На заре Хаоса

– Чем я могу быть полезен лучезарному принцу, – льстиво поклонился аргиянатх, не сводя с собеседника взгляда.

– Пока братья отсутствуют, я подумал, что мне стоило бы больше внимания уделить делам внутри государства. Отец прав, я вёл себя слишком ветрено. И вот я начал с самой важной основы общества. Мне кажется, храм Шеши недостаточно спонсируется…

– Что ты, Иша! Твой отец невероятно щедр! – наигранно воскликнул жрец. Но в его глазах явно блестела жадность, которую не смогла замаскировать показная признательность. Он явно ждал продолжения столь заманчивой беседы.

– Я понимаю, – лукаво прищурился принц. – Но думаю, что вашему храму может пригодиться пара пристроек или вроде того. Пусть мои братья лучше обращаются с мечами и копьями, но царь не только воин, в первую очередь он должен заботиться о подданных. И в качестве тренировки, так, на случай если мне выпадет столь высокая честь, я бы хотел профинансировать из личных запасов наше духовенство.

– Что же, премного благодарен, юный принц, – сложив короткие толстые пальцы рук, покрытых тёмно-зелёной с жёлтыми пятнами чешуёй и сыто выпустив раздвоенный язык, радостно прошипел Болдева. – Я тоже предпочёл бы видеть во главе кого-нибудь вроде тебя, Иша. Ты куда смышлёнее этого дикаря Махины, прости меня Тысячеглавый Шеша. Он, похоже, вообще лишь смеётся над нами и нашими традициями.

– Ничего, ты не преувеличишь, назвав его хоть бы и дикарём. Полагаю, мы поняли друг друга, – Иша подмигнул жрецу и тот улыбчиво прищурился в ответ.

Царевич знал, что Болдева не слишком дружен и с Яган-натой, потому как владыка Кшемама серьёзно ограничивал претензии на влияние культа Шеши, предоставляя им сугубо ритуальные функции. Он помнил о тех далёких веках, когда религия не стала ещё пустым звуком. Аргиянатх же стремился к большей власти. Двум хитрым, корыстным змеям не составило большого труда договориться. И стало ясно, что первосвященник не будет сильно опечален, случись что с нынешним царём. Заручившись негласной поддержкой крайне значимой в глазах простых горожан и также больших чинов персоны, он покинул храм. Предстояло посетить ещё кое-какие места, а потом удостовериться, что мать крепко стоит на его стороне.

***

Ночная прохлада приятно пощекотала чешуи на морде Иши. С высоты дворцового балкона можно было видеть мерцание сотен колышущихся, словно на воде, огней – армия Абхей и Махины отошла недостаточно далеко, чтобы полностью скрыться из виду среди открытых степей. Постояв ещё немного, глядя на сады с бассейнами внизу, и убедившись, что кроме стражи на проходах никого не осталось, он пополз к потайной рампе-лестнице. Та вывела его из корпуса принцев сразу в садовый комплекс. Царица Ритика должна была ожидать его в укромном уголке между двух зданий палат, за кустами, цветущими большими зеленовато-бежевыми цветами. Озираясь, будто шёл на преступление (что, впрочем, недалеко от истины), Иша миновал осветившуюся луной площадку, выложенную мрамором, и остановился возле указанного куста. Прислушавшись к тишине, он подал условный знак, подражая певчей птице, в ответ раздался такой же свист.

– Ты всё-таки решился? – гордо выпрямив стан, спросил Ритика, но без особого удивления. – Уверен, что никто не поймёт?

– Я обо всём договорился, – прошипел Иша, продолжая подозрительно поглядывать то в одну сторону, то в другую. – Болдева нас поддержит. Ты только назначь меня регентом, когда отец выйдет из игры. Я же обещаю, что как только все бунты на границах улягутся, передать тебе половину полномочий. Тебя это устроит?

– Вполне. Зато твои братья будут не в восторге.

– Придумаю что-нибудь. В конце концов, на войне тоже всякое случается. Мы должны наказать Север, тогда остальные не будут соваться вовсе, а если кто-то из принцев… кхм… станет героем, так тому и быть. У меня найдутся свои агенты среди местных королевств.

– Ладно, что ты придумал для Яган-наты?

– Не хочу разглашать подробностей. Просто попытайся не навещать его палаты ближайшие несколько дней. Спиши это на недомогание или вообще отправься на «проверку провинций».

