Страница 8 из 85
Глава 3
Рассказ о том, к чему привело дело Кушлу-хана после разрыва его с Чингиз-ханом
Кушлу-хан после разрыва с Чингиз-ханом двинул свои войска к границам Каялыка и Алмалыка[91], правитель которых Мамду-хан ибн Арслан-хан[92] заключил с ним мир с условием крепко стоять вместе и стремиться помочь друг другу во имя [общей] пользы.
Прибытие Кушлу-хана в упомянутую страну совпало с барством хана ханов гюр-хана — государя ал-хита'и с поля сражения, происшедшего между ним и султаном ['Ала' ад-Дином Мухаммадом]. Это была последняя битва между ними[93], /9/ и бегство привело гюр-хана к границам Кашгара. Мамду-хан начал склонять Кушлу-хана к походу на Кашгар и захвату гюр-хана, говоря ему: «Если ты победишь его и посадишь его на престол государства, никто из тюркских владык не воспротивится тебе, соблазнившись напрасными надеждами и превратностями судьбы». Он (Мамду-хан) не знал, что это — государство, дни которого сочтены, и настало время, чтобы совы плакали над ним. Кушлу-хан считал это невозможным, так как, по его мнению, положение гюр-хана было высоким, приказы хана внушали страх, а слава и мощь его были велики. Но Кушлу-хана постоянно подстрекали к этому, пока он не согласился на то, к чему его призывали. Затем они оба выступили из Каялыка и неожиданно напали на него (гюр-хана) на границах Кашгара, захватили его и посадили на трон государства[94]. Во время общих приемов Кушлу-хан представал перед ним в положении хаджиба, давая ему советы в делах малых и больших, а сам лишь изредка исполнял то, что было ему приказано.
Когда султан [Мухаммад] узнал о том, что тот взял в плен гюр-хана и овладел тем, что было в его руках из драгоценных камней и ценностей, собранных со всего света за века, он послал к нему (Кушлу-хану) и передал следующее: «Хан ханов освободился из моих сетей лишь после того, как я оставил его как добычу для каждого грабителя и жертву для любого захватчика. Почему твоя душа не подсказала тебе напасть на него, когда он был на высоте своей власти и в расцвете своей мощи?
А ныне я удалил его из его страны и городов, предал мечу всех его пособников и сподвижников. Он добивался примирения, соглашаясь выдать за меня свою дочь Тугадж-хатун, которую привели бы ко мне с тем, что есть в его сокровищницах из золота, серебра и драгоценностей, при условии, что я не отниму у него остатков его страны с ее немногочисленными жителями, которых пощадил наш меч. /10/ Разве время быть разбитым, когда взят в плен? Если ты желаешь безопасности для себя и для своих людей, то должно тебе отправить ко мне гюр-хана с его дочерью, его сокровищами, имуществом и приверженцами. А иначе я пойду на тебя с тем, против чего не поможет ни острие твоего меча, ни неприступность твоей позиции».
На это Кушлу-хан дал смиренный и униженный ответ. В качестве подарка он прислал ему редкие вещи из диковинок его страны, число которых заполнило бы многие столбцы описаний.
При этом он просил милостивого прощения за то, что не доставляет ему гюр-хана. А гюр-хан все время унижался перед ним, умоляя сжалиться над ним, и говорил: «Этот султан и его отец приносили мне дань и изъявляли мне покорность. Я помогал им [в борьбе] с некоторыми их врагами. И пособник и соперник, и местный житель и странник знали, какова была служба их обоих. И когда судьба ему улыбнулась настолько, что он захотел нанести мне такой удар, о котором и подумать нельзя было, я согласился на перемирие с ним с условием выдать за него свою дочь — а она для меня самое дорогое творение Аллаха. Я связал себя [еще] прочими названными им условиями, откупаясь от [верной] гибели и отрекаясь от власти, потому что увидел, что нет ни спасения, ни надежды, ни пощады, ни жизни, но он отказался и не соглашался ни на что, желая отнять последние остатки государства, в котором царит страх и господствует паника. И он так настойчиво требует меня ныне только для того, чтобы погубить меня, и клеймит меня унижением так, что даже смерть была бы лучше».
Сердце Кушлу-хана смягчилось по отношению к нему. К тому же он опасался, что если он передаст его султану, то это покроет его позором в глазах тюрок и он не откупится от стыда дешево и не стряхнет с лица его пыли.
И он продолжал защищать его день за днем на протяжении некоторого времени, пока султан не догадался, что дело затягивается и его завлекли в долгую волокиту.
Мне рассказал эмир Мухаммад ибн Кара-Касим ан-Насави, последний посол султана, направленный к Кушлу-хану по этим делам, что за грубость /11/ в речи, обращенной к Кушлу-хану, что было ему приказано султаном, Кушлу-хан заковал его в оковы, пока Аллах не даровал ему спасение в битве, происходившей между Кушлу-ханом и одним из отрядов султана. И как только упомянутый предстал перед дверью султана, ускользнув из петли плена и избежав предназначенной ему тягости унижения и бесчестья, султану сообщили о правдивости его слов и усердии в выполнении возложенной на него миссии. Султан обещал облагодетельствовать его, приказал ему выразить любое пожелание и предоставил ему выбрать то, что ему хочется.
