Сильфида и дракон

– Я и сам не в восторге от этой идеи. Вряд ли мне удастся вернуться в свой мир, но раз уж я жив – хотелось бы жить и дальше. Но скажи, Альмарис, – перевел дракон разговор на другую тему, – ты и сама пострадала от Великого разлома?

– Именно я? Да как сказать… От острова Крылатых тоже оторвался кусок и сместился к северу – там теперь мой дом. Молодые сильфы переселились на остров Забвения, как потом его назвали. Мы оставили наших родителей и наставников. Никто нам не докучает, все про нас позабыли, и это прекрасно.

– Разве в разделившихся семьях не скучают друг по другу?

– Не очень. Тем более, старый остров – в трех часах полета. Я туда и летела, кстати. Навещаю родителей, рада им, хотя в нашей семье, как и во многих других, нет таких мучительных привязанностей, как, скажем, у людей или даже у альвов. Мы сами создаем связи по своему вкусу и желанию. Или легко обходимся без них.

По губам Тиана скользнула невеселая улыбка.

– Пустое сердце?

– Именно так. Но, скажем, моя мать… У нее точно есть душа. Она – сновидица. Не созерцательница. Хотя видеть вещие сны – тоже очень редкий дар, особенно сейчас. Это почет и власть. К маме прилетают спрашивать совета. Ее слушаются. Можно сказать, что она – владычица Высоких холмов, где испокон веков живут сильфы на острове Крылатых.

– Значит ты – вроде как принцесса?

– Хм, не задумывалась. Но, наверное, так и есть. А мой брат – принц? Кайми это подходит. Да, у меня есть брат. А у тебя?

– Только родители. И я давно их не видел. К вам я попал, прочитав один свиток. Долгая история…

– И я не стану тебя расспрашивать, если ты не хочешь. Тем более, тебе пора отдохнуть.

Альмарис поднялась, оправила тунику. Стараясь ступать босыми ногами по разбросанной траве, а по не камням, подошла к выходу из пещеры. Тиан внимательно следил за ней.

– Почти совсем стемнело, – произнесла девушка задумчиво. – Какой странный день…

– Мне он показался интересным. Если бы не твое раненое крыло… Как оно?

– Так себе. Завтра я вряд ли смогу куда-нибудь полететь.

– Ты не можешь исцелить себя?

– Нет. Моя магия только сращивает ткани, и то не всегда. А в крыло, видимо, попал яд.

Альмарис нервно передернула хрупкими плечиками. Раньше ей не доводилось попадать в такие необычные ситуации. Но знакомство с настоящим драконом из другого мира… как вообще это расценивать?

– Не бойся оставаться тут со мной, – попытался утешить ее Тиан, догадываясь, о чем она думает. – Я поищу для тебя еды. Что едят сильфы?

– Овощи, фрукты… растения.

– Не мясо?

– Нет. А что едят драконы?

– Все, что можно. Всех.

– Всех? – Альмарис вновь вернулась к Тиану, грациозно опустилась на подстилку из травы. Впилась в него взглядом. И уточнила: – То есть – и разумных существ?

– В драконьем облике мы вполне можем съесть кого угодно, – серьезно ответил юноша. А когда Альмарис поежилась, и на ее тонком нежном лице отразилось нешуточное опасение, он добавил, сверкнув глазами: – Но сам я еще ни разу этого не делал. Как думаешь, не стоит начинать сейчас?

Когда сильфида поняла, что этот хладнокровный парень просто дразнит ее, она и возмутилась, и обрадовалось. Может быть, в нем кроется все же что-то очень живое… даже мальчишеское?

– Хочешь сказать, что я выгляжу аппетитно? – вырвалось у девушки прежде, чем она поняла, что откровенно с ним заигрывает. Но Тиан вновь ответил лишь скользящей легкой улыбкой. И Альмарис почувствовала вдруг такую досаду, что уже не думала больше ни о чем – сильфы вообще почти не думают, когда им чего-то очень хочется. Придвинулась к дракону чуть ли не вплотную, пристально глядя на его четко очерченные губы, темные в призрачном освещении…

– Но если это так, – произнесла она, понизив голос, – то тебе нужно не съесть меня… а поцеловать.

На его безупречном лице вновь появилось выражение аристократически-надменного недоумения.

– Как я могу это сделать? Я не твой возлюбленный.

