Страница 40 из 70
Высота 701 возвышалась над другими холмами. С ее вершины открывался вид на район станицы Вознесенской, мимо которой проходила Военно-Грузинская дорога. По этой транскавказской магистрали шли союзнические поставки русским военных материалов и вооружения. Надежно перекрыть эту трассу можно было только на ее выходе из гор около города Орджоникидзе. Чтобы осуществить это, 3-й танковый корпус генерала фон Макензена должен был осуществить наступление вдоль гор на восток.
Потеря высоты 701 означала для русских ограничение передвижений их войск, и они будут предпринимать все возможное, чтобы вернуть ее обратно. Это было вполне понятно для германского командования, и, поскольку в его распоряжении больше не было сколько-нибудь значительных резервов, оно с беспокойством ожидало, как развернутся события. Так как пехота была значительно ослаблена, вся тяжесть обороны ложилась на артиллерию. Пространство для постановки заградительного огня было снова пристреляно, запасено необходимое количество боеприпасов.
В ночь на 17 октября вместе с подошедшим обозом к финскому батальону пришло пополнение – 25 солдат.
17 октября русские задались целью отбить захваченную у них высоту 701. Штурм начался на рассвете после обстрела русской артиллерией. С 05:00 началась атака высоты вражескими силами численностью до роты – чему способствовал густой туман. Русские смогли подойти довольно близко к позициям финнов. В воздухе стоял непрерывный треск пулеметных и автоматных очередей. Расплывчатые силуэты противников едва угадывались в утреннем тумане. Это была какая-то война невидимок. Если бы только можно было их видеть!
9-я рота окопалась левее, а группа Мюлингхауса несколько правее, вместе с 10-й и 11-й ротами на высоте 701.
В 9-й роте к этому моменту на позициях осталось только 15 солдат. Душой всей обороны были Элмгрен и Куури, двое отчаянно смелых финнов. Линия обороны роты была тонкой, даже очень тонкой, и в условиях тумана русские могли пересекать ее едва ли не в любом месте. Но на участке роты имелось 5 ручных пулеметов и 1 станковый пулемет. За ними лежал каждый второй ее боец. И финны были готовы продать свои жизни как можно дороже. Тем не менее русские двигались в тумане, наступая на свою бывшую передовую. На командном пункте роты, в мелком окопе сразу за гребнем высоты, истекал кровью раненый командир 9-й роты оберштурмфюрер Палешке. Атака русских была отбита. О ситуации и ранении командира по уцелевшей линии телефонной связи доложили на КП батальона. Там поняли, что ситуация отчаянная, и просчитали, что примерно в таком же положении находится и группа Мюлингхауса. Штурмбаннфюрер Коллани отдал приказ своему офицеру для особых поручений унтерштурмфюреру Эртелю принять командование 9-й ротой. С Эртелем отправились на высоту еще 12 человек подкрепления, до предела нагруженные боеприпасами и ручными гранатами. Еще не рассвело, когда Эртель с подкреплением отправился в путь, сразу после того, как в 05:15 в батальон поступило донесение о ранении Палешке. Дорогу к высоте 701 никак нельзя было перепутать, высота гордо вздымалась в утреннем небе. Красные и белые ракеты обозначали линию передовой и ситуацию на ней. На ротном КП, в неглубоком окопчике, старший из оставшихся в живых бойцов ввел Эртеля в курс дела, но сделать тому что-нибудь не удалось – русские снова пошли в атаку, ухудшая ситуацию. На передовой их все же сдерживали бойцы Элмгрена и Куури. Захлебывались пулеметные очереди, рвались ручные гранаты. Пришедшие с Эртелем солдаты занимали позиции в брешах. Рядом с ротным КП лежал оберштурмфюрер Палешке с перебинтованной головой. Когда солдаты подняли его, чтобы эвакуировать к медикам, он еще стонал, но, когда его доставили на перевязочный пункт, Палешке был мертв.
