Записки бухарского гостя

Часто наш автор свой труд украшает стихами разных поэтов. В конце своей книги он записал: “В это сочинение не вплетены стихи предшественников, разве только стихи с упоминанием их автора. Перлы поэзии его [т. е. этого сочинения. — Р. Д.] все извлечены из рудника немощного сердца”, т. е., иными словами, принадлежат самому Ибн Рузбихану. Однако автор назвал все же не всех поэтов, из произведений которых он цитирует четверостишия и двустишия. Не названы автором, например, поэты Хафиз, Ка'б б. Зухайр, Джалаладдин Балхи. Кроме своих собственных стихов и стихов известных поэтов Ибн Рузбихан включил в “Записки бухарского гостя” также и несколько стихов, сочиненных Шайбани-ханом на староузбекском языке.

Архитектоника “Записок бухарского гостя” не совсем последовательна, что, впрочем, для произведения, представляющего собой путевые заметки, вполне естественно. Начав говорить на одну тему, автор неожиданно переходит к другой, иногда одна и та же тема повторяется у него в нескольких главах. Нередки большие отступления от основной темы. Напрашивается вывод, что в этом смысле автор с самого начала не предполагал подвергнуть свой труд окончательной отделке.

В лексике Ибн Рузбихана встречаются и тюркские заимствования, например: Анализ внесенных нашим автором изменений в текст своего произведения показывает, что некоторые из них сделаны в процессе написания книги, а некоторые после ее завершения, вероятно перед сдачей в переписку набело. В основном это правка стилистического характера. Имеются и случайные описки, которые тут же исправлялись. Кое-где автор дважды употребленное слово заменял синонимом. В труде отразилось и недостаточное знакомство Ибн Рузбихана с названиями среднеазиатских городов, таких, как, например, Ваганзи (***), Сабрам (***), Кара-Абдал (***), Сыгнак (***).

На полях автографа имеются глоссы с указанием значения отдельных слов. На л. 70а, например, впервые встречается таджикское слово *** В сноске на поле автор дает разъяснение, что *** означает *** На л. 70б встречается слово ***, а на поле указывается, что ***. На л. 35б в тексте неразборчиво написано узбекское слово ***, а на поле исправлено ***. На л. 34а приводится на узбекском языке двустишие, где предлог совместности (творительного падежа) написан ***, а сверху надписано ***. На полях лл. 22б. 25б, 71б, 111a Ибн Рузбихан приписал большие добавления для полноты освещения, повествуемого вопроса или для разъяснения. Десять заглавий написаны на полях, из них два более крупно. Несмотря на то что труд был просмотрен автором после его завершения, в нем встречаются синтаксические погрешности.

Когда наша работа была уже в основном закончена, в Тегеране вышло в свет издание текста стамбульского списка “Записок бухарского гостя”, подготовленное Манучихром Сутуде. К сожалению, получить эту работу нам удалось лишь в 1964 г. Заслуга первой публикации текста этого историко-литературного памятника принадлежит, таким образом, М. Сутуде, приложившему к тому немало сил. Хотя и со значительным опозданием, мы все же имели возможность сличить полный текст стамбульского списка “Записок” с ташкентским автографом. Сличение обеих рукописей еще раз подтвердило, что гератский писец Хаджи 'Али стремился точно воспроизвести текст оригинала и не пытался произвольно, по своему усмотрению, его изменять. Правки и дополнения Ибн Рузбихана в черновике он принял во внимание.

Тегеранское издание “Записок бухарского гостя” открывается небольшим предисловием главного издателя Ихсан Йар-Шатира, в котором указывается цель издания и дана оценка сочинению Ибн Рузбихана как значительному явлению вя зыко-ведческом и историко-литературном отношении. Автор предисловия говорит в общих чертах и о значении текстологической работы, и о трудности подготовки издания текста по одному списку при наличии в нем ошибок, сделанных переписчиком.

