Страница 2 из 8
Округляю глаза и по-новому смотрю на Амира аль-Хадида. Солидный мужчина, обладающий огромной властью, помог потеряшке найти своих друзей и не обругал за невнимательность.
Ловлю его колюще-режущий взгляд и смущённо отворачиваюсь.
– Чего застыли? – поторапливает нас тренер. – Идите, переодевайтесь. Время, время, девочки!
Меня кидает в жар.
Я потопталась по его господским пальцам! Правящая семья эмирата – это самые-самые богатейшие и важные люди. Угораздило же меня нарваться именно на вип-персону!
Если они будут нас судить по правилам, то наверняка я получу самый низкий балл. С моим синдромом отличницы будет не так просто это пережить.
– Что это было? – округляет глаза Окси, когда мы заходим в просторную комнатку с зеркалами, наподобие гримерной. Очень шикарной гримерной.
– Я потерялась, – виновато развожу руками.
– Как тебе удалось привлечь внимание этого Аль-Хадида?
– О, да всё просто, – издаю истеричный смешок. – Я в него врезалась и испачкала его сандалии!
– Охренеть! И после этого он тебя за ручку к нам привёл. Ты ему точно приглянулась! – кивает подруга.
– Прекрати, – отмахиваюсь. – Наверняка он имеет несколько жен, сколько нам и не снилось. А то и целый гарем рабынь.
– Ну и что?!
– Как это что? Господи, я не влезаю в костюм! Какой ужас.
– Вес набрала? – Окси окидывает меня критическим взглядом.
– Не знаю, – почти плачу. – Да почему у меня бёдра такие широкие?! Или это шаровары узкие?
– Может, это не твоя одежда? Эй, вы, – обращается к другим девочкам подруга, – кто взял костюм Алиевой?
Пожимают плечами и молчат.
Не признаются! Если кто-то подменил одежду, он сделал это не просто так, а со злым умыслом. Чтобы я наделала ошибок на выступлении. Это называется конкуренция.
Делать нечего, придётся надевать, что есть, и идти на репетицию.
Облачаюсь в наряд и понимаю, что он сковывает мои движения. Как я должна делать гимнастические упражнения? Он же рассыплется по швам прямо на мне!
Я опозорюсь перед хозяевами страны и не получу вознаграждение. Они обещали каждой девочке приятную сумму в конверте, чтобы мы сходили в молл и потратили её в своё удовольствие.
Почему я такая невезучая?
Всё идёт не так, как надо. Не зря нервничала.
– Алиева, ты совершенно деревянная! – кричит на меня тренер.
– Мне костюм мал.
– Что значит мал? Снова за диетой не следила? Молодец, – раздраженно всплескивает руками.
Она у нас очень строгая и требовательная, но мы её любим. Понимаем, что нужно соблюдать дисциплину, иначе возникнет хаос.
– Я следила. На отварной курице две недели сидела! Кто-то поменял одежду.
– Не говори глупостей! Мы – одна команда. Никто не должен конкурировать друг с другом.
– Ага, конечно, – фыркаю.
– Хватит стоять! Иди выполняй упражнения. Времени осталось немного.
Это крах…
Я и вправду деревянная и не могу расслабиться. А еще мне кажется, что за мной кто-то наблюдает. Верчу головой по сторонам и никого не вижу. Значит, просто кажется.
Не могу отрешиться от мысли, что вечером на нас придут посмотреть высокопоставленные лица, а я выйду на коврик в костюме на два размера меньше – то есть в детском, блин! Это точно подстава. От кого? Не знаю.
Выполняю растяжку и… ткань трещит, образуя на промежности дыру!
Всё, это унылый конец для меня.
Я не буду выступать.
Слезы капают на коврик, и я размазываю их по щекам. Ко мне подходит Оксана и кладёт руку на плечо:
– Алин, ты плачешь, что ли?
– Костюм порвался, швы разъехались.
– Это потому, что ты не хотела выступать перед арабами.
– Я просто говорила, что это странно! – возражаю с жаром.
– Спроси у Надежды Алексеевны, может, у неё есть запасной костюм?
Встаю с коврика и подхожу к тренеру. Объясняю, что случилось, но выхватываю порцию недовольства.
– Ты взвешивалась сегодня? – спрашивает она строго.
– Д-да, – меня бросает в холодный пот.
