Его трудное счастье

— Молодой? — с усмешкой переспросил Король и изогнул бровь. — Ты уверена?

— А меня сравнения не беспокоят, да и сравнивать мне не с кем. Мне хватает тебя, тебя одного, Вадим.

— Я слушаю тебя и у меня в голове происходит конфликт мечты с действительностью. Я мечтал о такой девушке, и вдруг моя мечта сбылась — это, знаешь, немного выбивает из реальности.

— А ты их совмести, а для начала…

Валя не смогла закончить свою фразу, потому что Вадим остановил её самым действенным способом, а целовал жену он так жадно и нежно, что она просто отдалась полностью в его власть и подчинилась его бесстыдным рукам…

Валя кашлянула во сне и быстро повернулась на бок, прижавшись к горячему телу мужа. Вадим подтянул одеяло и сильнее обнял спящую жену. Нет, что ни говори, а они подходят друг другу идеально. Да, хирургическая чуйка и тут его не подвела — он с самого начала, с их первой встречи знал, что эти зеленые с коричневыми вкраплениями глаза должны смотреть с любовью только на него. Все остальные пусть сдохнут от зависти. А уж эти тихие стоны, хриплое дыхание и мелкая дрожь удовольствия принадлежали и будут принадлежать только ему. С Мариной не было и сотой доли такой страсти. Правда, его старшая сестра Вера заупрямилась — «не нуждаюсь в знакомстве с очередной твоей прихехе», и даже официальный брак не переубедил её в серьёзности их отношений. Ну и пусть! Живёт себе на Дальнем Востоке, пусть живёт и дальше. Скоро Новый год, надо вытащить Валюшку в какой-то ресторан покруче, пусть не на всю ночь, но встретить очередной девяностый надо. Главное, чтобы зарплату не задержали, как-то совсем грустно с этим стало в последнее время. И надо бы разузнать, когда этого козла Резникова уберут. Валя молчит, но Вадиму давно известно о его охоте за молодой красавицей, ещё и разговор интернов подслушал. И хотя этот Кучеров не сказал ничего конкретного, но Вадим понял, что тот очень вовремя как-то раз появился ночью в операционной, не хватало только, чтобы его лишили единоличного владения Баланчиной. Да, а ведь она просто не осознаёт, какая сила заключена в этих колдовских глазах, пухлых губах, тонкой талии и высокой груди. Конечно, красоту и соблазнительность молодости никто не отменял, но Валя совершенно не понимает, насколько она красива. Она ведёт себя открыто, без капли кокетства, и этот взгляд из-под маски! Да он и погиб тогда ночью, когда зашёл в операционную, а в углу увидел девушку, читающую учебник по химии. Она вскинула голову и молча кивнула на его приветствие, а Король остановился, потому что понял, что пропал. Он пытался как-то привлечь её внимание, но однажды его чуть не сбил с ног выскочивший из операционной Резников, а следом послышались крики Шахини про инвалидное кресло, козла и мачо, и Вадим понял, что так заинтересовавшая его девочка воспитана в строгих правилах и просто так переспать с ней не получится. Тогда-то у него и возник план, который он воплотил в действие полгода назад. И сегодня ночью понял, что не прогадал. Если бы только эта её наивная мечта о врачебном будущем не вмешивалась в их отношения! Но пока не остаётся ничего другого, как дождаться лета, потом она провалит в очередной раз экзамены, а уж после он сможет донести до неё, что медицины ей и в операционной будет более чем достаточно. А пока спать.

Король обнял жену, прижал её к себе собственническим жестом и уткнулся носом в макушку. Нежная, ласковая девочка… И вся только для него.

Глава 8

Спустя ещё полгода.

Полковник сжал кулак и потряс им над головой:

— Так вот, прежде всего я намерен резко повысить уровень подготовки, который вы опустили так низко, что он мешает вам при ходьбе. С сегодняшнего дня, товарищи воины, и до страшного туда-суда объявляется постоянная боевая тревога. Будете у меня пахать, как Лев Толстой, и сеять, как Некрасов. А кто будет косить, тот у меня станет маленьким трехгорбым верблюдом с большой мозолью между рогов. Я достаточно понятно объясняю? — Стоящие в строю дружно промолчали, потому что прекрасно знали слова песенки «Облака — белогривые лошадки». — Так, я рад. И последнее.