Сильфида, ожидавшая совсем другого, отпрянула, словно он ее оттолкнул. Ее крылья порывисто вскинулись за спиной – и снова опали.

– Почему ты… – сбивчиво заговорила она. – Какое это имеет значение? Я же не жениться тебе предлагаю! Всего лишь поцелуй…

– Вот это мне и непонятно, – в звучном голосе молодого дракона послышалось легкое нетерпение. – Ты хочешь того, что допустимо лишь между влюбленными. Ты очень красива, принцесса сильфов, и добра ко мне, но мы почти не знаем друг друга. Как я могу поцеловать тебя?

– Я поняла…

Девушка выглядела такой огорченной и растерянной, что Тиан смягчился.

– Твой народ, видимо, смотрит на подобные вещи совсем иначе, чем мы, драконы, – произнес он примиряюще. – Прости, если мой отказ тебя обидел. Но я хочу быть честным с тобой, Альмарис.

– Так тебе нужна любовь? – в голосе сильфиды послышалась горечь. Она сама не понимала, что с ней творится, и почему отказ парня поцеловаться так расстроил ее и взволновал. Уж, конечно, это был бы не первый ее поцелуй! Хотя большего Альмарис никому не позволяла, но все же какой праздник обходится без цветочного вина и… а кто, кстати, был первым? Даже не сильф… альв, еще там, на большом острове. И у него тоже были роскошные черные волосы…

– Я не могу сейчас думать о любви, – серьезно ответил Тиан на ее вопрос. – Я здесь чужак. Мне нужно выжить. Даже если кто-то затронет мое сердце – не подам виду. Со мной рядом сейчас опасно. И как только заживет твое крыло, мы с тобой расстанемся.

– Хорошо… Давай спать, Тиан, тебе давно уже нужен покой. Я пойду, пожалуй, вон в тот угол, где побольше пушицы.

– Альмарис…

Она встала, подобрала свои сапоги. А потом вновь в упор посмотрела на юношу.

– Ты самый красивый мужчина из всех, кого я встречала. Но целоваться с тобой – наверное, все равно что с ледяной скалой.

И вновь он ни слова не сказал в ответ. Но веки его сомкнулись, и если что-то можно было прочитать в глазах дракона – сильфида не успела это сделать.

Глава 3. Всадник на грифоне

Сильфы убеждены: чем ближе они к обретению души, тем чаще им снятся сны. Альмарис в эту ночь ничего не снилось. Она погрузилась в лиловый свет – и вынырнула из него. Сразу вспомнила, что приключилось с ней вчера. И очень удивилась, что снаружи уже светло.

Тиана нигде не было. Что ж, она, возможно, обидела его. Если, конечно, этот дракон способен обижаться. Тогда неудивительно, что он решил оставить ее. Альмарис постаралась отогнать от себя подступающее чувство непонятной тоски. Ее крыло скоро заживет… Она осторожно погладила белый пух… Крылья – красота и радость сильфов. Все остальное не имеет значения. Если ей отведена жизнь короткая, как цветение волшебного пифолуса, незачем тратить ее на ненужные чувства и пустые переживания. Лишь бы крыло зажило поскорее… а голод она потерпит. И тут ее взгляд упал на аккуратно сложенную у стены пещеры охапку осоки, на которой лежало несколько зимних груш.

Альмарис подошла ближе, не поверив глазам. Потом взяла один фрукт – бледно-желтый, твердый, с шершавой кожицей, откусила… Груша жесткая, но сочная, прохладная… Деревца, на которых эти груши созревают – невысокие, корявые, но с очень прочной древесиной. Такие растут на мелких необитаемых островках, раскинутых в северной части океана между населенными землями. Наверное, Тиан спустился к подножью скалы и нарвал для нее единственных фруктов, которые нашел. И девушке вдруг безумно захотелось его увидеть. Чувство было таким-непривычно острым, что закололо сердце. Такого с ней раньше не случалось…

Почти испугавшись, сильфида, крепко сжимая в пальцах надкусанную грушу, вышла из пещеры под родное небо. И замерла, увидев дракона. Тиан сидел, как вчера, прижавшись к скале, но поза его была еще более свободной и расслабленной. Он смотрел вверх, высоко задрав голову, и не обернулся к девушке. Альмарис даже не поняла, к кому дракон обращается, когда он произнес: