Страница 6 из 6
— Если только маленький. И не потому, что мне нужна благодарность за твоё спасение! — Ответила поспешно. — Лучше бы нас никто не связывал.
— Я хочу даровать тебе свою защиту. Чтобы больше ни один берендей, ни один лиходей тебя не коснулся, — тихий голос вонзился в грудь.
Вьюжный топтался у порога и озадаченно смотрел на нас круглым золотым глазом.
— Хорошо, Ваша Светлость, — согласилась неохотно.
Царапало любопытство. И сожаление. Ну, что там?
— А ты знаешь, что по легенде слёзы грифона могут даровать человеку неслыханное могущество? — Вдруг спросил Кощеев, сделав шаг ко мне.
Я шагнула назад. Сглотнула. Сжала в руках грязный передник.
— Ты стал могущественным колдуном? — Предположила с облегчением, в котором себе бы не призналась.
Значит, точно выживет.
— Немного, — Кощееву шла улыбка, — но тебе, чистой душе, твой грифон даровал великую силу — исцелять.
Ещё шаг. Он навис надо мной, так близко, что я видела тень от его ресниц на щеке. Трещинку на губе. Едва заметную царапину на шее.
— Что ты?.. — Переспросила ошарашенно, чувствуя, как кружится голова.
— Грифон помог. Но исцелила меня полностью именно ты, Искра, — в глазах Юлиана больше не было улыбки.
Что-то совсем иное, жаркое, тягучее.
— Ты примешь мой дар, Искра? — Спросил он снова, не давая и шанса собраться с мыслями.
— Да, — выдохнула, чувствуя, как комната вращается и вращается мир вокруг.
Глаза Юлиана вдруг заслонили собой весь мир. Алые огоньки зажглись в них, мешаясь с навьей зелёнью. Он склонился ниже, как будто хотел поцеловать. Я замерла, потянулась невольно следом, но Кощеев вдруг скользнул ниже, к плечу. И прежде, чем я сообразила, что происходит, укус обжёг кожу.
— Ах ты кровопийца! — Выпалила ошарашенно.
— Я только учусь, — укутал меня бархатный смех.
Кощеев поднял голову. Медленно облизнулся. В его руке мелькнуло вдруг маленькое круглое зеркальце.
И в нём, как наяву, отображался на моём плече странный узор-паутинка. И… что⁈..
— Это ещё что такое? — Прошипела рассерженной кошкой.
Отчётливо вырисовывались на плече посреди паутинки инициалы — «Ю. К». Как влитые.
Заухал, захохотал, заклекотал за моей спиной Вьюжный — как будто знал.
— Брачная метка моего рода, искра моя, — невозмутимо ответил Кощеев.
Горячая волна поднялась от самого сердца.
— Всё-таки прикопаю я вас в сугробе, Ваша Све-ет…
Мне ловко заткнули рот поцелуем.
Нежным. Пронзительно-теплым. Обещающим. Драгоценным.
Я схватила ближайшую нужную мне склянку с краю — и от всех щедрот души вылила её на светлейшую голову. Походит теперь рыжим, как морковка.
— Теперь я действительно понимаю, что люблю тебя, душа моя, — засмеялся этот безумец.
И я — вслед за ним.
Мир утонул в пронзительной вспышке счастья.
В этот день, я, может, и потеряла место в аптеке Пелей. Но обрела нечто куда более важное.
Уверенность в себе. Свой путь. И свою любовь.
Что ещё добавить?
Из аптеки мне действительно пришлось уйти — но по собственному желанию. Я забегала в гости к грифонам, по крайней мере, раз в неделю. А Вьюжный и вовсе переехал вскоре к нам — к Юлиану и ко мне. Теперь я жила во дворце Кощеевых и оттуда же ездила в университет.
Юлиан перевёлся в первый магический — он действительно оказался очень талантливым колдуном. А мне, помимо основной специальности, приходилось осваивать силу целителя, бегать от чрезмерной заботы старшего Кощеева и готовиться к грядущей свадьбе.
Но даже после неё я собиралась учиться. А после — практиковать, как целитель магических рас. Юлиан обещал, что после окончания университета мы будем работать вместе. И он покажет мне Кощеево царство. И изнанку магического Петербурга. И даже далёкие страны, где крыши покатые, а по улицам ходят трёххвостые лисы.
Вьюжный больше никогда не плакал — и это было чудесно. Грифоньих слёз для счастья нам хватило с избытком.
И я никогда не пожалела о том, что отворила одной морозной ночью дверь грифоньей аптеки.
Теперь моя жизнь — настоящая, яркая, как крылья грифона. И зелёные глаза сияют навьими огнями только для меня.
Навсегда.
КОНЕЦ