Ступень Пятая

— Не понадобится, — хохотнул Постников, не понимая сложности ситуации. — Но слишком часто нарушать закон тоже не следует. Да и причины для этого нет.

— Ладно, я понял твою точку зрения, — бросил я и отключился.

На экране ракурсы съемки постоянно менялись, поэтому за передвижениями Накреха-Мальцева не всегда удавалось уследить. А двигался он активно, обмениваясь с некоторыми представителями лишь короткими фразами. Я повернулся к Серому, тот старательно таращился на экран, делая вид, что не чувствует моего взгляда. Вот ведь поганец, точно знал. Сговорились с Постниковым за моей спиной. Учи их после этого разным тайным возможностям для переговоров.

— Вон, вон Аксенова! — внезапно оживилась Диана. Вспоминал я недолго, откуда мне была знакома фамилия: любовница Александра, которая рассчитывала стать его супругой и распространяла сплетни. Именно она тогда сообщила Светлане о том разговоре императора и цесаревича. — Стоит, улыбается, как будто не ее отставили в сторону как изношенный ботинок.

— Ну у тебя и сравнения…

— Так и есть. Думать надо, прежде чем что-то делать и говорить. Если хочешь знать мое мнение, шансов остаться с Александром у нее не было — семья слишком убогая, чтобы претендовать на родство с Тумановыми. Те всегда выбирают только топовые кланы.

Это была направленная шпилька уже в мой адрес. Как мы ни шифровались, Диана была уверена, что нас со Светланой связывает больше, чем дружба. И вот так ненавязчиво, по ее мнению, пыталась, показать, что будущего у этих чувств нет.

— Это недальновидно, жениться внутри узкого круга, вырождение гарантированно, — заметил я. — Нужно вливание свежей крови хотя бы время от времени.

— Свежая кровь может быть с душком, а старая-то уж наверняка проверена временем. Шуваловых-то сколько, — недовольно сказала Диана, уходя с неприятной для нее темы. — Поди, всю верхушку пригласили, а от нас только Андрей. Как-то это неправильно. Мы круче Шуваловых по всем статьям, разве что кроме количества родственников. Потому что Мальцевы всегда брали качеством.

— Ну так Шувалова за Туманова вышла, а Андрей на Тумановой не женился, — хохотнул Серый. — Как я понимаю, теперь их будет в окружении императора все больше и больше.

И их влияние на императорскую семью будет все усиливаться и усиливаться. Хорошо, что я нигде раньше с Шуваловыми не пересекался и не успел испортить отношения. По слухам, подарок от нашего клана жене цесаревича очень понравился. Интересно, нельзя ли будет воздействовать на Тумановых через Шуваловых?

— Нет, ты не понимаешь, — небрежно бросила Диана. — Это с детства нужно вертеться в таком обществе, чтобы вникать. Шуваловым дали слишком много силы, если их тут так много. Это недопустимо. Должен быть баланс.

Она покачала руками перед собой, как будто они лежали на чашах больших весов.

Тем временем началась торжественная часть. Как обычно, награждали по политической целесообразности, а не тех, кто действительно, что-то делал для страны. И да, первым получил какую-то памятную медальку глава рода Шуваловых — благообразный мужик лет пятидесяти с на удивление хорошо сохранившейся шевелюрой, в которой седина просматривалась только на висках. Мордатый такой мужик, чем-то неуловимо похожий на бульдога, в то время как его дочь напоминала мопса. Ласкового, весело потявкивающего и дружелюбного. Ее саму Александр не ценил, но наверняка ценил тестя. Сделав в памяти зарубку, чтобы позже вернуться и подумать, я продолжал смотреть трансляцию.

Император говорил довольно долго о вкладе в государственные интересы Шуваловых, и хотя единственный вклад, что они сделали, — спихнули за наследника дочь, но перечисление заслуг все равно казалось внушительным.

Следующими на награждение пригласили Лазаревых. От них сегодня был только Кирилл. Сколько я ни вглядывался в лица в зале, ни Андрея Кирилловича, ни Марии Тимофеевны не обнаружил. Андрея тоже не было. Возможно, Диана и права с перекосом в сторону Шуваловых.