Тот высказал ему свое пожелание и ходатайствовал об издании указа, который вручал бы ему должность ра'иса всех областей Хорасана[95], что и было удовлетворено. Впоследствии ра'исы претерпели от него страшные бедствия и тяжкие оскорбления.
Наступил шестьсот шестнадцатый год[96]. Это — тот год, который народ назвал злополучным. А упомянутый [эмир] не оставлял своего коварства с целью приумножить области Хорасана.
Когда хорошие отношения сменились враждебностью, султан отобрал шестьдесят тысяч всадников из своего войска, чтобы выступить против Кушлу-хана, свергнуть его и отнять у него хана ханов. Это случилось после того, как султан направил против него несколько отрядов, которые сошлись с ним в различных сражениях в Кашгаре и других местах. Большая часть этих сражений завершилась поражением Кушлу-хана.
Глава 4
Рассказ о гибели Кушлу-хана от руки Души-хана, сына Чингиз-хана, в шестьсот двенадцатом году [97] — Ибн ал-Асир ошибочно отнес это к шестьсот шестнадцатому году [98]
Когда Чингиз-хан узнал, что Кушлу-хан захватил владения Кашгара и Баласагун и что в его руки попал гюр-хан, он отрядил своего сына Души-хана с двадцатью тысячами воинов или более, чтобы покончить с ним /12/ и искоренить то, что выросло из его зла.
В то же самое время на Кушлу-хана со своей стороны двигался султан с шестидесятитысячным войском. И когда султан подошел к водам Иргиза[99], то застал реку замерзшей, и переправа через нее стала для него невозможной. Тогда он расположился у места причала, ожидая удобного момента для переправы. Когда это стало возможно, он переправился [на другой берег] и начал поспешно двигаться в поисках следов Кушлу-хана.
Когда он на протяжении нескольких дней находился в походе, к нему прибыл один из его передовых отрядов и сообщил о приближении какой-то конницы. Это оказался Души-хан, который одержал победу над Кушлу-ханом, разбил его в пух и прах и возвращался с его головой[100]. Он напал на него и тех, кто был с ним из людей ал-хита'и, сделал их жертвами острых мечей и пищей для хромых коршунов, а с собой [увез] столько добычи, что ее масса покрыла землю, не оставив пустого места.
91
Каялык — город, существовавший в Семиречье, в долине р. Или. Алмалык, находившийся там же, В. В. Бартольд локализует в районе Кульджи, в урочище Алимту. См.: Бартольд. Сочинения, 2/1, с. 80; 3, с. 470.
92
Владетелем Каялыка, Алмалыка и Фулада был Арслан-хан. Однако это не имя, а титул. Полное имя хана — Абу-л-Футух Мухаммад III ибн Йусуф (см.: Pritsak. Die Karachaniden). У Ибн Халдуна (с. 226): «Арслан-хан Мухаммад ибн Сулайман». В. В. Бартольд читает имя как Арслан-хан Абу-л-Фатх Мухаммад (Бартольд. Сочинения, 1, с. 431).
93
Последнее сражение хорезмшаха Мухаммада с кара-хитаями имело место в сентябре 1210 г. Армия гюр-хана была разгромлена, сам он бежал в Кашгар, а командующий его войсками Шамур Тайангу был взят в плен. Владения хорезмшаха расширились до Узкенда. Подробнее см.: Буниятов. Хорезмшахи, с. 75—76.
94
Пленение гюр-хана Кушлу-ханом и Арслан-ханом произошло в первой половине 1211 г. После смерти гюр-хана в 1213-14 г. Кушлу-хан стал фактическим правителем его земель. См.: Рашид ад-Дин, пер., 1/2, с. 182 и сл.; Бартольд. Сочинения, 1, с. 431—432. У него же подробности о последних днях государства кара-хитаев.
95
Должность ра'иса имелась в каждом городе и округе, и на нее назначались обычно представители местного населения. Ра'ис подчинялся вали области. В данном случае назначение на должность pa'uca целой страны является, вероятно, исключительным случаем, имевшим место в правление хорезмшахов.
96
616 год хиджры начался 19.III 1219 и закончился 7.III 1220 г.
97
2.V 1215 — 19.IV 1216
98
Разгром войск Кушлу-хана монгольскими отрядами под командованием сына Чингиз-хана Джочи и Джэбе-нойана произошел в 614 г. х. У Ибн ал-Асира это событие датировано не 616 г. х., как исправляет ан-Насави, а 617 г. х.
99
Иргиз — река в Казахстане, правый приток р. Тургай, теряющейся в бессточной впадине Шалкартениз.
100
Подробности разгрома Кушлу-хана монголами см.: ал-Джувайни, 1, с. 44 и сл.: Рашид ад-Дин, пер., 1/2, с. 179, 183; Сокровенное сказание, § 236.