Драконья невеста

Отбросив тоскливые мысли, я простилась с госпожой Тартиной и вышла на улицу. Храмовый день еще не закончился. Сейчас народ после службы хлынет по тратториям и тавернам – кто поесть, кто попить, кто просто посидеть в холодке со стаканом апельсинового сока, обсудить городские новости и послушать сплетни. Однако старая Агостина храмовый день блюла строго – в «Жареной рыбке» сегодня подают только холодный компот, жареную рыбу и лепешки с сыром. Ни вина, ни пива, никаких сложных блюд. И работают там сегодня мальчишки из приюта, которых вечером сытно накормят и дадут с собой еды и пару монет. Так что я свободна до рассвета и могу прогуляться по городу, съесть что-нибудь вкусное на пристани и выбраться в ближайшую рощу.

Больше всего в Батари я скучала по рощам и виноградникам. В приморском городе все пропахло рыбой, водорослями и смолой, которой пропитывают рыбацкие лодки. Мне же хотелось запахов земли, зелени, влажной тени виноградника. Со временем я узнала, что недалеко от города есть оливковые рощи. Эти крепкие старые деревья легко переносили суровые морские ветра и прикрывали собой нежную и трепетную апельсиновую рощу.

Я бездумно бродила по дорожкам, позабыв о книге легенд в корзинке из-под приношений и о прихваченных по пути пирожках. Мне было хорошо и легко. Наверное, поэтому я не сразу заметила тень, упавшую мне под ноги. Громадную, плотную тень с острыми зубцами по краям. Хм, немного похоже на дракона! Я решила на всякий случай загадать желание – вдруг легенды не врут? Зажмурилась и прошептала:

– Пусть моя семья найдет меня!

Потом открыла глаза и… уставилась на огромного трехголового ящера! С крыльями! Как я только не завизжала – сама не знаю. Так мало того, что передо мной горой возвышался крылатый змей на шести лапах, так у него еще было три головы! Правда-правда! Я потерла глаза – может, мне голову напекло? Нет! Головы никуда не делись! Зато одна, самая любопытная, заметила меня и дернулась в мою сторону!

Я дрогнула и побежала. Неслась, не разбирая дороги. Как только ноги не переломала? А когда остановилась отдышаться и оглянулась назад – никого в роще не было…

Глава 4

Остаток храмового дня я провела на пристани. Среди людей было спокойнее. Однако стоило мне закрыть глаза, как перед мысленным взором снова вставал тот пугающий трехголовый ящер. Разве драконы такие? Во всех книгах они изображались с одной головой, четырьмя или двумя лапами, с крыльями и одним длинным хвостом. Крылья были, хвост не разглядела, а вот три головы с пастями, полными зубов, я увидела отчетливо! Как и то, что одна голова смотрела прямо на меня!

Передернув плечами в ужасе, я все же вспомнила о том, что нужно загадать желание, и суеверно повторила про себя несколько раз: «хочу найти мою семью! Хочу найти мою семью!»

В таверну я вернулась поздним вечером. Тихонечко поднялась на третий этаж в каморку для работников, легла в постель и долго крутилась, вспоминая невиданного ящера. Выходит, сеньора Тартина была не права – драконы до сих пор существуют!

Утром я спустилась в зал сонная и разбитая. Не обращая внимания на шуточки вышибалы и мальчишек, посыпающих пол свежими опилками, я взялась отмывать столы, проверила кувшины для сока, вина, пива и модной новинки – фруктового взвара со льдом и белым вином, и к тому времени, как вышибала Томазо открыл двери, я уже пришла в себя и вернула свое обычное настроение. Просто подумала о том, что мне невероятно повезло увидеть живого дракона, пусть и странного, а значит, мое желание обязательно сбудется!

К вечеру в таверну набился народ. Шустрый Паблито – мальчишка из приюта – заглянул и рассказал, что неподалеку моряки устроили бойцовый круг: две шхуны одновременно пришли в порт, и капитаны, чтобы избежать стихийных драк в борделях и питейных заведениях, предложили устроить борьбу на кулаках, на ножах и на саблях. До первой крови.

Дело шумное, грязное, хлопотное, но есть надежда, что никого не убьют, а потом бывшие соперники завалятся в ближайшую таверну и хорошо выпьют. К счастью, наша таверна была далековато от пирса, но вскоре начали приходить возбужденные горожане. Они все просили вина и фритты, махали руками, рассказывали, кто и как сражался, и спорили, кто же все-таки победит.

