Простая игра

Построение перед работой не заняло много времени. Усталый охранник буркнул про то, что «все всё знают» и приказал бригадиру начинать вкалывать.

— Я тебе дам место на дробилке, — заговорщически подмигнул Дрын. — Работенка хоть и пыльная, зато безопасная и на свежем воздухе.

— Нет, — покачал головой Юрий, — не почувствовал я в полной мере труд шахтёра, все как-то не до того было. О чем я буду вспоминать долгими зимними вечерами на свободе?

— А оно тебе надо? Ну, как знаешь… — пожал плечами бригадир.

Юрий и сам не понял, что толкнуло его отказаться. Ему почему-то в тот момент представилось, что каменоломня – это реальный шанс получить свободу. Как? Ну, например, можно было бы прорубить каменную гряду и выйти на другой стороне склона. Или наткнуться на подземный ход, который выведет далеко отсюда. Или… Что еще «или» он себе объяснить не мог, но шел в шахту с чувством уверенности, что работа в подземелье – это путь к свободе.

Однако, только уже один вид входа в штольню эту уверенность поколебал, а следующие за ним своды пещеры заставили вспомнить о предложении Дрына. Увы, поворачивать обратно было слишком поздно — те, кто работал на дробилке, остались снаружи. Радовал только пушистик, присевший на плечо, стоило только шагнуть в темноту.

— Не дрейфь, — хлопнул Юрия по спине Леха, — тяжело только первый год, а потом привыкнешь!

— Год?! — Юрию сделалось дурно.

— Что с тобой?

— Я не хочу здесь столько задерживаться. Не хочу быть даже месяц…. Нет, неделю! Даже еще один день!

— Понятно, — кивнул Миха. — Истерика. Сначала я тоже не мог поверить, что поживу тут не то, чтобы день, но и час. А на деле работаю уже целую неделю, и ничего.

— А-а-а!!! Не хочу ничего слышать! Где моя уютная кротовая норка?

— Выбирай любую, — ребята понимающе переглянулись. — Хотя бы вот эту… Нет, пожалуй, лучше другую!

Штрек, на который они указали был гораздо больше, чем тот, в котором Юрий работал накануне. Вход в него был так велик, что можно было по нему идти, не пригибаясь, как в том, в котором состоялась битва с Батыем.

— Это еще почему? — относительный простор пришелся Юрию по душе.

— Два раз из него покойников вытаскивали, вот почему.

— Ну да, один при мне был, — подтвердил Миха.

— А почему тогда не завалили?

— Выработка здесь больно хороша. За раз норму можно выполнить, вот и прутся за легкой работой чудаки. После второго трупа, правда, желающих поубавилось.

— Это как раз то, что мне надо!

— Что надо? Стать следующим трупом?

— Нет, поменьше работать. Я не сошел с ума. Давайте посмотрим вот под каким углом: за все время работы в этом штреке только два покойника. Подчеркиваю — только два. Если соотнести с общим количеством вахт, которых, я думаю, прошло немало, то результат скромный, не так ли? Остальным девяносто восьми процентам ничего же не было!

— Хм… — Леха почесал в затылке. — Ну-у-у, если так рассуждать, то конечно… Но я бы не хотел оказаться в числе тех двух процентов, которым не повезло. Поступай, как знаешь, — он махнул рукой, — мы тебя предупредили.

Штрек был сырой. Капельки воды, отражая белый свет пушистика, блестели на стенах алмазной россыпью, иногда сливались, и тогда серебряные ручейки оставляли слезные дорожки на холодном камне. Потолок удерживали толстые, почерневшие от времени, деревянные сваи. Юрий поднял голову, всматриваясь в причудливый узор над головой. На миг ему показалось, что он видит в сверкающих кристалликах звездное небо, которое, подобно млечному пути, пересекает полоса белого кварца.

Капелька, сорвавшаяся со свода, попала ему прямо в глаз, разом погасив романтическое настроение и вернув к трудовым будням. А вторая, попав за воротник, напомнила, что место работы далеко не курорт.

Чертыхнувшись, Юрий быстро пошел дальше, уже не обращая внимания по сторонам. В конце штрека его ждало кайло и несколько пустых мешков, раскиданных перед ним. «Уходили в явной спешке», — автоматически отметил он и поплевал на руки, сразу вздувшиеся накаченными бицепсами. «Это то самое желание, по которому происходит смена лика? То, о чем говорил Миха?» — Юрий взял кайло и с легкостью перебросил его с одной руки на другую. Ощущение силы радовало и, пожалуй, было единственной отдушиной в сложившейся ситуации.

