Проделки близнецов

– Это неправда, ты тщеславный, самодовольный тип!

– Какой-то негодяй заплатил твоей матери, чтобы она сделала аборт, а потом бросил ее, поэтому ты думаешь, что все мужчины такие же эгоисты? Спешу тебя обрадовать, дорогая. Не все. И не я.

– Это была не мама, это была моя мачеха! – поджав губы, процедила Кейла. Она понимала, что ее усилия напрасны, он сильнее ее, но не сдавалась. – Все равно ты ничего обо мне не знаешь, и нечего притворяться, что знаешь.

– Я хочу узнать тебя, я хочу понять тебя. Расскажи мне…?

– Нет!

– Жаль. Кое-что я, правда, уже усек: твои родители развелись и повторно вступили в брак. – Тон у него был самоуверенный и Кейла взвилась:

– Ничего подобного! Мои родители жили очень счастливо, они и не думали разводиться. Моя мама умерла от пневмонии, когда мне было семь лет. Через полтора года папа женился на Пенни, своей секретарше. Этот брак был форменной катастрофой. Они могли вместе работать, но не жить вместе. Их брак продлился менее двух лет, а потом Пенни подала на развод.

Она перевела дыхание, ее ярость внезапно потухла.

– Впрочем, развод не состоялся. Мой отец погиб.

– Погиб? – словно эхо повторил потрясенный Мэт. – Как? – Он повернул ее лицом к себе.

– Автомобильная катастрофа. Это произошло поздним вечером, он был один, машину занесло, и она врезалась в дерево. Полиция полагала, что он, возможно, уснул за рулем. Однако Пенни не была в этом уверена. Она часто задавалась вопросом, не разбился ли он намеренно, просто чтобы избавиться от нее и не платить алименты.

– Она тебе это сказала? – выдохнул Мэт. – Это ужасно, сказать такое ребенку!

Рассказ на какое-то время отвлек его, и Кейла подумала, что могла бы убежать. Она могла бы добежать до квартиры Арлин. Отзывчивая соседка приютила бы ее на одну ночь.

– Боже, бедный ребенок. – Голос Мэта звучал с неподдельным волнением. – А что с тобой и Кристиной было потом? Кто вас вырастил?

И интерес, прозвучавший у него в голосе, был тоже неподдельным. Кейла к этому не привыкла. У нее на работе все ее клиенты интересовались исключительно самими собой и своей карьерой, а еще их интересовало, чем она может быть им полезна. Они никогда не задавали ей личных вопросов; из ее жизни их интересовал только ее опыт по маркетингу и средствам массовой информации.

Перед участием Мэта невозможно было устоять. Она непроизвольно придвинулась к нему поближе, но смотрела в пространство, избегая изучающего взгляда его синих глаз.

– Мы с Кристиной остались с Пенни. Хотя, в общем-то, мы ей были не нужны. Она была всего на восемнадцать лет старше нас и никогда не стремилась иметь детей. Но не нашлось никого другого, кто бы нас забрал.

– Никого? – с недоверием спросил Мэт. – Ни бабушек с дедушками, ни теть, ни дядей?

– Был отец нашей мамы и папины родители, но они сказали, что с них хватит, растить и воспитывать детей они больше не в силах и не могут взять нас к себе. У папиного брата было трое своих детей, и он не имел возможности взять еще и нас. Мы с Кристиной были благодарны Пенни за то, что она согласилась остаться с нами. Иначе нас бы передали на воспитание в чужую семью.

– И ваши ближайшие родственники, ваша родная плоть и кровь, допустили бы такое? Позор! Я никогда не слышал о более бессердечном и эгоистичном поступке, чем этот, – отвернуться от детей из своей собственной семьи!

Кейла пожала плечами.

– Жить с Пенни было не так уж плохо. Она не была мелочной и никогда не придиралась по пустякам. Хотя с деньгами долгое время было очень и очень туго. Пенни тоже было трудно содержать нас, но она это все же сделала. Мы вместе с ней прошли через два ее неудачных замужества: одно с Доном Фелтоном, а затем другое, с Антони Абраксизом. Ни одно из них не затянулось. Правда, Пенни на это и не рассчитывала. Между тем она продолжала много работать, и к тому времени, когда мы с Кристиной окончили среднюю школу, дела у нее шли уже очень хорошо. Она настояла на том, чтобы оплатить наше университетское обучение с пансионом, чего она, разумеется, вовсе не обязана была делать. Мы были ей очень благодарны; по существу, мы, пожалуй, всем обязаны ей.