– И что?
– Всего двести грамм прибавила.
– Иди, худей.
– Но это нереально!
– Все, Алиева, ты меня достала. У нас есть купальники. Но в них нельзя выходить перед правоверными мужчинами. Только шаровары, а их сшили ровно столько, сколько вас. То есть десять. Нефиг было жрать, что попало.
– Но что мне делать?
– Будешь сидеть в зале!
Ухожу в гримёрку, стараясь не разрыдаться. Приехать на выступление и просидеть на скамейке, наблюдая за девочками, что может быть хуже для спортсмена с высокими амбициями? Я привыкла быть лучшей, быть первой. Кто-то намеренно избавился от меня! В спорте, если ты спустилась с пьедестала, то туда уже трудно подняться снова.
Даже сейчас я себя чувствую ужасно, потому что девушки репетируют в зале, а я сижу в одиночестве. Я подвела маму, тренера и себя. И ничего нельзя сделать.
Со злостью срываю с себя порванные шаровары и переодеваюсь в сарафан.
Выхожу в зал и сажусь на бархатный стул.
Девочки такие довольные, улыбка не сходит с их лица.
А я сижу и хлюпаю покрасневшим носом.
И снова мне кажется, будто кто-то меня разглядывает. Странное ощущение.
Может, камеры повсюду натыканы? Скорее всего.
После репетиции у нас оставалось полтора свободных часа. Надежда Алексеевна повела нас в ресторан, который находится в этом же здании.
Мы с Окси сели за отдельный столик и принялись изучать меню. Несмотря на то, что в моём желудке шаром покати, я не буду есть. Двести лишних грамм. Это ужасно.
Заказываю себе унылый салат из листьев и воду.
– Мда, беда, – тянет Оксана, наворачивая ароматную баранину.
Я не люблю баранину, но сейчас глотаю слюнки. А тренер посматривает за мной сурово, мол, попробуй только обожрись. Хотя мне терять уже нечего! Всё равно остаюсь сегодня не у дел.
– Будешь? – Окси подаёт мне вилку с куском мяса.
Мотаю головой. Не буду.
– Точно?
– Окси, прошу тебя! Доедай быстрее, и пусть твою тарелку уносят.
Свой салат я уже съела, воду выпила и теперь исподтишка разглядывала немногочисленных посетителей ресторана.
Какая-то женщина в парандже отправляет кусочки еды прямо себе под покрывало.
Господи, неудобно, наверное, так есть. Выглядит не очень. Как будто очень голодная спортсменка на диете украдкой точит запрещенную еду.
– Шейх Амир аль-Хадид спонсор нашей поездки, – говорит Оксана. – Я слышала разговор тренера.
Упоминание этого имени почему-то не оставляет меня равнодушной. Я испытываю стыд, интерес и смятение. Мне хочется увидеть его ещё раз и услышать, как арабский мужчина говорит на русском языке.
– Да мне какая теперь разница? – вздыхаю. – Всё равно я не буду сегодня выступать.
– Может, наденешь мой костюм?
– Окси, нет! Я ведь знаю, как для это важно.
– Для тебя тоже. Ты лучшая…
– Была… Нельзя упускать шанс засветиться. Покажи им всем класс. С мячом ты лучшая. А я посмотрю на тебя из зала.
– Спасибо, подруга, – говорит расчувствовавшаяся Окси.
Стайкой возвращаемся в гримёрку. На вешалках висят костюмы на вечер. И вдруг я замечаю необычной красоты наряд, которого точно у нас не было. Красные шаровары с золотыми заклёпками по бокам, красный боди, расшитый камнями, стразами и замысловатыми узорами. И болеро-накидка с воздушными прозрачными воланами.
А на вешалке крупными английскими буквами выведено имя: Алина Алиева…
Глава 3
Девочки окружили меня и завистливо рассматривают мой новый костюм.
Сама не понимаю: откуда он взялся? Может быть, Надежда Алексеевна втихую мне его принесла, чтобы не раздражать других девочек и не давать повода думать, что я её любимица?
Но она была в ресторане вместе с нами…
– Ну, ничего себе! – Оксана как обычно не скрывает своих эмоций.
– Отпад! Алинка, как всегда, решила выделиться, – проносится недовольство в рядах.
– Надежда Алексеевна, а откуда он взялся? – обращаюсь к тренеру.