Страница 15 из 42
Видимо, учуяв, что искала, ведьма недобро усмехнулась и вперилась тяжелым взглядом во, все еще стоящего на крыльце, князя. Князь, наблюдавший за старухой, перехватил ее взгляд, скривился, как от зубной боли и сделал шаг по ступеням вниз.
— Добро пожаловать дорогим гостям! — произнес иронично, распахнув объятия, словно рад встрече. — Проходите в терем, гости дорогие! Чай, устали с дороги?
— Ты мне зубы-то не заговаривай, князюшка! — не повелась на его добродушие ведьма. Стояла твердо, уперев обе руки в палку, смотрела на князя грозно. Дворовая челядь замерла, придавленная непонятно чем, не в силах пошевелиться, чувствуя магические завихрения колоссальной силы, но не понимая разумом, что же происходит. — Зови Настю! Чую, здесь она.
Князь — высокий, статный, в красной вышитой рубахе — неспеша спустился с крыльца и подошел к старухе.
— Нет ее здесь, — сообщил любезно, без привычной иронии. — Можете поискать, — сделал широкий жест в сторону двора.
— Куда дел?! — почти выкрикнула Василиса, пронзив князя двумя синими молниями. Страшная догадка, что Кош мог успеть отправить Настю в навий мир, полоснула нестерпимой саднящей болью. Гром прогремел в стремительно затягивающемся серыми тучами небе.
— Полегче, Василиса, полегче! — привычная ироничная лёгкость изменяла князю. Он был мрачен. Тени вокруг него заметались все более хаотично, ускоряясь и увеличивая радиус охвата. — Отпустил. Ушла, никто не держал.
— Ты-то, да не держал?! — крикнула взбешенная ведьма. Гром снова громыхнул, ветер поднял пыль в дочиста выметенном дворе.
— Представь себе! — выкрикнул в ответ не меньше взбешенный князь. — Что ты вечно чудище из меня делаешь? — почти простонал с досадой.
— А кто ты, как не чудище?! — уже спокойнее спросила Василиса, поняв, что Кош не лжет. — Куда ушла? В город? В лес?
— Не знаю, Василиса. Сбежала твоя девочка. Недоглядел, — почти виновато, мрачно произнес князь. — Сейчас полечу искать. Если найду, дам знать. А может давай, я пролечу над городом, а ты над лесом?
— Без тебя разберусь как-нибудь, что мне делать, — огрызнулась ведьма, легко запрыгнув на край телеги и усаживаясь поудобнее. Отвернулась от князя. — Трогай, Кузьма Лукич.
МЕСЯЦЕМ РАНЬШЕ
Четыре крепких, надежных морских судна стояли у Буяна — торговой пристани на берегу северного озера. Суда из липы, ясеня и дуба были одинаково хорошо приспособлены для передвижения в открытом море, прибрежных водах и по большим и средним рекам, а управлялись рулевым веслом, укрепленным в корме по правому борту. На них успешно перевозили людей и торговые грузы по большому водному пути.
Здесь же, у причала, на окраине рыбачьей слободы, широким полукругом раскинулся базар. Купцы грузили на быстроходные ладьи соболиные, бобровые, лисьи меха, мёд и воск, лён и кожу, смолу, серебро и железо, кость, оружие, различные предметы искусства и хлеб. Все, что можно было выгодно продать на южных рынках. Обратно везли ткани и вина, стекло и керамику, оружие и драгоценности, инструменты и статуэтки, книги и пряности. Воины-дружинники охотно обзаводились заморскими мечами, стременами и поясами. Женщины щеголяли в заморских шелках, южных бусах и подвесках.
Водный путь считался самым быстрым, дешевым и безопасным: не нужно было кормить лошадей и менять их. Для себя моряки ловили рыбу. Пройдя озеро, корабли выходили в реку. Спустившись по ней, заходили в другое озеро, и снова в реку. Пороги затрудняли движение, но смелых и сильных духом мореходов они не останавливали.
Небольшой отряд Олега прибыл к Буяну верхом. Спешившись, дружинники присмотрелись к судам. Сторговавшись с купцами и оговорив нужную им остановку, нанялись на суда охраной от разбойников да лихого люда и погрузились на ладьи. Прибывшая с воинами челядь вернула коней на княжеский двор.
«Теперь, главное, чтобы погода не подвела», — думал Олег. Кроме зимы, покрывавшей озерную гладь льдом, во все времена штормило озеро знатно. Опасались моряки за свои корабли, а потому заручиться помощью Богов было не лишним. Старец Огневед, оставшийся в княжеском дворе за старшего, обещал помочь: «Будет вам на озере штиль. Уж умаслю Богов». И штиль, так редко балующий собой мореходов, и в самом деле продержался все время пути по озеру.
