Страница 4 из 41
«Но иные люди хуже комаров и пиявок», ворчала Глаша, разбуженная на рассвете того рокового дня, когда настойчивый посетитель бецеремонно топал ногами и упорно звонил в их входную дверь. Яссим прибыл в то утро, когда Михаил и Глаша лежали в постели, отсыпаясь после недельного празднования успешной охоты. Груды грязной посуды, пустые водочные бутылки, мусор на полу, сдвинутая и опрокинутая мебель, сальные пятна на заляпанном ковре и табачный дым, плавающий под потолком, — все это свидетельствовало о бесшабашной и залихвастской минувшей неделе. Звонки и стуки не утихали, посетитель стонал, кряхтел и coпел на крыльце, пока Глаша, страдающая от головной боли и превозмогающая жажду и мучительную сухость во рту, не встала и отперла ему дверь. «Могу ли я увидеть Михаила Белова?» посланник главного террориста планеты просунул свою голову вперед. Его острые глазки заглядывали через плечо хозяйки, исследуя каждую часть интерьера квартиры, хотя у него не было причин подозревать ничего плохого — просто обычная предосторожность бывалого убийцы. «Кто там?» в тот момент вскричал ее муж. В ответ, распахнув широкую пасть, приезжий заорал через голову Глаши, «Миша, это я, Ясим!» Тот клич произвел эффект удара электрическим током. Натягивая на ходу широкие военные штаны, Михаил бросился в тесную прихожую и сжал гостя в своих мускулистых объятиях. «Заходи, друг, заходи,» приговаривал он, провожая его в комнату к заваленному тряпьем дивану. «Как ты оказался в нашей глуши? Я думал, что ты в Ираке, исследуешь новые горизонты науки. Как ты нашел меня?» Не дожидаясь ответа, хозяин передумал и усадил Ясима за обеденный стол, на котором в тот момент Глаша, в застегнутом до горла розовом халате, раскладывала закуски, ставила чистую посуду и бокалы для вина. Однако Яссим предпочел место на краю, на высокой скрипучей табуретке, возле платяного шкапа, поближе к выходу. В буфете нашлась бутылка водки. Ее откупорили, наполнили стопки до краев и под сопутствовающие витиеватые тосты опорожнили до дна. Шум, гам и обильные возлияния не утихали, несмотря на ранний утренний час. «Товарищ Миша, я сильно скучаю по старым добрым временам в Москве. Чего бы я не дал за то, чтобы мне было опять двадцать пять, когда мои дела шли так хорошо. Нас было много, мы были молоды и прекрасно учились там, в интернациональном университете имени Патриса Лумумбы. Мы все в долгу у родной Советской власти.» Сияющая улыбка скользнула по лицу Михаила. Он подтверждающе кивнул. «Точно, товарищ! Ты специализировался в области атомной энергетики, а я был твоим преподавателем на факультете». Михаил опять наполнил стопку Яссима. «Я ставил тебе хорошие оценки. Ты их заслужил!» «Вы не забыли мою диссертацию,» спросил Яссим, с аппетитом пережевывая кусок маринованной селедки с луком, - «в которой я вывел принципы о переводе оружейного плутония в реакторный? Это делало плутоний пригодным для производства электроэнергии. Помню, за это я получил похвалу от вас и от нашего профессора. Михаил рассмеялся. «Да. Ты написал в своей работе, что плутоний, извлеченный из ракетной боеголовки может питать ядерный реактор и освещать большой город в течение десяти лет», сверкая глазами, подтвердил он. «От мегатонн к мегаваттам!» предложил хозяин следующий тост. Яссим чокнулся и залпом опрокинул спиртное в свою утробу. Внутри приезжего забулькало, заурчало, как будто в его потрохах заквакали лягушки. Со стуком он опустил стопку, поддел вилкой соленый огурец и проглотил пикантную овощь одним махом. Вскоре глаза его осоловели — замаслились и слегка начали косить. Тем временем на подносе Глаша