Его трудное счастье

— Ну, Валентин, это только начало, — пожал плечами Фиккер. — Несмотря на всё такое, ничего ещё не всё. Ты мне лучше скажи, почему заместитель начальника департамента с побитой рожей опять ходил?

— А чё я? — удивлённо развёл руками Кучеров. — Другие вон чё, и ничё. А я чуть чё, так сразу вон чё.

Мужчины замерли, с открытыми ртами глядя на Валентина, а потом громко расхохотались, посматривая на довольного Кучерова.

— Ты не слышал, что у него там произошло, что он в столицу один приехал?

— Не знаю, — равнодушно ответил Валик. — Да и плевать мне, если честно. У меня свои проблемы, своя семья, меня чужое не интересует.

— Вот и у меня тоже свои проблемы, — пробурчал Вегержинов, переворачивая шампуры с сочным мясом.

— Что опять? — с улыбкой спросил Фиккер и посмотрел на Вегержинова-старшего. — Моя Ленка кого хочешь до белого каления доведёт.

— Ага, старается как может! Смотрю вокруг — все бабы ищут способ, как удержать мужчину. И только моя жена — как управлять метлой!

— А ты не спорь со своей женщиной, сразу целуй! — под общий смех посоветовал Николай Александрович Баланчин.

— Да я так и делаю, — чуть смущённо ответил Алексей. — Но если честно, иногда смотрю на них с Павликом и страшно становится. Ведь если бы не твой инфаркт, Александрович, если бы не просьба Вальки помочь с лекарствами, если бы это всё не случилось в другом городе, а мне пришлось передачи возить — хрен бы я со своей рыжулей встретился. А так есть кому мозг выносить. И слава богу, что её «я сама» постепенно уходит из нашей жизни.

— Да-а-а, — протянул Кучеров-старший, — страшная женская болезнь «я сама».

— Это страшная болезнь, пап, — усмехнулся Валентин, — лечится всего четырьмя лекарствами. Мужская любовь, мужская забота, мужская защита и…

— И мужское терпение, — в один голос закончили улыбающиеся мужчины.

— Главное, чтобы ваши сыновья, Димыч и Алёшка, выросли тоже с набором этих лекарств.

Воеводин сидел на деревянной скамье и сосредоточенно точил ножи. После трагедии, случившейся в городе, где жил брат с семьёй, он стал ещё более молчаливым и собранным. И практически жил делом охраны больницы и близлежащих школ.

— За Мишку можете не переживать. Ты бы лучше за Надюшкой своей присмотрел. Уведёт он у тебя дочь, поверь мне на слово — уведёт!

— Да когда это ещё будет, — рассмеялся Валентин.

— Скоро, Валька, скоро. Вот встретимся с тобой лет через пятнадцать, тогда и поговорим! Только чур — морды не бить, а то я посмотрю, скор ты на такие решения!

Мужчины заулыбались, глядя на громко смеющуюся Наденьку в венке из осенних листьев, которую возил на велосипеде младший Воеводин. Кучеров глубоко вздохнул и чуть качнул головой. Быстро растут дети. А Димыч прав — пятнадцать лет пролетят, никто и не заметит…

Глава 45

Ирина Павловна, теперь уже официально Вегержинова-старшая, раскачивалась в кресле и наблюдала, как Валя и Люда сервировали стол. Валя ставила блюдо, Люда тут же его передвигала, затем Валя опять ставила блюдо на то же место, после Люда его просто проворачивала вокруг оси. Они даже не замечали своих действий, вполголоса обсуждая последние новости.

— Лен, принеси салфетки, хлеб накрыть! — неожиданно прокричала Люда, тем самым встревожив задумавшихся женщин.

Рената Дмитриевна всплеснула руками и быстро побежала в дом проверить сироп для пирожных. Лариса Евгеньевна Кучерова оторвала взгляд от что-то активно обсуждающих мужчин и внимательно посмотрела на невестку. Похудела она что-то, такая работа до добра не доведёт. И физически тяжело, и морально тоже. Видеть и лечить деток с такими пороками не каждому под силу. Да и родители тоже разные встречаются, не говоря уже о бабушках. Дедушек Валя как-то не вспоминает, видимо, в такие нелёгкие времена дедулям глупости в головы не приходят.

