Страница 69 из 70
Разговаривали мы только вдвоем. Постников застыл около машины, готовый подойти в любой момент, как я его позову. Пока он не торопился, и правильно — при нем Варсонофий не только не будет откровенничать, но и вообще постарается убежать. А ответы мне нужны. От них зависит слишком многое.
— Видите ли, Варсонофий, дело в том, что вам вернули не мой артефакт.
— Как это? — удивился он. — Все в точности, как раньше было, только на детальки разобрано.
— Это разобрали такой же телефон и навесили на детали обрывки похожих плетений, — пояснил я. — Для вас выглядит так же, на что и рассчитывал тот, кто телефон похитил.
— Вы думаете?.. — скептически спросил он. — Кому нужно было похищать ваш телефон.
— Тому, кто мне с него уже звонил, — ответил я. — Причем про вас, Варсонофий, он не знает или притворяется, что не знает.
— То есть вам с этого телефона звонили? — Он потряс перед моим носом мешочком с обломками. — Но когда?
— Последний раз — совсем недавно. И не с этого, а с того, который я вам дал. И оказался он в руках очень нехорошего человека, рвущегося во власть.
— Вы думаете, это наш Верховный волхв? — с недоверием спросил Варсонофий.
— Кто-то с ним связанный. И этот кто-то очень опасен. Именно он занимается разработкой химер, в чем были обвинены Вишневские, и именно он уничтожил этот род.
— Это серьезное обвинение. У вас есть доказательства? — неожиданно серьезно спросил волхв.
— О своих планах он мне говорил откровенно, потому что пытался привлечь на свою сторону. Вашего Верховного волхва он может как привлекать обманом, так и подчинением. Если, конечно, не принимать во внимание вариант, что волхв выступает на его стороне добровольно.
— Волхвов подчинить нельзя, — гордо сказал Варсонофий.
— Это серьезное заявление. У вас есть тому доказательство? — с усмешкой повторил я его почти дословно. — У того, на стороне кого сейчас выступают волхвы, есть такие возможности принуждения, что вам и не снились.
— Но это безнравственно, — залепетал он. — Наша связь с природой…
— Не сможет вас защитить против маньяка. Собственно, сейчас у вас два варианта: если вы оставляете все так, как есть, то вы поддерживаете того, кто собирается сместить императора и повести свою политику, или вы помогаете нам остановить этого типа.
— Ярослав, ваши слова меня пугают, но я ничего не решаю, — остановил он мои откровения. — Мне нужно посоветоваться.
— Надеюсь, не с Верховным волхвом? — уточнил я. — Даже если он не на стороне преступника, то тот пользуется его возможностями и знает все, что знает Верховный волхв.
В последнем я не был уверен, но перестраховаться стоило. А то побежит сейчас мой собеседник к тому, кто может передать все Накреху.
— Не с Верховным, — согласился Варсонофий. — Он, знаете ли, в последнее время ведет себя странно, и у нас поговаривают о смещении. — Он замер и совсем уже затравлено сказал: — Вообще-то это тайна, и я не должен был говорить посторонним о наших внутренних делах.
— Я разве посторонний? Я ученик волхва, — напомнил я, пока моего собеседника не начала грызть совесть за его оговорку. — Я предлагаю вам следующее. Вы советуетесь с кем-то, кому вы доверяете и кто в оппозиции к нынешнему вашему главе, и если он решит, что нужно поддержать законную власть, то приходит на встречу со мной. Я буду ждать час на квартире, после чего, увы, вынужден буду уехать. У меня, знаете ли, Варсонофий, очень много дел. Трубку еще одну я не могу вам дать, потому что сейчас на руках ее у меня нет. Обычный телефон я не могу использовать почти всю неделю. При необходимости вы можете позвонить еще начальнику моей службы безопасности, но он к волхвам никакого отношения не имеет.
Я указал на Постникова, тот приветственно помахал, но Варсонофий не проникся и посмотрел на него с большим подозрением.
— Лучше вам буду звонить, если что, — решил он.
— Тогда вы связываетесь с нужным человеком и подходите в течение часа, — предложил я. — Или не подходите. В любом случае я буду иметь представление о вашей позиции.