– Возможно, это и так, но она определенно внушила вам превратные представления о мужчинах, – сказал Мэт. – Придется, видно, мне этим заняться…

Кейла покачала головой.

– Нет, правда, ты мне ничего не должен, Мэт. Если ты настаиваешь на материальной помощи на содержание ребенка, я, конечно, приму все, что ты посчитаешь нужным дать, но…

– Я считаю нужным содержать моего ребенка, жить с ним и быть ему настоящим отцом, Кейла. Это включает в себя и брак с его матерью, и обеспечение стабильной семейной жизни.

У нее в горле застрял ком.

– Но я не хочу навязываться тому, кто меня не хочет. Больше такого не будет, да еще в двадцать восемь лет, – выкрикнула она.

– Я хочу тебя. – Пальцы Мэта запутались в ее длинных густых волосах. – У тебя не может быть никаких сомнений на этот счет. – Он привлек ее к своему поджарому телу, позволяя ей почувствовать его явное возбуждение – быстро растущее и пульсирующее. – Я тебе снова это докажу. Прямо сейчас, если ты готова к этому.

– Это просто секс. Ты ведь понимаешь, что мы не можем все время проводить в постели.

– Не нужно недооценивать значение секса, Кейла. Он создает крепкие узы, и мы используем его, чтобы выковать прочные и постоянные отношения.

– Твоя речь напоминает пустую болтовню психоаналитика о преимуществах семейной жизни. Потом ты спросишь, какой у меня знак зодиака, и заверишь меня, что он совместим с твоим. – Она обеими руками оттолкнула его, и, к ее удивлению, он ее отпустил.

– Просто чтобы внести ясность, хочу сказать, что я никогда ни у кого не интересовался его знаком зодиака. И я этим даже горжусь. – Он перекатился на живот и закрыл глаза. – Ты устала, и мы достаточно поработали на сегодня. Спи, Кейла. Утром поговорим.

– Утром, – пробормотала она, уже засыпая.

Утро наступило с поразительной быстротой. Кейлу разбудил ласковый голос Мэта:

– Пора вставать. Через полчаса я хочу быть уже в пути. Позавтракаем где-нибудь по дороге.

Кейла посмотрела на него полузакрытыми глазами.

– По дороге куда? – хрипло спросила она. Она была в состоянии ступора и полной прострации.

– Домой, – бодро ответил Мэт. – Давай упаковывай сумку. Мы останемся там на уик-энд.

На улице было еще темно, а красные цифры, светящиеся на циферблате часов, показывали фантастическое время – пять часов утра! И она должна встать?

– Не может быть, чтобы ты говорил это серьезно, – заявила Кейла. Отвернувшись, она опять поглубже зарылась под одеяло, устраиваясь поуютнее. Поскольку она ничего не поняла, то не стала больше слушать.

– Ладно, я сам соберу твои вещи. Пока я буду этим заниматься, ты можешь досматривать последние сны. А вот и твой чемодан.

Она слышала, как он выдвигал ящики и рылся в них, как он неслышным шагом сновал туда-сюда, в чулан и обратно. Медленно, словно в полусне, она поднялась, наблюдая, как он бросает одежду – ее одежду – в чемоданчик, который она обычно брала с собой на уик-энды и который сейчас стоял открытым на стуле.

– Что это ты делаешь? – ворчливо поинтересовалась она.

– Упаковываю вещи, необходимые тебе в поездке.

Кейла была слишком измотанной после бурной ночи, и ее затуманенные мозги не в состоянии были воспринимать несколько вещей сразу. Слою «поездка», проскользнув незамеченным, не вызвало никакого отклика в ее усталом сознании, но вот то, что он упаковывает ее вещи, она уловила.

– Мужчина не может упаковать вещи для женщины, – сонно пробормотала она. – Бог знает чего он туда навалит. Все не то, что нужно, это уж точно.

– А-а, еще один великолепный образчик житейской премудрости бесценной Пенни. Похоже, она считает, что мужчина ничего не способен сделать правильно. – Мэт бросил в чемодан черный лифчик. – Я знавал родственную ей душу по имени Дебра Уиллер. – Он сделал гримасу, затем бросил туда же белую футболку. – Она также придерживалась мнения, что все мужчины или идиоты, или носители зла, или то и другое вместе.