Фамильяр для Корявки

При нашем появлении бровь хозяина дома недовольно поползла вверх. Ещё бы, вид у нас должно быть ещё тот: Корявка с голым торсом и я в одной его футболке и без трусов, оба взлохмаченные так, как будто улицы головой мели. Хорошо ещё, что мой рыжик не страдал высшей степенью нарциссизма и самолюбования, как некоторые мужчины и не носил футболки на два размера меньше, чтобы, намеренно обтянув торс подчеркнуть все мышцы на теле. Его футболка, слегка свободная даже на нём, на мне смотрелась, как короткое платье, прикрывая собой мою голую задницу и не только её, так что отсутствие на мне трусов может оказаться незамеченным.

Любопытно покрутив головой во все стороны рассматривая окружающий пейзаж, я отметила про себя, что и тут забора перед домом нет.

«Интересно сколько у Зурка всего домов и главное зачем ему столько, если он всё это время живёт один?»

Звук отодвигаемого по земле стула заставил меня прервать мои размышления. Зурк вставая из-за стола сразу же набросился на Корявку:

— Вернулся Брут! Это хорошо, нам явно есть о чём поговорить прежде, чем я убью тебя!

— Надо же я думал о том же самом, — рыжик ехидно усмехнулся, — Ну разве что кроме убийства. Оно в мои планы не входило, во всяком случае пока!

Пока эти двое выясняли отношения в словесной дуэли Элла с Региной подскочив со своих мест бросились меня обнимать. Их искренняя радость скрасила горечь от реакции на моё появление отца, точнее отсутствие нормальной здоровой реакции. Он так был разозлён и уязвлён тем, что Корявка обманув его сделал всё по-своему, что сведение личных счётов с колдуном было для него на первом месте, а потом уже может и до меня дело дойдёт и он порадуется тому, что я вопреки всему осталась жива.

Бросив грустный взгляд в его сторону, я подумала: «Должно быть ему очень тяжело быть отцом. По крайней мере родительский инстинкт в нём до сих пор не проснулся…»

— Да ты должен спасибо мне сказать, что я не послушал тебя и сделал всё по-своему! — напирал на своего учителя Корявка. — Посмотри благодаря моим, как ты говоришь необдуманным, незрелым поступкам твоя дочь до сих пор жива! Лучше бы порадовался этому событию, обнял бы хоть Агату что ли? Хоть как-то дал бы ей понять, что ты рад, что она жива!

Корявка апеллировал жёсткими аргументами и Зурк не зная, что возразить, замолчав уставился на меня. Сделав пару неуверенных шагов в мою сторону, он развёл руки призывая меня в свои объятья. В любой другой ситуации я уже обидевшись послала бы его в дальние дали, но сейчас я остро нуждалась в любой поддержке и проявлении заботы, даже в такой корявой. Именно поэтому я не раздумывая освободившись от объятий девчонок погрузилась в объятья своего отца.

Неловко гладя меня по голове Зурк тихо произнёс возле моего уха:

— Прости меня дочка, я просто не умею, не знаю, как это быть отцом. Но я хочу, чтобы ты просто поверила мне на слово, если внешне и не заметно, но на самом деле я очень счастлив, что ты осталась жива и невредима.

— Я знаю папа, — я впервые назвала Зурка отцом, мужская грудь к которой я прижималась невольно напряглась, а ритм крепкого сердца на секунду вздрогнул от моих слов.

«Он меня любит, на самом деле любит. Где-то в глубине этого чёрствого сердца спрятаны нежность и забота».

Короткий миг, проявления отцовской заботы, был нарушен урчанием моего живота, всё-таки вторые сутки пошли, как у меня во рту маковой росинки не было.

Оторвавшись от меня Зурк, найдя в этом причину бросить упрёк Корявке, тут же пошёл в наступление:

— И ты ещё что-то будешь мне говорить, у Агаты живот урчит, она голодная, а ты даже не удосужился её покормить!

Но рыжик был не из тех, кому так просто было бы что-то предъявить в вину. Самодовольно подняв один уголок губ рисуя на лице кривую усмешку, он заметил:

— Ну так всё правильно, я как её мужчина утолил один её голод, а ты Зурк, как хороший родитель должен утолить другой.

— Чего⁈ — взревел не хотевший проигрывать в начатом им новом споре Зурк.

— А того! — произнёс бесцеремонно перебивший Зурка Корявка. — Корми нас быстрее отец родной, разговор серьёзный к тебе ещё есть!

