Овод

Точнее, приказы не оспаривают, а вежливая охрана лишь видимость. Они готовы применить силу и притащить меня за шкирку, чтобы бросить к ногам своего хозяина. Напрягаюсь, не понимая, зачем я ему понадобился. Почти год молчания и никаких движений в мою сторону. Перемалываю с десяток причин, по которым сейчас направляюсь в холодный дом, но ни одна не стоит моего появления. Явная нервозность передаётся Майе, посматривающей в мою сторону и ёрзающей на сиденье, не понимая, чего ожидать. Нужно успокоить, чтобы девчонка понимала, что ей ничего не угрожает.

– Не нервничай, – опускаю ладонь на её бедро, неторопливо поглаживая через ткань тонких джинсов.

– Ты другой. Обычно спокоен, расслаблен, но сейчас всё иначе. Там тебе что-то угрожает?

– Ага, по моему самолюбию пройдутся грязными сапогами, – усмехаюсь, сжимая её кожу, а затем щёлкаю по носу, улыбаясь и разряжая обстановку. – Ты же хотела узнать обо мне больше?

– Да.

– Через пару часов тебе представится такая возможность. Главное, слушай меня и не говори лишнего. Я решу вопросы, и мы уедем.

Майя немного расслабляется, забираясь с ногами на сиденье и перебирая мои пальцы. Её движения успокаивают, но не настолько, чтобы не думать о предстоящем визите туда, где наши с ней планы могут измениться.

Глава 16

Заезжаем на территорию дома, останавливаясь перед крыльцом. Входить не хочется, но охранники ожидают у дверей, всем видом показывая, что зайдут после нас.

– Пошли, Цветочек. И помни – не говори лишнего.

Тяну за собой Майю, оглядывающуюся и с интересом рассматривающую большой холл. Полупустой и неприятный, отдающий эхом негативных воспоминаний. Шаги рассекают тишину, уведомляя хозяина, что к нему пожаловали гости.

– Привет! – Отец спускается по лестнице, но смотрит почему-то на Цветок, спрятавшуюся у меня за спиной и активно дёргающую за руку. Отмахиваюсь, останавливаясь в метре от него. – Как дела? Давно не заглядывал…

– Зачем «приглашал»?

– Вот так сразу? А как же приветствие, дежурный вопрос «как здоровье?». Не будет?

– Прелюдии ни к чему. Повторю вопрос – зачем звал?

– Прошу за мной, – не сводит взгляда с Майи, которая почти врастает в меня.

Разворачивается, шагая по коридору и направляя в нужную сторону. Цветок вновь теребит мою ладонь.

– Что?

– Это он, – испуганно шепчет, выглядывая из-за меня и провожая взглядом отца.

– Кто?

– Тот, за кого Влада хотела выдать меня замуж. Он приехал за полчаса до тебя, и, пока ты говорил с ней об оплате, сидел с Наташей в гостиной. Я должна была уехать с ним в тот вечер.

Да ну нахер… Слова Майи вводят в ступор. Папаша хотел на ней жениться? Зачем? И куда делась моя мачеха? Несмотря на слова девчонки, тащу её в нужном направлении, догоняя отца и желая задать интересующий вопрос.

– Ты развёлся? – бросаю ему в спину, и старик тормозит, резко оборачиваясь.

– А должен? – напрягается, подходя ближе. – Ты что-то знаешь? Слухи долетели?

Мания, появившаяся после побега матери и инцидента с Ольгой много лет назад, не исчезла. Он по-прежнему зациклен на контроле своей женщины. Даже спустя много лет.

– Недавно ты хотел жениться на ней, – отхожу, выставляя Майю вперёд.

Отец смотрит на Цветочек в упор, смущая и заставляя сжаться, а затем ухмыляется и толкает дверь, показывая жестом, чтобы мы вошли. И как только пересекаю порог, понимаю, зачем я здесь.

– Это же папин сейф! – озвучивает мои мысли Майя. – Значит, вы его купили?

Подбегает, осматривая и щупая огромную полутонную махину посреди комнаты. Я видел его много раз, но всё равно впечатлён.

– Много заплатил? – обращаюсь к нему, не поворачивая головы.

– Столько, что вдова Потоцкого может деньги жопой жрать, и всё равно останется.

– Предполагаю, зачем ты меня позвал, – рухнув на диван, жду, когда Цветочек набегается вокруг игрушки и плюхнется рядом. – Но помочь не могу.

– А зачем? – Майя вертит головой, непонимающе поглядывая на нас. – И откуда ты его знаешь? – тычет в отца.

– Во-первых, девочка, это мой сын. – Папаша похлопывает меня по плечу, но я спешу избавиться от его касания, скидывая руку.