Далее следует вводная статья издателя книги, Манучихра Сутуде. В ней он цитирует слова автора “Записок бухарского гостя” о цели его книги и кратко перечисляет затронутые в книге вопросы, причем его интересовала также этнография, например, изготовление кумыса, стрельба воинов из луков по тыкве. В биографии Ибн Рузбихана издатель цитирует некоторые места из “Записок бухарского гостя”, где тот говорит о себе. Здесь же отмечается и причина вражды и ненависти Ибн Рузбихана к Сефевидам и его призыв к другим правителям выступить против кизыл-бурков. Однако Манучихр Сутуде воспользовался далеко не всеми источниками, упомянутыми нами выше, которые могли бы пополнить скудные известия о жизни и деятельности Фазлаллаха б. Рузбихана. В сочинениях нашего автора “Правила поведения государей” и “Комментарий к "Поэме о плаще" ал-Бусири” содержатся биографические указания, которые выпали из внимания М. Сутуде; не воспользовался он и книгой “Море тайн” Махмуда б. Вали и “Жизнеописанием шейхов” Мир Хамида.

Тегеранскому издателю Манучихру Сутуде, как явствует из его введения, известно, что существуют два экземпляра “Записок бухарского гостя” — ташкентский и стамбульский. К сожалению, до него, видно, не дошли сведения о том, что ташкентский экземпляр представляет собой авторский черновик, хотя об этом сказано в первом томе “Собрания восточных рукописей Академии наук УзССР”[95], который, несомненно, имеется в библиотеках Тегерана. Как упоминает сам издатель, текст опубликован по фото стамбульского списка “Записок бухарского гостя” Ибн Рузбихана.

Не видев стамбульского списка в натуре, издателю, естественно, пришлось воздержаться от палеографического описания его и указания его особенностей. Кроме того, М. Сутуде ничего не говорит о том, что на полях стамбульского списка имеются записи другим каламом, они отсутствуют и в воспроизведенном типографским способом тегеранском издании этого списка, а ведь возможно, что замечания на полях интересны и с текстологической и с других точек зрения.

Произведенное нами сличение всего текста издания стамбульского списка с автографом показывает, что уже первый переписчик, несмотря на тщательное перенесение правок автора, допустил довольно много описок, искажений и пропусков. Причиной, вероятно, в известной мере можно считать торопливый, не слишком разборчивый и небрежный почерк Ибн Рузбихана. Что касается пропусков, то они, очевидно, являются следствием прочтения и “прыжков от сходного к сходному, в результате которых получается пропуск слов или даже строк”, о которых говорит Д. С. Лихачев[96].

Напечатанному типографским набором тексту стамбульского списка предпослан перечень внесенных издателем исправлений орфографического характера. “Записки бухарского гостя” являются памятником XVI в., и в нем отразилась манера письма той эпохи. Издатель устранил из текста вышедшее ныне из употребления старое начертание букв. Так, Ибн Рузбихан не делал различия между буквами ***; и *** и т. д., издатель же отказался от особенностей письма XVI в. Такая модернизация, на наш взгляд, не совсем оправданна. Работая лишь над одним списком “Записок бухарского гостя”, М. Сутуде, конечно, был лишен возможности восстанавливать авторский текст. Так, например, на стр. 54 тегеранского издания на строке 5 от слова *** до слов *** пропущено словосочетание *** Издатель также не заметил в тексте стамбульского списка пропусков переписчика на следующих страницах (пропуски переписчика взяты в скобки): ***.

Подобных пропусков в стамбульском списке можно найти довольно много. В первых двух примерах смысл от этих “прыжков” случайно не пострадал, но в последнем прыжок исказил смысл. Эту ошибку легко можно обнаружить просто по конструкции предложения, сопоставляя сказуемые. Тегеранский издатель стамбульского списка ее не заметил. Повторений отрывков текста, судя по тегеранскому изданию, в стамбульском списке не наблюдается. Но зато у него встречаются повторения отдельных слов. Это обстоятельство отметил М. Сутуде в своем издании.

95

М. Сутуде в введении на стр. 12—31 ошибочно указывает, что эта рукопись “хранится в Ташкентской Публичной библиотеке”.

96

Д. С. Лихачев, Текстология, стр. 66.