Страница 6 из 40
Странно, но он смотрит на меня с ужасом.
- Мужчина, ку-ку, я вас не съем, только покусаю…
И я медленно расстегиваю ему молнию на брюках. А он визжит, как поросенок, елозя спиной по обледеневшей дорожке.
Слышу, как за спиной Юлька орет в трубку.
- Паша! Паша, спасай! Анжелка выпила какую-то дрянь, нам надо срочно ее остановить.
У меня в мозгах проносится мысль: Паша! Вот только не надо сейчас Пашу беспокоить, не время!!!
Но не успела подумать, как нарисовался Пашка!
Сгреб меня своими ручищами, прижал к телу.
- Паша, - мычу ему в губы, прижалась к нему.
- Анжел, поехали домой.
- Паша, можем и не домой, - трется бедром.
- Можем и не домой! - Пашка легко подхватывает меня под попу, садит, как ребенка, себе на руку и несет в сторону выхода из коттеджного поселка, а я выгибаюсь мартовской кошкой и мурлычу ему на ухо.
Пашка легко несет меня, словно я ничего для него не вешу. Он всегда был большой и сильный. Десять лет прошло. Десять гребанных лет! Пашка стал еще лучше: широкие мощные плечи, накаченные бицепсы, стальной пресс, а руки…Я уже теку.
Усаживает меня в машину, как королеву.
Я мурлыкаю и трусь об него.
Господи, десять лет прошло с того первого раза, когда он увез меня на машине в лес, и, разложив сидения, мы в первый раз с ним занялись любовью.
С того раза я не встретила ни одного мужчины, от которого бы получала столько удовольствия, как от Пашки. В нем идеально было все: тело, член, нежные руки.
До сих пор вспоминаю его тело и сразу завожусь и Виагры не надо. Ни один мужик так меня не возбуждал.
Поэтому мы не успели доехать с ним до дома, свернули в лесок. Пашка резко отодвинул свое сидение назад, подхватил меня под попу и посадил сверху.
- Паша, как я по тебе соскучилась, - промурлыкала ему в рот, пока он не смял мои губы в поцелуи. Он целовал меня с такой силой, словно всю тоску по мне хотел вложить в этот поцелуй.
- И я по тебе скучал, - бормочет он, стягивая с меня штаны вместе с трусами. Это только девочки могут рассказывать, как они красиво раздеваются, демонстрируя любовнику красоту своего нижнего белья, а у нас с Пашкой все получалось быстро. Спроси его утром, какой комплект белья на мне был, он и не вспомнит. Зато точно скажет, сколько раз я с ним кончила.
Вот и сейчас с меня слетает белье в мгновенье ока, а кофту он просто задрал вверх. Его руки скользят по моей коже, разжигая внутри меня огонь.
- Боже, Паша, как мне хорошо…
Он только сопит, засранец.
И продолжает эту мучительную пытку руками. Скользит по моим бедрам туда, где и так уже давно полыхает, я выгибаюсь в диком экстазе.
- Девочка моя, - шепчет он мне на ушко, и жмет на все мои кнопочки.
Я улетаю в оргазм от одних его рук.
Он ждет, терпеливо ждет, когда мой пик пройдет, а потом врывается внутрь, сминая преграды. Влажный шлепок, тихий стон, внутри давно влажно так, что влага сочится по внутренней поверхности бедра.
И снова движение, шлепок и стон. А потом у нас срывает крышу, шлепки становятся все чаще. Тяжелое сбитое дыхание, хрипы, вздохи, охи, все сливается в одну какофонию звуков.
И аккорд, оргазм один на двоих.
- Поцелуй меня, - просит Пашка. И я целую его в нос, как тогда в наш первый раз в машине.
Он везет меня не домой. Мы едем в его автосервис, где на самом верхнем этаже у него каморка с узким диванчиком, умывальником и небольшим столиком. И мы трахаемся с ним до умопомрачения, лежа на узком диване. Потом долго целуемся, а потом снова занимаемся с ней любовью, как тогда, в далекой юности, когда от любви сносило крышу.
Глава шестая Павел
Я увидел ее случайно на дороге, хотя учились в шарашках, стоящих друг напротив друга. Я учился в автодорожном техникуме, она в университете.
Но встретились банально. У нее сломался автомобиль на дороге. Моросил дождь, машины пролетали мимо, а она стояла возле поднятого капота и растирала себе озябшие плечи. Никто не хотел останавливаться, потому что все мужики уверены, что с бабой только отхватят проблем. Да и чего останавливаться, пусть аварийку вызывает.