– Всё не доверяешь? – с лёгким разочарованием отметила мать.

– Чем меньше ксити-па посвящено в мой маленький заговор, тем лучше. Просто давай исполним наши части обязательств. Тебе-то это нужно не меньше моего. Освободишься от старого ворчуна, выберешь себе любого высокопоставленного дворянина и будешь править наравне со мной. Народ тебя любит и не заподозрит лишнего.

– Хорошо. Надеюсь, ты достаточно всё продумал и груз власти тебя не раздавит…

– Истинный Яган-ната должен быть в первую очередь хитрым, – Иша с гордостью похлопал себя по груди. – А всякие дуболомы с мечами, вроде Махины, будут полезнее в казармах под моим чутким присмотром. Отец же и вовсе заквасился в самодовольном спокойствии, думая, что ксити-па и так уже на самом верху. А ведь раньше никто не думал восставать. В таких темпах Кшемам упадёт на самоё дно, а мы и не заметим. И ты знаешь, что я прав.

– Делай своё дело, – Ритика поцеловала сына в лоб, дав благословение на опасную авантюру.

Однако же сам заговорщик ничуть не сомневался в верности решения. Он уже придумал, как отодвинуть незаметно Девраджа, а в отсутствии остальных претендентов на престол выберут, конечно, его. Особенно с подачи царицы. Нужно было лишь заскочить в лаборатории придворных алхимиков, а там всё закрутится само, да так, что никто ничего не разберёт.

8. Изгои

Келан кидал вещи в сумку с какой-то неистовостью. Он, конечно, не сильно верил в успех, идя на площадь, однако надеялся, что хотя бы сам посланник Небес сможет вбить разум в головы военных вождей. И этот провал действовал ему на нервы не меньше, чем глухое ворчание отца, доносящееся из гостиного зала.

– Если надеешься на моё благословение – напрасно! – не унимался разгневанный Ловар, стуча загнутыми когтями по половицам, как топором по стволу сосны. – Подумать только! И в кого такой упрямый баран?! Что бы мать сказала?! И учти, уйдёшь сейчас, назад можешь дорогу забыть! Ты достаточно посрамил и меня, и весь наш род, и деревню заодно! Бежать, оставлять землю этим!.. Лучше бы вступил в отряд ополченцев, пращой-то пользоваться умеешь!

– Захоти я увидеть, как гибнет мой народ, то так бы и сделал, – язвительно шикнул пастух, выйдя из комнаты с раздутой сумой за плечами.

– Если он и погибнет, так только из-за таких трусов, вроде тебя, улепётывающих перед лицом опасности за моря, – Ловар ткнул сына пальцем в грудь с такой силой, что тот шагнул назад, а коготь-крюк едва не распорол кожаную куртку.

– Раз для тебя благоразумие – признак трусости, то нам не о чем говорить, – холодно ответил сын.

– Благоразумие, – передразнил отец, пыхтя. Он уже утомился негодовать и теперь просто сипло бухтел. – Делайте, что хотите. Хвала предкам, таких «благоразумных» нашлось мало. А настоящие мужчины пойдут бить змеюк.

– Мы уходим не от них, – выдохнул Келан, тут же покачав головой. – Не важно. Вразумить тебя и тем более Кула мне не под силу, коль даже вестник Света с этим не справился…

– Он дал нам достаточно. Он показал, что время вернуть свои земли и достоинство наступило именно сейчас. Так что бегите, куда вздумаете, только назад вас ждать не будут. Лучше заройтесь сразу в ямы вместе с подземниками бауна. Эти торгаши тоже предпочитают прятать нос от гадюк с Перевала.

– Тогда… прощай, – с тоской сказал юноша, отворяя дверь.

Рассерженный отец не ответил и не посмотрел ему вслед. Молча схватив свой старый боевой топор, он принялся яростно его начищать точильным камнем. Козлы в загоне встретили своего пастуха дружным блеяньем, стоило тому показаться во дворе. Подойдя и привалившись к деревянному забору, скрипнувшему под весом его рук, Келан задумчиво проговорил:

– Надеюсь, хоть у вас всё сложиться не так печально. Стоило бы вас выпустить, чтобы уж точно в этом убедиться, да я отца разорять не хочу. Бывайте.