Полковник осмотрел идеальный строй и недовольно скривился:

— Обращаю внимание всех: сразу после окончания построения плац должен быть выметен и вычищен так же чисто, как я сейчас разговариваю с вами на чистейшем русском языке. К закату, товарищи вояки, всё у меня тут блестит и сияет! Чтобы ни пылинки, ни соринки, а раз-два и как в космосе. Чтобы к утру я пришёл и потерял дар речи не от ужаса, как обычно, а от радости. Ибо порядок, товарищи чудо-гопотыри, — это та самая краеугольная точка, на которую опирается любая армия! Все должно быть в рамке своих вещей. Так что сейчас каждому по метле, и все у меня летают. Принцип действия метлы помните? От себя вперёд справа-налево прутьями вниз. А кто не может справа налево, пусть машет поперек себя шире. А если и так непонятно, то перестаньте сидеть на том, чем думаете. Это вам будет разминка перед марш-броском. Как там говорится… Тише ешь — толще будешь, да? Отставить «хи-хи»! Тяжело в мучении — легко в раю. Вот. В общем, не падайте духом. Родине нужен тренированный солдат, а не духовная падаль. Разойдись!

Кучеров переглянулся с коллегами и пожал плечами — командир по большей части был прав, как всегда, собственно. Врачей быстро отпустили одним жестом, надо сказать, что те особо и сопротивлялись — убирать снег мётлами не очень-то и хотелось. А вот приготовить бинты, йод и зеленку необходимо, потому что всегда найдётся народный умелец, который либо занозу полукилометровую себе в какое-нибудь интересное место загонит, либо мозоли натрёт такие, что хоть пересадку кожи на ладони с задницы предлагай.

— Что-то командир сегодня не в себе, — тихо пробормотал начмед, отрываясь от бумаг. — Сегодня какое число, Серый?

— То число, товарищ майор, потому и плац метут молча и без песен, — отозвался один из хирургов.

Офицеры переглянулись и одновременно выдохнули — в день гибели своего единственного сына командир всегда был на службе, только его любимая и преданная жена Катенька уезжала в город, где был похоронен их ребёнок.

— Кстати, сержант жаловался, что Матрёшка за зиму как-то сдала сильно. Сколько ей?

— Да кто же наверняка знает. Наши из Спитака уже лет шесть как вернулись, а она не щенком к ним попала. — Начмед пожал плечами и резко повернулся на звук звенящего телефона.

— Дежурный врач! — рявкнул один из офицеров, молча выслушал и несколько раз кивнул. Затем аккуратно положил трубку и осмотрел офицеров: — Вот и дождались. Товарищ майор, вас в штаб… Мужики, началось.

Все молча переглянулись, сжимая кулаки и вспоминая погибших друзей и однополчан. Начмед поднялся и вышел из санчасти со словами «я у командира».

— Я так понимаю, что нас могут куда-то перебросить? Сколько времени дают на сборы? — Вегержинов посмотрел на старших офицеров.

— Сутки, двое, а там как пойдёт, потом просто переводят всех на «казарму», поднять дивизию могут в любой момент. Поэтому решить все дела, закрыть трудно решаемые темы. И быть готовыми ко всему.

— А теперь самый дурацкий вопрос, — спокойно заговорил Кучеров. — Куда?

Офицеры переглянулись и одновременно пожали плечами, и только дежурный потёр ладони и тихо ответил:

— Кажется, на этот раз Югославия.

***

Валентин зашёл в квартиру, тихо прикрыл дверь и устало опустился на маленький стульчик в коридоре. С трудом снял зимние ботинки и с наслаждением пошевелил пальцами, ноги от усталости онемели и отекли. Вот уже почти две недели они жили в состоянии «боевая тревога», оставаясь ночевать в части, но иногда их отпускали домой. Сегодня старший лейтенант Кучеров был отпущен домой после суточного дежурства и полного рабочего дня. Он знал, что Нина уже спала, поэтому постарался не шуметь, чтобы не разбудить женщину. Тем более после выкидыша, что случился у неё прошлым летом, она так и не восстановила своё здоровье. Валентин пытался выяснить причину прерывания беременности, но коллеги в городской больнице только разводили руки в стороны и пожимали плечами.