Но я остановился, подошел и посмотрел ей в глаза. А там озера синие, плещутся уже через край, вот-вот фонтан хлынет. Оказалось, что не может дозвониться до отца, сама не разбирается, ей всего-то восемнадцать лет. Вчерашняя школьница.
Поломка пустяковая, тут же и починил, благо инструменты всегда в багажнике вожу.
Так и познакомились. В душу сразу запала. Носик курносенький, россыпь веснушек на щечках, глазками хлопает, губки бантиком. В тот момент так ее захотел.
На следующий день встретились, мило погуляли, покормил ее в бургерной. Потом сводил в кино. А потом ко мне подвалили два пацанёнка из универа: Ты хоть знаешь, лапотник, кто ее отец.
Я тогда смело ответил, что нет и мне нет до этого дела. Но вот зря сразу о ней справки не навел, потому что она оказалась дочерью Снигирева, того самого Снигирева, которого мой дед мордой о стенку своего гаража бил. Снигирев не простил этого деду и сжёг у того автосервис. И теперь они враги до скончания лет.
Конечно, девчонка ни в чем не виновата, она не отвечает за своего отца, вот только дед со мной не разговаривал месяц. А потом, когда обида прошла, сказал: Тебе ее отец за нее коленки сломает.
Мне было «пох»,я в нее влюбился. Так влюбился, что крышу сносило, не о чем думать больше не мог. Девок вокруг меня было хоть отбавляй, на шею вешались, в ноги кидались, трусики снимали, никого не видел, не замечал, одна она перед глазами.
Целовались с ней, как помешанные, тискались, готов был в кусты уволочь.
И однажды увез на машине в лес, там мы первый раз занялись сексом с ней. До этого у меня были девчонки, но такие, что пробу ставить некуда. А вот девственница попалась впервые. И был первый раз у нас комом, она зажатая, да и я не хотел ей сделать больно. Думал, ей не понравилось, но она позвонила на следующий день, и все закрутилось дальше.
Я ее учил, раскрепощал. Она так боялась своего тела, была такая зажатая, закомплексованная. Потом случайно увидел ее мать и понял, откуда столько комплексов у этой девочки. Та шпыняла ее на каждом шагу, не давала ей права самостоятельного выбора. Я бы убил такую мать. Но Анжелика к ней относилась очень хорошо и даже не сопротивлялась.
Другое дело было ей со мной. Я ее боготворил, разрешал делать все. Растил из нее настоящую чувственную женщину. Под моими руками она текла и становилась пластилином. Не прошло и месяца, как из зашуганной девчонки превратилась в соблазнительную кошечку, а через полгода в тигрицу. Анжелика всегда знала, что хочет. И способна была на любые эксперименты.
И не было у нас преград, и уж монашкой она точно не была.
Тем страннее было ее появление в серой одежде и со скромной прической. Так однажды она пришла ко мне, чтобы сказать, что больше меня не любит.
- Паша, нам надо расстаться, я больше тебя не люблю, и встречаться с тобой не буду, - мямлит моя девочка, смотря в пол.
- Анжелика, посмотри мне в глаза и повтори все снова, - строго говорю ей.
Она мнется, но поднимает глаза, а в глазах озера невыплаканных слез.
- Что тебе сказать, бросаю я тебя! – кричит она на меня, а потом бросается к выходу, только я быстрее. Поймал ее возле самых дверей.
- Энжи, ты ведь не серьезно?
Она дергается, как сломанная марионетка, стараясь выбраться из моих рук, но я держу крепко. Тогда он рванула в сторону так, что выпрыгнула из своей курточки. Так и удрала, оставив в моих руках джинсовую короткую куртку, расшитую заклепками.
Я понял уже, что не ее это слова были, ее запугали, настращали, потому так много слез в ее глазах. Она эмоционально отвергла меня, но на словах, не в душе, там она по-прежнему любила.
Ее заставили угрозой, и я даже знаю какой.
За день до этого меня поймали с дозой наркоты в кармане в клубе. В тот клуб я тоже попал не случайно. Все так «удачно» сложилось. Починил авто одному мажору, тот долго нахваливал мою работу, расплатился со щедрыми чаевыми, а потом пригласил с собой в клуб. И я, как последний лох, повелся. Думал, что в новой тусовке найду себе еще клиентов. Но смотрелся там, как увалень деревенский. Пока топтался и чувствовал себя идиотом, мимо проскочил парнишка и толкнул меня. Вроде как случайно.