Старая Агостина качала головой и подливала самым буйным своей фирменной перечной настойки – три глотка, и забияка храпит на столе, а потом Томазо выносит его на травку – проспаться.

Когда самые ретивые уже разошлись или уснули, дверь хлопнула в очередной раз, впуская двух подгулявших матросов, несущих на плечах третьего.

– Эй, хозяйка, – крикнул один из них, – подай нам вина и бинт! Видишь, товарища нашего поцарапали?

Агостина поджала губы, но вышла из-за стойки, чтобы глянуть на рану. Я подавала еду на соседний стол и тоже присмотрелась. То, что моряки назвали «царапиной», на деле было серьезной раной на боку, прямо под рукой. Мать моя землица, как бы мышцу не разорвал в лохмотья! Он же тогда подтягиваться на руках не сможет, а для матроса это – билет в один конец.

Хозяйка заметила, как я уже больше минуты пристально сверлю хмурым взглядом незадачливого моряка, и спросила:

– Что, и в лечебном деле тоже разбираешься, сеньорита Айоланда? Ну-ка, давай, позаботься о сеньоре! – сунула мне в руки кувшинчик и чистую тряпицу и торопливо ушла куда-то вверх по лестнице. Пьяные драки старая Агостина терпеть не могла. Поговаривали о том, что в такой заварушке погиб ее сын – я не знала, верить ли этим слухам.

Сегодняшнего «дорогого гостя» уже уложили в дальнем углу, на широкой лавке, продырявленным боком от стены и обступили кругом нерешительных зевак. Никто из посетителей и обслуги таверны не хотел брать на себя ответственность за жизнь «пациента», а настоящего доктора поздним вечером в нашем заведении встретить даже сложнее, чем дракона.

Я стиснула покрепче пальцы вокруг кувшинчика с вином, затолкала страх куда поглубже и опустилась на колени перед болезненно-бледным мужчиной.

– Принесите скорее кипяченой воды, и побольше! Иглу, нить – лучше шелковую, и еще одну тряпку! – скомандовала я, позволив себе вольность впервые за полгода говорить не как служанка, но как госпожа. Подавальщицы так удивились и прониклись, что даже не стали язвительно бурчать «ишь, раскомандовалась тут!» – и молча убежали искать требуемое.

Не церемонясь, я разрезала прямо на мужчине грубую матросскую робу и щедро промыла рану водой.

Сколько прошло времени? Полчаса? Больше? Рана все еще слабо кровит, плохой знак.

– Ну как, красавица? Шрам останется? – болезненно кривясь, спросил мой пациент.

Где-то за спиной послышались смешки, и я заметила, что мое врачевание пользовалось популярностью в качестве бесплатного зрелища.

– Чем вас так «поцарапали», сеньор? – саркастично поинтересовалась я, протирая алкоголем кожу вокруг его раны и собственные пальцы. Что-то мне не нравится вон тот кровяной сгусток…

– Саблей порубили деревянное ограждение, а старина Ширро на него налетел. Ну и зацепился за щепки, когда его Маттео протащил… – объяснил один из притащивших раненого моряков, залпом выпивая кружку пива.

– Деревяшкой – и такую рану? – удивился кто-то из посетителей. – Ну и месиво вы там устроили!..

– Да, знатно Ширро помяли. Он ведь в драку эту полез из благороднейших побуждений, можно сказать! Защищал честь и достоинство… – болтовня продолжилась, но я перестала слушать, и на лбу выступил холодный пот.

– Сеньор, – обратилась я к своему пациенту вкрадчиво, – вы меня хорошо слышите?

– Грех не услышать такого ангела, как вы, сеньорита, – снова принялся умасливать меня молодой мужчина. Вот ведь… Хотя, если ему это помогает отвлечься от боли и не уснуть, пусть хоть серенады поет.

– У вас между ребер застряла щепа. Это плохо, потому что она может доставать до легких. Я могу попытаться вытащить ее, чтобы зашить рану и не дать вам истечь кровью. Но, – тут я сделала паузу, подчеркивая серьезность моих слов, и еще сильнее понизила голос, – если я ее пошевелю, это будет очень больно, и если вы дернетесь, станет гораздо хуже. Вы можете пообещать мне не шевелиться?