доставила из кухни новые закуски. Михаил угостил гостя олениной, квашеной капустой и маринованными лисичками. «Можно поинтересоваться, по какому случаю ты оказался в Сибири?» пробормотал Михаил со ртом набитым жареной картошкой. «Особенно в нашем захолустье?» Ответ не заставил себя ждать. «Мое правительство отправило меня с миссией», с достоинством заявил Яссим. «Подумать только,» Михаил выглядел озадаченным. «Ты являешься государственным служащим?» Он перестал жевать и задумчиво добавил, «Я не знал, что в Ираке есть атомная промышленность». «Да, это так, но сейчас я работаю на Пакистан,» чувствуя себя неловко, Яссим повертел шеей. «Пакистан — моя страна. Я тружусь на атомной электростанции, расположенной на севере, там где много гор. Тамошним жителям больше всего нужна электроэнергия. Им необходимо включить свои телевизоры, чтобы смотреть ковбойские фильмы из Америки. Они очень хотят присоединиться к индустрии развлечений». Гость коротко рассмеялся и слегка покраснел. «Итак,» с невероятной вежливостью спросил Михаил, изогнувшись в шутливом поклоне, «горцы заоблачных высот Гиндукуша уже в курсе последней нью-йоркской моды и желают покупать одежду из шикарных магазинов на Пятой Авеню?» «Ни в коем случае,» огорчился Яссим. «Во всяком случае, не сейчас.» Он всхлипнул и уронил скупую слезу. «Ничего не получается, потому что на электростанции нет топлива». «Почему же правительство построило электростанцию, если для нее не имеется топлива?» «Вот потому-то я и здесь», сурово насупившись, заявил Яссим и прекратил жевать салат. «Товарищ Михаил, поймите пожалуйста. Мы небогатая страна, зато хорошо платим. Мы можем материально помочь вам и вашей семье. Вы ведь столько лет находились на военной службе, но в результате у вас ничего нет,» он сочувственно посмотрел на хозяина. «Чем вы сейчас зарабатываете на жизнь?» «Не беспокойся за нас,» Михаил всем телом резко подался вперед и в глазах его промелькнули искорки гнева. «Мы существуем, как и все вокруг: выживаем.» Он хлопнул ладонью по столу. «Если хочешь знать, то главным образом охотой.» Михаил рассмеялся и обнял жену. «Миша — замечательный зверобой,» молвила Глаша, высвобождаясь из мужниной хватки. «Но поскольку он мачо, то охотится только на медведей». От неожиданности Яссим вздрогнул. «Выражение ее лица означает многое,» подумал он. Женщина испугана. У них в семье непорядок. Надо на этом сыграть.» Немного пожевав губами, гость произнес, «У нас в Ираке тоже есть герои, которые охотятся только на львов и леопардов. Такие удальцы долго не живут». «Со мной этого не случится», беспечно сказал Михаил. «Медведи — дружелюбные, нежные звери и я знаю, как их ласкать». «Медведи — могучие кровожадные хищники», весомо заметил Яссим. «Люди для них источник пищи». «До сих пор было наоборот,» Михаил вызывающе топнул ногой. «Ваша сегодняшняя профессия смертельно опасна», Яссим пристально и жестко смотрел собеседнику в глаза, стараясь подчинить его своей воле. «Имейте ввиду, что вам нужен источник дохода, на который вы можете жить. Я здесь, чтобы предложить вам надежную, хорошо оплачиваемую работу». Приняв важный вид, посланник Осамы бин Ладена надул свои толстые щеки и выпрямился на стуле. Он представлял значительную державу! «Мы не будем делать ничего противозаконного!» внезапно занервничав, взвизгнула Глаша. Она поднялась с дивана, где находилась достаточно далеко от мужчин, чтобы позволить им посовещаться, но достаточно близко, чтобы уловить каждое сказанное ими слово. На ее лице отразилась смесь раздражения и беспокойства. Опустив голову, она направилась на кухню и закрыла за собой дверь. Их