— А должны были Андрюшу пригласить раньше, — возмущенно откомментировала Мальцева. — Наш клан сильнее, и вообще…

Не знаю, что там вообще, но в частности я понял, что прямо сейчас Накрех столкнется с Тумановыми, а я никак не могу на это повлиять, только оставаться сторонним наблюдателем. Это злило. Успокаивало лишь то, что женской половины Тумановых пока не было.

После Лазарева награждали Воронцова, того самого, чей отец бездарно погиб после дуэли со мной, пытаясь произнести первую букву фамилии главаря антитумановской коалиции. А ведь организация до сих пор существует и что-то там делает, причем члены ее уверены, что главарь — старик Мальцев, который сам ни сном ни духом.

— Это вообще ни в какие рамки! — эмоционально высказалась Мальцева. — Кто мы, а кто Воронцовы? Жалкая семейка, недостойная сидеть рядом с нами.

— Возможно, они сделали для страны больше, чем Мальцевы. Благодарят их за курирование сети детских приютов, — заметил Серый.

— Можно подумать, зависит от этого, — буркнула Диана. — Вон Вера Андреевна куда больше занимается благотворительностью. И где в зале Елисеевы? Нет, Сергей здесь вызывают не по заслугам, а по тому, насколько клан в фаворе.

Мама действительно увлеклась благотворительностью и курировала не только приюты, но и фонд для помощи больным детям, время от времени заставляя наших целителей поработать бесплатно. Серого последнее возмущало, хотя он и считал, что мамина деятельность идет на пользу репутации клана. Но за репутацию от Тумановых нам не была положена награда, хотя, как только что признала Диана, мама делала больше Воронцовых.

Когда и следующий награжденный оказался не Мальцевым, Диана почти дымилась от злости, колкими фразами пройдясь по деятельности приглашенного. По ее словам, клан надо было целиком в тюрьму сажать, а не награждать. Сажать и отбирать все неправедно нажитое.

— Сколько времени прошло с тех пор, как Новиков сдох, — неожиданно сказала она, — а неприятности до сих пор прилетают. Как будто мы виноваты, что он что-то там противоправное задумал. Мы больше Тумановых тогда пострадали.

— На вашей территории была выращена тварь, которая воздействовала на самолет с Андреем, — напомнил я. — Вот и всколыхнулись старые прегрешения.

— Возможно, — неохотно согласилась Диана. — И все же Мальцевы были Мальцевыми, когда эти жалкие Головины из себя вообще ничего не представляют. Да они и сейчас ничего не представляют. Жалкие неудачники. Какого черта их вызывают перед нами?

— Жалкие неудачники — это все, кому не посчастливилось принадлежать к Мальцевым? Я правильно понимаю? — уточнил Серый с характерным смешком.

Но его сарказм пропал втуне, потому что Диана невозмутимо согласилась:

— Разумеется.

И опять захрустела чипсами, мрачно глядя на экран, где опять оскорбительно показывали крупным планом не Мальцева. У меня же этот факт вызывал противоположные чувства — я понадеялся, что Мальцева будут игнорировать и дальше и у него не появится возможности подобраться к Тумановым хотя бы сегодня. Так-то он ходил по залу, к Тумановым не приближаясь, и время от времени камера выхватывала его лицо из толпы. Все же он был слишком заметной фигурой, чтобы его игнорировали еще и медиа. А с Тумановых сталось бы его продинамить исключительно из-за неприязни Александра. Уверен, с Игнатом Мефодьевичем такого бы не провернули — император знал, что тот смертельно обиделся бы на такое отношение, а возможностей у Мальцевых подгадить Тумановым хватало.

Но тут внезапно объявили о героических деяниях Мальцевых, Диана оживилась, особенно когда показали лицо Андрея, на котором появилось почти настоящее удивление, как будто собственное имя оказалось для Мальцева сюрпризом. И если прежний Мальцев актером был посредственным, то этот поражал своим мастерством. Даже странно, что близкие не заметили изменений личности. Или заметили, но списали на травму психики?

Серый заволновался и повернулся ко мне, но теперь я сделал вид, что не замечаю его. Толку-то от его волнений, если мы черт-те где находимся и ни в каком случае не успеем к разборкам, если те вдруг состоятся. Мальцев оказался на другом конце зала и теперь шел через расступающуюся толпу, одаряя улыбками всех на пути. И не подумаешь, что внутри сидит тварь с теми же принципами, что и Морус. На мгновение даже я засомневался, когда оператор поймал особенно удачный ракурс.