Вздохнув, Юрий нанес первый удар по серой стене перед ним. Как и предсказывал Леха, два мешка породы он нарубил играючи. От нечего делать нарубил третий мешок и подумал, что становится скучновато.

«Сигареты!» — пришла ему в голову спасительная мысль. Но, как только он потянулся за припрятанной пачкой, в углу штрека раздался шорох, заставившей его руку замереть на полпути к карману.

Юрий прислушался, стараясь не то, чтобы не шевелиться, а даже не дышать. Минуту он сидел, притворяясь каменным изваянием, но ничего не происходило. Однако, стоило ему снова потянуться к пачке, как шорох повторился, и уже более явно, чем прежде. Пушистик испуганно взлетел к потолку, отчего по углам на пол легли тени. Но и без света было видно, что в одном из углов копошится что-то приземистое.

«Червь или змея!» — мелькнула у Юрия мысль, заставив вскочить с места и отпрянуть к дальней стенке. И весьма вовремя – рядом с его местом материализовалась из темноты голова рептилии, а через мгновение на свет выползла большая зеленая ящерица с маленькими рожками на голове, длинным костяным гребнем на спине и шипастым хвостом. Немигающие глаза ее светились недобрым светом, да и ожидать добра, по словам того же Михи, от подземных жителей не стоило.

«Увидишь что непонятное — беги,» — вспомнил Юрий его совет и подумал, что в нем есть определенный смысл. Жалко было три мешка нарубленной породы, но тут уж, как говорят, не до жиру, а быть бы живу…

«Может быть все же прихватить один?» — он осторожно протянул руку к ближайшему, но ящерица зашипела и ощерила пасть, которая, к ужасу, оказалась усеяна мелкими зубами, две пары из которых выделялись на манер змеиных. И где гарантия, что они не ядовиты? «Нет, так нет, — Юрий сделал осторожный шаг назад. — Биться за хозяйское добро я с тобой не намерен». Да и как это можно было бы сделать, если кирка, как назло, была брошена за мешками, у стены, которой заканчивался штрек, а голые руки против ядовитых зубов — перспективка так себе.

Только он собрался припустить легкой трусцой к выходу, как ящерица сделала хитрый маневр. Она стремглав метнулась по стене и встала у него на пути. Произошло это так быстро, что Юрий успел только развернуться.

— Вот зараза! – выругался он, отступая. Стало понятно, что конфликта не избежать. – Что я тебе сделал плохого? Кыш! Прочь пошла! – резкие движения рук и громкий голос должны были бы ее напугать, но не тут-то было.

Ящерица распушила ярко-красный воротник и прыгнула, пытаясь достать до мелькнувшей перед ней рукой. Юрий снова отшатнулся, неудобно переставил ноги и наступил на брошенную кирку. Деревянная ручка больно ударила по заднице, наказав за неприбранный инструмент. Однако, сейчас это было как нельзя кстати.

Быстро извернувшись, Юрий подхватил кирку и сразу же нанес сильный удар по тому месту, где секунду назад видел ящерицу, которой, естественно, на месте не оказалось. Кирка звякнула по камню, выбивая искры, а отскочившая ящерица махнула хвостом и шипастый набалдашник вдребезги разнес рукоятку. Что было бы, попади она по рукам, страшно было представить.

Пока Юрий приходил в себя, злодейка высоко прыгнула, атаковав со стороны пушистика. Более того, в это время она попыталась заслонить ему свет раскрывшимся воротником.

— Будь ты проклята! — успел выкрикнуть Юрий и этим криком будто придал себе сил.

Отскочив в сторону, он хотел уже встретить летягу ударом кулака, как почувствовал, что у него вместо мизинца коготь. План пришлось менять на ходу и вместо сжатых пальцев полет демона подземелья должна была перечеркнуть раскрытая ладонь, поставив если не крест, то жирную косую в начавшейся схватке.

Как ящерица изменила полет, Юрий не понял, скорее всего, ей в этом помог раздувшийся воротник и гребень, а, может быть, у нее было особое умение рулить в пространстве, но факт остается фактом — он промахнулся. Точнее — попал, но не по ящерице. Коготь неприятно проскрипел по стене, высекая необычные искры.