Справа, в группе Мюлингхауса, была такая же неясная ситуация. На этом участке русские наступали с еще большим ожесточением. Одна группа русских прорвала тонкую передовую и двигалась к КП роты, к бывшему русскому блиндажу, в котором вечером 15 октября собралась ударная группа Похьянлехто. Оберштурмфюрер Мюлингхаус, намереваясь выйти из блиндажа, открыл дверь и упал, сраженный пулей, уже в 05:15. Унтершарфюрер Зальманн и его связной отбили атаку русских. Зальманн принял командование на себя и доложил о ситуации в батальон. Оттуда пришел приказ оберштурмфюреру Похьянлехто принять под свое командование остатки 10-й и 11-й рот и боевую группу Мюлингхауса. Похьянлехто, последний офицер этой группы, лежал сейчас на передовой и командовал обороной, если только в этой ситуации можно было вообще чем-то управлять. Унтершарфюрер Зальман вскоре пал в бою. Оберштурмфюрер Похьянлехто, по профессии чиновник службы лесного хозяйства, стал душой обороны на правом участке фронта финского батальона.
Около 05:30 был ранен передовой артиллерийский наблюдатель 11-й батареи 5-го артиллерийского полка СС. Передовой артиллерийский наблюдатель 3-й батареи этого же полка лишился связи с огневыми позициями своей батареи. Необходимость делает людей изобретательными: связь высоты 701 с КП батальона еще действовала. А от КП батальона имелась проводная связь с артиллерийскими штабами. Таким образом, удалось установить связь с огневыми позициями «кружным путем», своевременно вызывать заградительный огонь и верно им управлять.
Ближний бой, в котором использовались только автоматы и ручные гранаты, продолжался. Финны отражали удары русских с мужеством отчаяния. В эти часы они, поднимаясь над собой, творили невозможное. Воинское братство, готовность поддержать и заменить товарища проявились в эти часы во всем своем совершенстве. Они всячески помогали друг другу, постоянно предупреждая окриками об опасности. Повсюду гремели пулеметные очереди, стрекотали автоматы, над долиной разносились глухие разрывы ручных гранат. Гребень высоты был окутан дымом битвы, смешанным с туманом. Здесь свои позиции отстаивали финны.
И вот новая атака, на участок роты Похьянлехто, на правый фланг фронта батальона. Около 07:00 русские, под прикрытием тумана, подошли метров на двадцать к передовой. Похьянлехто поспешил на угрожаемый участок, приказал приготовить гранаты и послал связного к стоящему на заднем склоне нашему танку с просьбой поддержать его солдат. Затем Похьянлехто сообщил на КП о прорыве его в высшей степени тонкой линии обороны. В результате гранатного боя удар русских был отражен. Однако угроза прорыва не была ликвидирована. Но тут на помощь подошли два германских танка, которые вместе с финнами контратакой отбросили русских назад. Затем германские танки возвратились на свои исходные позиции, поскольку в тумане ближний танковый бой был весьма опасным делом.
Снова собравшись, русские опять пошли в атаку, на этот раз угрожая правому флангу батальона, где находился Похьянлехто со своими солдатами. Около 07:30 снова открыли огонь пехотные орудия и тяжелые минометы батальона, прижав русских к земле и помешав им совершить последний бросок к финским позициям. Советские пехотинцы лежа продолжали вести огонь. Около 07:35 Похьянлехто получил пополнение – 25 солдат, молодых финнов из запасного батальона в Граце, и тут же заполнил ими возникшие бреши. Молодые финны с благодарностью приняли тяжелейшее боевое крещение. Они смотрели на «стариков», повторяли все, что те делали, и в 08:00 в гранатном бою отбили и следующую атаку. К этому времени туман стал рассеиваться, видимость улучшалась.
Всю первую половину дня русская артиллерия вела огонь по высоте 701. Финны в это время все глубже закапывались в землю, улучшая свои позиции.
Около полудня прозвучал на КП 9-й роты звонок с КП батальона. У аппарата был штурмбаннфюрер Коллани и требует унтерштурмфюрера Эртеля. Коллани: «Докладывают, что перед вашими позициями наступающий враг, – это так?» Эртель: «Мне еще этого не докладывали, но я сейчас пойду на передовую и сразу же вам доложу».
Эртель ползком добрался до группы Куури. Унтершарфюрер Куури внимательно всматривался в передний край и не позволил Эртелю отвлечь себя от этого занятия. Эртель тоже всмотрелся и ничего особенного не увидел. Или, может быть, его «глаза для особых поручений» еще не сменились взором офицера-фронтовика?