– Сын?.. – Цветок захлёбывается удивлением. – Ты Тафанов? Ты знал, что он должен был меня забрать? Ты всё знал? – Её голос звенит, предвещая истерику, которая сейчас ни к чему.

– Не знал, – отвечаю спокойно, говоря правду. – В доме я его не видел, давно не общался, поэтому о планах не осведомлён. Твоя мачеха имя гостя не упоминала. – Перевожу взгляд на отца. – Повторяю – помочь не могу.

– А в чём помочь? – Майя всё ещё не понимает, что задумал отец.

– А сын у меня в прошлом «медвежатник», Майя. Кстати, опытный и способный открывать вот такие штуки, – указывает на сейф.

– Медве… Кто?

– «Медвежатник» – это человек, который может открыть сейф без знания нужной цифровой комбинации, а точнее, просто взломать с помощью специальных средств. За это и срок получил.

– Этот не могу, – остужаю отца, который мысленно уже открыл дверцу и продаёт папки Банкира. – За дверью лист стекла. Если сверло коснётся его и лист треснет, стальные распорки заблокируют сейф изнутри. Ты можешь хоть бомбу на него скинуть, открыть не получится.

– А вот теперь во-вторых, – смотрит на Цветок, которая, открыв рот, вслушивается в разговор. Но я уверен, сейчас она думает лишь об одном – моём имени, которое отец не назвал. – Жениться на тебе я не собирался, но понимал, что возникнут сложности с открытием сейфа, поэтому решил забрать в комплекте.

– Зачем?..

– Потому что ты можешь знать код, – говорю Майе вполне понятные вещи. Мне понятные. Она же далека от подобных проблем. – А точнее, комбинацию: три двузначных числа.

– Но я не знаю, – вскакивает, убеждая нас. – Я никогда не видела, как папа открывал сейф, никогда не слышала никаких цифр. Я вам ничем не помогу…

– Придётся подумать. – Папаша не оставляет шанса свалить прямо сейчас.

Напряжённая поза кричит о нарастающей злости и невозможность веры в слова Цветка. Он отвалил кучу денег за железную коробку в надежде, что я или дочь Потоцкого откроют её. Разочаровываться не согласен, проигрывать тем более.

– Давай завтра, – предлагаю альтернативу. – Я не спал больше суток, она почти столько же. Ужин и отдых поможет настроиться на нужные мысли.

– Сейчас! – рявкает так, что Майя дёргается в сторону, едва не рухнув, но зацепившись за край стола. – Вы оба не покинете это помещение, пока не откроете его, – указывает на сейф, который сейчас выглядит пугающим, а если на секунду представить, что тебя в нём закрыли, становится не по себе. – Ты мой сын – не трону, а она… – дёргает головой, отворачиваясь и едва сдерживая ярость. – Пойдёт в расход.

Удаляется, с грохотом захлопнув дверь и напугав Цветок словами. Она едва сдерживается и всё-таки начинает хлюпать носом. Подманиваю, усаживая рядом и прижав к себе.

– Я правда не знаю… – воет, уткнувшись в мою грудь. – Я бы сказала, честно.

И я ей верю, а Цветок, в свою очередь, верит мне настолько, что выложила бы информацию не задумываясь. И сейчас нужно успокоить девчонку, чтобы она собралась с мыслями и подумала, потому что единственный человек, способный открыть стальной шкаф, пускает слюни на мою рубашку.

– Соберись, Цветочек, – отстраняю девчонку, чтобы стереть слёзы и сосредоточить на важном.

Папаша обещание выполнит, не привык бросаться словами. Билет на свободу для Майи – верный код. Отбиться в одиночку от его охраны я не способен, а ради денег, которые он планирует получить с продажи архива Банкира, и меня снесут. Тёплых чувств к друг другу давно не питаем, а кровная связь – единственное, что не позволяет вцепиться в глотку прилюдно.

– Я не знаю…

– Подумай. Это шестизначный код, три пары цифр от нуля до ста. Не так много, если прикинуть. Возможно, даты рождения или знаковые числа для твоего отца.

Майя молчит непродолжительное время, а затем называет числа, которые я выкручиваю на механическом замке сейфа. Не одного щелчка на круге, что означает – полное несовпадение. В течение двух часов перебираем даты рождения всей родни Потоцких до третьего колена, не найдя нужное. Усталость даёт о себе знать, и я готов выть от желания распрямить спину и поспать полноценных восемь часов. В этот момент на телефон прилетает сообщение: «В расчёте». Глок исполнил заказ, и теперь Майя – официально вдова. Но знать ей об этом пока не стоит, и так событий через край.