девятилетняя дочь находилась на другом конце города с родителями Михаила и Глаше вдруг захотелось позвонить ей и услышать ее голос. Между тем черные гипнотизирующие очи Яссима были устремлены на Михаила. «Прошу не забывать, что я представляю почтенную компанию с отличной репутацией, которая щедро заплатит за ваши услуги», веско произнес он. Казалось, что Михаил ничего не хотел замечать. Поставив левый локоть на стол и подперев ладонью голову, ложкой в правой руке он медленно помешивал суп. «Что я должен сделать?» нескоро и едва слышно вопросил он. Пристальный взгляд Михаила уперся в зрачки Яссима. Тот не опустил глаза, но сделав долгую паузу, огляделся вокруг и, наконец, набравшись смелости, тихо заговорил. «Продайте мне ядерную ракету. Только одну, больше не надо. У вас их на базе навалом валяется, а мне нужна единственная, хоть какая-нибудь плохонькая штучка. Не волнуйтесь, никто не заметит. Вы один знаете, где они стоят, и как до них добраться. Ракеты никогда никому не понадобятся; никто их не пересчитает, никто их не хватится. Советского Союза больше нет, а России они не нужны; да и летать тот хлам больше не может. Все они должно быть давно прогнили и разваливаются на куски.» Михаил безучастно продолжал помешивать суп в тарелке перед собой. Ложка тихо позвякивала, от борща поднимался вкусный пар, лучи солнца, льющиеся через окно, блестели в нержавеющей стали и отражались в белом фаянсе. Ослепленный Михаил слегка повернул голову и взглянул на чистое голубое небо за окном. «Сегодня будет пригожий день», рассеянно произнес он. Яссиму становилось не по себе. Постепенно оливковый цвет его лица приобрел легкий оттенок багрового. На лбу ожидавшего ответа гостя выступили мелкие бисеринки пота и левая щека задергалась в нервном тике. Но Михаил сидел неподвижно и равнодушно молчал. Он, как будто, прислушивался к доносившемуся из кухни счастливому щебетанию Глаши. «Если вы не можете этого сделать,» Яссим приблизил своё лицо к лицу хозяина и в упор посмотрел на него. «То знаете ли вы кого-нибудь, кто сделает это для нас?» Казалось, что отчаявшийся посланник Осамы доведен до крайности и окончательно теряет надежду. «Сколько?» после долгой паузы буркнул Михаил. Он поднял левую руку и пальцами тщательно пригладил назад свои соломенные волосы. Решив, что разговор принимает желаемое направление, Яссим обрадовался и тут же посветлел. Он осторожно огляделся, ощупывая взглядом замки на запертых дверях. Ему показалось все удовлетворительно и спокойно. Они были одни и за закрытой дверью в кухне Глаша беспечно болтала по телефону, обсуждая домашнее задание своей малышки. Тайна будет сохранена. Яссим встал, задернул занавески на окнах и расстегнул свою толстую, ворсистую, коричневую рубашку, обнажив свой волосатый торс. Взору Михаила предстала дюжина или около того хлопчатобумажных денежных поясов, набитых банкнотами США, которые были обернуты вокруг туловища гостя. Желая произвести наилучшее впечатление, приезжий повернулся, задрал рубашку и продемонстрировал дополнительные пачки стодолларовых купюр, прикрепленных также и к его спине. «Один миллион долларов», гордо прошептал он. Михаил протянул руку и указательным пальцем ткнул в одну из пачек банкнот, привязанныx возле пупка посланника. «Ой, щекотно!» пискнул тот и поднял руки. Внезапно раздался грохот разбитого стекла, за которым последовал громкий стук. Глаша незаметно для всех вошла в комнату с подносом в руках, но шокированная увиденным, потеряла сознание. Она лежала на полу среди остатков еды и осколков стекла. Михаил побежал на кухню за стаканом воды. Он капнул немного ей на