Через две недели высадились добры молодцы с корабля на берег. И снова предстоял им путь не ближний: сто верст, да все лесом. Реки, топи, да болота всю дороженьку. Здесь у селян расспросили дорогу, там у рыбаков узнали брод через реку. А вот тут и вовсе проводника наняли, ибо чаща еловая дюже непроходимая. Продвигался отряд Олега не шибко.
Теперь имя ведуньи Василисы не давало Олегу покоя ни днём, ни ночью. Подкатывало к сердцу ураганом нежности. Словно и не было этих тридцати лет. За две недели пути Олег, несмотря на все дорожные невзгоды и волнения, помолодел даже внешне, молодецкая удаль вернулась, улыбка рвалась с лица, едва успевал сдерживать, плечи развернулись, спина распрямилась. Столько лет прошло, а он помнит запах ее волос, руки помнят мягкость и податливость ее тела. Ведь тогда он ушел, но остался жив. Значит, не была она русалкой. Ах, колдовская купальская ночь, соединившая и повенчавшая их!
Возможно ли, чтоб эта ведунья была его голубкой? Бывают ли такие совпадения? Ведь лет прошло немало. Да в том-то и беда, что душа-то не стареет. Ей, — душе-то, — все равно, сколько лет прошло! Душа ликовала в жадном опьяняющем предвкушении, томилась в чудесном, дивном ожидании встречи.
Глава 9
— Останови здесь, Кузьма Лукич, — попросила Василиса Лешего, когда они отъехали от княжеского двора на приличное расстояние. — Ты вот что, поезжай домой сам. Короба мои закинь ко мне во двор и поезжай.
— Василиса, помощь моя нужна? — доброжелательно поинтересовался Леший. — Зверей расспросить, грибницы оповестить?
Василиса задумалась, с сомнением взглянула на спутника и качнула головой:
— Не пойдет она в лес. Больно уж боязливая девочка. Леса, как огня боится. Пролечу над городом, посмотрю. Не должна она далеко уйти. Мне ее найти раньше Коша нужно, потому поезжай один. Как же я так опростоволосилась-то?! Не надела на девочку ни оберегов своих, ни маячков! — чуть не плача, качала головой Василиса.
— Ну, не убивайся так, голубушка! — успокаивал Леший. — Найдётся девочка, чай, не иголка в стогу сена, человек!
— Дай то Боги! — еще раз вздохнула женщина, украдкой вытирая слезу.
— Лети спокойно, я все завезу, выгружу, — заверил Леший.
Василиса слезла с телеги и ушла за куст орешника. Через минуту вспорхнула из-за куста белая голубка и, сделав круг, стремительно полетела в сторону города. Леший повздыхал, положил в берестяной короб Василисину одежду и, причмокнув на кобылку: «Пошла, милая!», покатил телегу в сторону леса.
Ветка хрустнула где-то рядом, и ночная птица ухнула прямо над головой истошно и тревожно.
Настя открыла глаза и уставилась на слабые отсветы догорающего костра, пляшущие на витиеватом орнаменте её платка, пологом натянутого над головой между веток поваленного дерева.
«Интересно, сколько времени?», — подумала Настя. — «Совсем темно еще». Повернулась на бок и прислушалась. Сырое полено, сжираемое огнём, потрескивало, но уже не дымило так сильно, как вначале. «Высохло», — подумала Настя сонно. — «Потому и горит так ярко. Скоро прогорит». Мох под ней отсырел, и блузка неприятно прилипла к телу. От ручья тянуло свежестью, и Настя поежилась, поняв, что продрогла.
«В следующий раз нужно прогреть спальное место костром», — подумала девушка и тут же одернула себя, — «В какой следующий раз?! Ты собираешься бродить по лесу неделю?!», — окончательно проснувшись. — «Сегодня нужно найти дорогу и выйти из леса».
От ручья громко и явственно донеслись звуки шагов, хруст, треск и негромкое похрюкивание. Там явно кто-то был и не один, но вот кто? Кто пожаловал к ручью в такой час? Насколько он опасен? А если он учует её и придет сюда? Настя испуганно села, прислонившись спиной к спасительному стволу дерева. Обхватила руками колени, судорожно сцепив в замок руки и, полными ужаса, широко раскрытыми глазами уставилась в опасную темноту за пламенем костра, стараясь разглядеть в ней неизвестные, пугающие очертания и силуэты.