А ведь после каждого дежурства Валюша такое рассказывает, что волосы встают дыбом. На всех местах, как говорит Валик. То посоветуют натереть ребёнку рот чесноком, чтоб десну прорвало, и зубы вылезли. То уверяют, что вещи ребёнка нельзя сушить на закате, а купать его после двенадцати часов тоже нельзя, кожа потемнеет. То рекомендуют каждый день повышать градус воды при купании малыша. Ну а что? Кстати, по словам мужа, через недельку можно посолить-поперчить. Массаж делать нельзя — отобьют печень; нельзя чтобы ребенок при включенном свете спал — глаза выцветут. Под подушку ребёнку обязательно надо положить нож, чтобы плохие сны не снились, а то ребёнок ночью просыпается и плачет. И после таких рассказов врача, уставшего после суточного дежурства, возникает только один вопрос — откуда это всё? Кто это придумал? Но самое страшное заключается в том, что в это верят! Безоговорочно и не поддавая сомнению. Хорошо, что дети живут душа в душу, поддерживают и оберегают друг друга. Недаром Валик так долго ждал свою женщину. И неприятности с отсутствием общих деток Валюшка тоже как-то ненавязчиво взяла на себя, не позволив открыть тайну мужа.

— Мам! — Из-за угла выскочил Миша, оглянулся назад, громко рассмеялся и закинул голову назад, точно как отец. — Мам, я велик возьму? Надюшку покатаю!

— Бери, — отозвалась Люда, мельком глянув на младшую дочь на руках свекрови Марины Михайловны. — Только не навернись с него и не разбей Надюхе нос!

— Не, не навернёмся, мне жена красивая нужна, а не с кривым носом!

— Жених ты у меня, как я посмотрю. Мам, вам не тяжело эту прынцессу всё время на руках держать?

— Не тяжело, Людочка. Мишутка-то вырос у меня на руках, а Катенька редко ко мне приезжает.

— Ничего, вот скоро я на работу выхожу на полную ставку, будет у вас время понянчить эту непослушайку. Да, доча?

Катя широко улыбнулась маме во все имеющиеся зубы и продолжила рассматривать свою первую книжку, водя пальчиком по ярким картинкам.

— Слышь, Валентина, сын мой уже себе жену выбрал. Так что приданное готовь.

— Да ради бога! Главное, чтобы потом не пожалел о своём выборе, — усмехнулась Валя.

— И никаких разборок устраивать не будешь?

— На предмет чего? — непонимающе глянула Валя на подругу.

— На предмет узнать: а не опоили ли твою кровиночку каким-нибудь приворотным зельем из сушёных аскарид и рога носорога? — Люда смотрела на детей, которые бегали вокруг велосипеда, стараясь усесться на него с наименьшими потерями для своих носов. Надюша хохотала и постоянно взмахивала руками, поправляя съезжающий с головы венок из осенних листьев. — Какие они счастливые, правда?

— Разница между детьми и взрослыми в том, что взрослые во всём ищут счастье, но находят его редко, — отозвалась Валя. — А дети ничего не ищут, просто живут, но везде и во всём находят счастливые моменты. И искренне этому радуются.

Ирина Павловна улыбнулась и тихо спросила:

— А вы разве не счастливы, Валя?

— Ой, Ирина Павловна, Кучеровы у нас идеальная семья. Никогда не ссорятся, не ругаются, не дерутся, — отозвалась Люда.

— А вы с Димой прям каждый день драки устраиваете? — со смехом спросила появившаяся на веранде Лена.

Людочка фыркнула и пожала плечами:

— Ага, прям каждый день. Мой Воеводин спокоен как дверь! Только одно его может вывести из равновесия — это его работа. Но тут уже у меня включается инстинкт самосохранения. Потому что если не замолкнуть в такой момент, то можно найти приключения на все свои выступающие части тела. А я, знаете ли, такой человек, которого в стог сена посади, и именно моя жопа найдёт иголку.

— Господи, — воскликнула Лена, — я думала, что только меня заботит вопрос, когда уже моя задница потеряет маршрутный лист и прекратит поиск приключений.

— Нет, — серьёзно ответила Люда, задумчиво постукивая ложкой по ладони, — могу тебя заверить — ты не одна! Кстати, а твоему Павлику жена не нужна? А то у меня Катька до сих пор не пристроена.

Женщины рассмеялись, глядя на играющего под столом Павлика и увлечённую книгой Катюшу.

— Да без проблем! Хоть буду знать, что девочка, так сказать, из приличной семьи.