лицо, затем поднял ее и перенес на диван. Волнистые светлые волосы Глаши рассыпались по цветочной подушке, глаза ее были закачены и полуоткрыты, изо рта вырывалось неровное хриплое дыхание. Встревоженный Яссим, отошел к окну и за шкапом поправлял свою одежду. Через минуту Глаша пришла в себя, приподнялась на локтях и с удивлением осмотрелась. Гримаса удивления застыла на ее хорошеньком личике. «С тобой все в порядке, дорогая?» с тревогой спросил Михаил. «Я так напугалась. Мне показалось, что это террорист-смертник, одетый в жилет со взрывчаткой», объяснила она. «Я видел таких фанатиков по телевизору в новостях из Ирака». «Ты ошибаешься, Глашенька. Hаш гость — безобиднейшее существо», попытался успокоить ее Михаил. «Яссим — горный человек», пошутил он. «Там ветрено и очень холодно. Таков обычай горцев; чтобы согреться, они закутываются в банкноты США. Американская валюта обеспечивает отличную теплоизоляцию». Он подмигнул Яссиму и улыбнулся. «Неудивительно,» обратился он к посланнику. «Когда я увидел тебя в первый раз, ты показался мне толще, чем обычно. Я подумал, что ты набрал вес.» B знак отрицания Яссим покачал головой. «Я не изменился. Я так же силен, как и раньше. Возможно, что стал даже сильнее и круче, чем был в студенческие годы». Он распрямился, выдвинул подбородок вперед и упер руки в бока, напоминая букву Ф. Однако хозяин не был особо впечатлен. «Ты спишь с деньгами на себе или на ночь снимаешь их и прячешь под кровать?» спросил Михаил с оттенком сарказма. Лицо Яссима раздулось от гнева. Его щеки запульсировали и мешки под глазами посинели. Он был готов взорваться. Правая рука его скользнула в карман брюк и застыла там, что-то сжимая. Прошла минута. Совладав с собой, гость злобно пробормотал, «Не издевайся надо мной». Тяжко вздохнув, он хрипло спросил, «Ответьте мне. Вас интересует мое предложение?» Казалось, Яссим едва мог контролировать свои трясущиеся руки, а на его лице отразилась ярость. «Если вы не поможете мне, то найдутся другие, которые примут мое предложение». Не поддаваясь эмоциям и сохраняя спокойствие, Михаил обдумывал просьбу гостя. Он внимательно рассматривал потертую физиономию чужака, изучая его глаза, мимику лица и телесную моторику. Михаилу пришло в голову, что Яссим, вероятно, уже где-то пытался найти помощь в получении атомной ракеты и что он, Михаил, оставался его последней надеждой; иначе его гость не выглядел бы таким отчаявшимся. Наконец он ответил, «Дай мне неделю поработать над решением твоей задачи. Это большой и рискованный проект. Кроме того, выполнение его может обойтись дороже, чем ты полагаешь. Мне обязательно понадобятся помощники. И ты должен знать, что системы наведения ракет обветшали и их двигатели заржавели. Имей ввиду, что персонал, отвечающий за запуск ракет давно разбежался и след этих инженеров давно простыл.» Яссим смерил собеседника ледяным взглядом закоренелого убийцы и, не попрощавшись, направился к выходу. Когда он подошел к двери, Михаил окликнул его, «К твоему сведению, там, где я служил, нет большого ассортимента товаров; только Р-36М. Прошу прощения. Что есть, то есть.» Хозяин с сожалением развел руками. «Ничего. Р-36М cойдут для наших нужд. Как-нибудь справимся,» глядя в сторону, нечленораздельно пробормотал Яссим и вышел из дома, спотыкаясь и покачиваясь на своих коротких ногах. Чрезмерное употребление водки, похоже, нарушило его чувство равновесия. Или это было результатом приятного размышления о задании, полученного им от Осамы бин Ладена, выполнение которого внезапно показалось возможным? А теперь возможно и больше. Судьба явно благоприятствовала ему.