Для Варсонофия это неожиданно прозвучало угрожающе, потому что он испуганно икнул и сказал:
— Я сейчас, прямо сейчас позвоню.
— Хорошо.
Метку я ставить не рискнул, потому что для Накреха это будет знаком, что к нему подбираются. Возможно, с самим Варсонофием он и не знаком, но исключить их пересечения я не мог. Поэтому я просто развернулся и пошел к Постникову, и только тут сообразил, что если нахожусь под постоянным наблюдением, то и мою встречу с волхвом тоже видели. Это было очень неприятно, а значит, следовало срочно что-то придумывать. Идея возникла тут же и была она весьма удобная.
— Дань, сейчас действуем так. Ты отвозишь меня на квартиру, потом возвращаешься в машину с моим фантомом и едешь в поместье. Там ты берешь одну из запасных трубок от нашей базы, возвращаешься в город, но уже под отводом глаз. Время позволяет. Встаешь на параллельной улице и ждешь моего звонка.
— А ты?
— А я снимаю слепки ауры и подготавливаюсь к беседе с волхвами. В случае если они придут, у нас появится выход на Накреха.
— А если не придут?
— Тогда они будут играть на его стороне.
— Плохо. — Постников нахмурился.
— Плохо только то, что теряем ниточку к нему. На расстановку сил волхвы особо не влияют.
— Не рискованно тогда давать наш телефон в их руки?
— У Накреха один уже есть. В самом плохом случае будет второй.
В квартире Постников задержался только ради приличия, хотя в магазин заглянул, посмотрел что там и как. Зелья расходились последнее время со свистом, поэтому полки были полупустыми. Утром привезут новую партию, но вообще это нужно как-то кардинально решать. Цены поднять, что ли?
Постников ушел, делая вид, что что-то оживленно обсуждает с моим фантомом, а я направился в соколовскую лабораторию. Если что-то можно подцепить, то только там, вблизи сейфа или на нем самом.
Но не сработал ни один метод — посторонних аур не нашлось. Только наши, да Ирины Егоровны. Получается, заходила она сюда уже после аурной зачистки. Но мне это не дает ничего.
Размышляя над этим, я занялся обеспечением безопасного прохода своих гостей, ставя невидимость на максимально возможном для себя радиусе: человек, попавший в зону действия заклинания, перестает быть видимым окружающим. Но поскольку для обеспечения безопасности этого недостаточно, то я добавил самоподцепляющихся сложных иллюзий, которые должны были проецироваться через невидимость: если кто-то не направлялся к моим дверям, то иллюзия в точности повторяла его движения и на выходе из зоны невидимости рассеивалась. Если же он двигался ко мне, то с какого-то мгновения иллюзия начинала жить своей жизнью и рассеивалась далеко за зоной. Там, где наблюдатели либо отстанут, либо посчитают что наблюдаемое лицо ушло под отводом глаз или чем-то подобным.
Жрало это все энергии как не в себя, пришлось воспользоваться накопителем, чтобы не опустошать резерв. Все-таки я на слишком большую площадь замахнулся.
Поскольку волхвы пока не появились, я решил проверить и остальные помещения. Особую надежду я возлагал на картину с фениксом, но и около нее никаких посторонних аур не было обнаружено. Накрех вычистил после своего появления все, и очень тщательно. Расстроился ли я? Не особо, потому что проверял, только чтобы не думать есть там или нет следы ауры. Теперь точно знаю, что нет, можно выбросить из головы и перестать об этом думать.
Звонок в дверь прозвучал, когда я уже решал, не отключать ли накопитель от поддержки и созваниваться с Постниковым. Час прошел, так что надежды не осталось. Но звонок прозвенел, и я пошел открывать.
За дверью стояли двое: давешний Варсонофий и мужик лет пятидесяти. Мужик был под прекрасно для меня проницаемой иллюзией высокого сухопарого типа. Был он на самом деле толстенький, с обманчиво-мягким лицом и умными глазами.
— Ярослав, это Никон, — Варсонофий сказал это столь гордо, как будто представлял собственного отпрыска, прославившегося на каком-то поприще.