— По какому поводу разговор?

— По поводу всадницы Смерти.

— Мне нечего рассказать тебе о ней, — слегка пожав плечами бесцветным тоном ответил Зурк, и я сразу поняла, что он лжёт. Мой отец точно что-то скрывает и его искусственное спокойствие, и невозмутимость говорят об этом лучше любых слов. — Ну да ладно, позже с этим разберёмся. Заходите в дом, ужинать будем.

Наспех приняв душ и переодевшись я, быстро спустившись в столовую заняла своё место за столом. Мне не хотелось пропустить самое интересное, а именно разговор двух тёмных колдунов на повышенных тонах, то, что это будет происходить именно так не сомневался уже никто, зная о личных взаимоотношениях этих двух.

Ужин в доме Зурка был очень сытным и разнообразным. Стол буквально ломился от разнообразия всевозможных блюд и свежих фруктов, и овощей. По вкусу некоторых блюд, что я из жадности (после двух дней скудного питания в крепости и вынужденной голодовки) отведала, я поняла, что хозяйство по кухне взяла в свои руки Эллочка. Молодец подруга времени зря не теряет, такими темпами она скоро к своим рукам не только дом, но и Зурка приберёт.

Закинув в рот последний кусочек свежего огурчика по тянущей боли в животе поняла, что он явно был лишний, я объелась. Отодвинув от себя тарелку, я произнесла:

— Спасибо, всё было очень вкусно!

— Может тебе ещё кофе сделать? Попьёшь с кексом, я сама испекла, — заботливо всполошилась Элла.

«Вот у кого материнский инстинкт бьёт через край. И со своими детьми успевает справляться и за чужими ходит».

— Нет, нет. Спасибо Эллочка, я и так уже объелась! — поблагодарила я подругу за заботу.

— Точно? — ещё раз переспросила она.

— Да.

— Ну тогда, я уберу со стола, а вы идите в кабинет, начинайте свой разговор без меня. Всё равно прежде, чем вы к чему-то придёте минут двадцать, пройдёт, я как раз успею всё убрать.

— Я помогу! — добровольно вызвалась Регина, заставив мою челюсть открыться саму по себе. Похоже пока меня не было эти двое сдружились.

Двое мужчин молча поднявшись со своих мест двинулись в кабинет, в место, где по принятому шаблону, всегда решаются самые важные вопросы. Я тихонечко, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, засеменила следом за ними. Открыв дверь кабинета Зурк придержав её пропустил нас с Корявкой внутрь.

Заняв место во главе стола, как председатель жюри на каком-нибудь модном шоу мой отец спросил:

— Ну и что за важный разговор у тебя ко мне?

— Я уже говорил, — не сводя внимательного взгляда с Зурка ответил Корявка. — Я хочу, чтобы ты рассказал мне всё про всадницу по имени Смерть.

— Мне нечего тебе рассказать.

— Это не правда, и мы оба это знаем. Ты что-то скрываешь.

Да-а? — насмешливо протянул Зурк. — И что же я по твоему мнению скрываю? Не просветишь меня?

Насмешка в голосе учителя нисколько не заставила его ученика стушеваться. Наоборот он словно получил ещё одно, неопровержимое доказательство правильности своей догадки.

— Ну, например, причину такого пристального интереса Смерти к Агате? Не подскажешь, чем она может быть вызвана?

— Понятия не имею! — стоял на своём Зурк. — Я бы сам хотел это узнать!

Мой рыжик потихоньку начинал закипать, вскочив на ноги он на повышенных интонациях выплюнул в лицо своему учителю:

— Я не верю ни единому твоему слову! Ты лжёшь! В чём твоя проблема Зурк⁈

Подскакивая на ноги вслед за Корявкой Зурк выкрикнул ему в ответ:

— У меня нет никаких проблем! Проблема не во мне и не в Агате, она в тебе!

Ситуация по обыкновению накалялась, и я прекрасно уже знала, чем это может закончиться. Споры этих двух всегда выливались в выяснение отношений с помощью грубой силы. Желая пресечь это хотя бы в этот раз я подскочила на ноги и в ту же секунду ощутила слабость. Перед глазами потемнело, как будто кто-то неожиданно выключил свет, голова закружилась, и я ощутила свободное парение. Моё, нежелающее больше меня слушать тело начало падать, но удар от встречи с полом я не почувствовала кто-то успел меня подхватить. Началась суматоха.