на меня.
– По поводу непритязательного вкуса было обидно, – слегка флиртую я. Пусть Арс себе все локти сгрызет. Пусть побесится.
– Виноват. Забираю свои слова обратно.
Я при всем желании не могу разорвать наш зрительный контакт. Моя ладонь лежит в его руке, и от запретного, но в то же время почти невинного прикосновения мурашки бегут по коже. В голове вдруг мелькают картины, где Миль плавным движением расстёгивает молнию на моем платье, целует затылок, шею, плечи. Фантазии опасны, но уже стали сокровенными. Надеюсь, Миль не сможет прочесть эти мысли. Не увидит в моих глазах ничего лишнего…
– Говорят, дуракам везет, – обращается он к Арсению. Миль и так как мог долго не отпускал мою руку, но еще немного, и это уже станет неприличным. – Ты – яркий тому пример.
Ответить Арсу помешал представитель прессы:
– Здравствуйте! Одно фото для… – озвучивает он название журнала.
Миль слегка морщится, но не противится. Тоже не любит позировать для журналистов? А вот Арсения дважды просить не нужно. Ярость в его глазах тут же сменяется учтивостью. На губах уже играет лучезарная улыбка хозяина жизни.
– Минута позора рядом с этим павлином, и мы свободны, – продолжает ехидничать Миль.
После фото Арс молча берет меня за руку и тащит в сторону.
– Пошли подальше от этого недоумка. Жрать хочу! Слона бы съел!
Кажется, намечается самый ужасный вечер в моей жизни.
Арс бесконтрольно вливает в себя спиртное. Раздражённо ищет глазами своего врага. Гости сидят за небольшими круглыми столами, Миля даже и не видно. Арсений начинает вести себя все более вызывающе. Муж периодически проверяет телефон, ухмыляясь с кем-то переписывается. Когда продолжился бал, супруг умудрился оставить меня одну, позволив вздохнуть свободно хотя бы на короткое время.
– Как же это вас, Ирина Игоревна, угораздило вляпаться в такое недоразумение, как господин Соболев.
Миль успел подкрасться незаметно и теперь стоит рядом. Мы оба смотрим на танцующих.
– Любовь зла. Вроде так говорят, – отвечаю я, не поворачивая головы.
– Какая любовь, Ирин. Между вами пусто. Ты даже сюда без кольца пришла.
– Зачем ты мне это говоришь? Я не дура. И не слепая.
– Я только из-за тебя приехал, – серьезно замечает Миль.
– Это было не обязательно. Я не просила.
– Я так понял, ты о помощи вообще просить не привыкла. Ибо некого. Не этого ведь… павлина.
– А скажи-ка, Миль… Ты мне визитки оставлял зачем? Ему насолить?
– Нет, – отрезает он тут же. Я чувствую невесомое прикосновение. Миль легко сжимает мои пальцы. Думает, этого не видно? – Не за этим.
– Сказки не рассказывай. В постель тащить, только потому что я его жена? Некрасиво, Миль.
– В постель тащил, потому что хотел. Еще с той встречи на пляже. Прямо на песке хотел. Знаешь, как сильно?
Крепче сжимает мои пальцы, будто бы пытается показать насколько.
Он меня хочет…
– Могу себе представить, – мягко освобождаю я руку. Пресса не дремлет.
– А в номере у тебя? Когда ты совсем рядом, и мы наедине… Можешь?
– Могу.
– А сейчас? Можешь? – хрипло уточняет Миль, а я тяжело сглатываю. Его постепенный натиск ломает мою защиту. – Пока это жалкое подобие мужика, чью фамилию ты носишь, трется об тебя, я представляю, как ты стонешь и изгибаешься подо мной. Ты стоишь рядом с ним, а я закрываю глаза и вижу, как стягиваю с тебя это чертово платье и молюсь, чтобы под ним ничего больше не оказалось.
– Миль, хватит, – останавливаю я его, не в силах унять сокровенное томление в груди и разгорающийся жар между бедер.
– Почему? Я могу продолжить. Ты хочешь тоже, но боишься себе признаться.
Себе-то я признаться не боюсь. А вот больше никто не должен знать…
– Глупости это все.
Разворачиваюсь, чтобы уйти. Ни к чему это слушать.
– Ирин, я увезу тебя сегодня с собой. Я приехал только за этим.
– Оглянись вокруг, Миль. Многие будут рады такому предложению.
– А мне не нужны многие.
Я просто ухожу, потому что слушать это спокойно невозможно. И тут же наталкиваюсь на Арса. Он уже откровенно перебрал. Язык заплетается, движения неуверенные. Ноги его, как ни странно, держат…