Ступень Пятая

Я решил, что подумаю об этом после завершения артефактов, потому что отвлекаться в столь точном деле нельзя. Получавшиеся артефакты были настолько малы, что для доведения их до ума приходилось использовать увеличивающие плетения. Оставалось аккуратно связать каждый артефакт с накопителем, точнее, посадить первый на второй, потому что емкость накопителя, увы, завязана на размер, поэтому делать его слишком мелким бессмысленно. Но и слишком большой будет неудобен. Остановился я на размере в пять миллиметров, как оптимальном. В конце концов, мой защитный артефакт способен поглощать и использовать энергию вражеской магии.

Оставалось самое сложно. Я создал зеркало к себе, сделал разрез под ключицей, вставил артефакт и принялся сопрягать его с собственным телом и чтобы не отторгался, и чтобы действовал наиболее эффективно. Боль и вытекающая из разреза кровь сильно мешали, поэтому провозился я чуть дольше, чем планировал, и после сращивания разреза откинулся на спинку кресла, давая себе отдых.

Глава 17

В целом подготовка у меня много времени не заняла, даже с учетом того, что я себе сделал артефактный кинжал, который с высокой степенью вероятности должен Моруса хотя бы поцарапать. А если поцарапает — в дела вступит уже разъедающая ядовитая субстанция, которой я обильно смазал лезвие. В конце концов, полагаться только на магию в борьбе с таким, как Морус, неразумно.

Это же решил и Постников, потому что двое из тех магов, что он собрал в нашу группу, были с автоматами, пули для которых были прекрасными произведениями артефактного искусства, правда, и стоили они так, что хотелось попросить использовать боеприпасы экономно. Но экономно в нашем случае опасно для жизни, так что вопли жадности пришлось задушить на корню. У третьего был арбалет, на болты к которому я нанес не только заклинания, но и тот же яд, что и на свой кинжал. На колчан бросил защитное заклинание, но поскольку время поджимало, было оно короткого действия, о чем я владельца арбалета предупредил. Если болты не используются — яд вскоре разъест колчан и его придется выбросить.

Это, конечно, не самая большая потеря, при условии, что с какой-то вероятностью придется выбрасывать уже нас, если что-то останется, но все же я пообещал компенсацию от клана. Сверх премии, которую каждый участник получит по завершении.

Целителя, точнее целительницу, мы решили с собой не брать, оставить ей телепортационный артефакт, а по месту активировать маячок, чтобы и Ермолиной лишний раз не рисковать, и мы бы могли зачистить все, что нежелательно видеть посторонним.

Основной инструктаж был сделан до того, как мы сели в машину, но и там Постников продолжал напоминать:

— Вперед не лезть. Четко выполнять команды Ярослава Кирилловича. Тварь, с которой мы едем биться, очень опасна.

— Если чувствуете, что она начала в мозги залезать, сразу отходите, — добавил я. — Геройствовать не надо. Возможно, мы сегодня сходим только на разведку.

В последнем я сомневался, потому что, если уж мы войдем в дом с Морусом, выйти оттуда сможем, только когда тварь сдохнет. Отступления не получится ни организованного, ни панического. Этого я, разумеется, говорить не стал, да и не собирался я допускать отступления.

Ефремов позвонил, когда мы проехали примерно половину расстояния.

— Ярослав, вы уже выехали?

— Да, Дмитрий Максимович, минут через пятнадцать подъедем.

— Раньше никак?

Я посмотрел в окно, за которым виделся довольно плотный поток машин.

— С большой вероятностью можем влететь в аварию и приехать позже.

— Черт, надо было тебе мигалку выдать, — зло выдохнул он в трубку. — Цесаревич туда поперся. Мне только что позвонили, потому что, прикинь, он потребовал никуда не сообщать. Но когда из дома никто не вышел, эти придурки наконец заволновались и позвонили мне. Хорошо хоть сами не полезли, сообразили, что там, где потерпела неудачу пятерка сильнейших магов, тоже могут бесславно сдохнуть.

— Как давно Александр зашел в дом и сколько с ним было магов?

— Тридцать две минуты назад, — после короткой заминки ответил Ефремов. — Магов, если считать с ним, было пятеро.

Когда я закончил разговор и быстро обрисовал ситуацию Постникову, тот дал приказ ускориться тому из бойцов, который сегодня выполнял дополнительную роль — водителя. Я же мрачно размышлял о вероятности того, что Александр еще жив. По идее, она ненулевая, потому что обездвижить всех магов одновременно Морус может, а сожрать — нет. Но если он начинает трапезу с самого сильного, то у цесаревича шанса нет, а вот если выбирает рандомно или вообще сильных оставляет на сладкое, то у нас есть шанс спасти наследника трона. Заставит ли его это отказаться от уничтожения нашего клана? Не уверен. Но если не попытаться его спасти, выйдет для нас только хуже. В голову лезли глупые мысли о том, что правильно мы решили не привлекать никого из Давыдовых, если уж придется иметь дело с Александром.

Доехали мы минут за десять, причем наш водитель нарушил столько правил, что штраф будет просто гигантский. Надеюсь, Императорская гвардия нам его компенсирует или поспособствует отмене. Как-никак, мы торопились спасать наследника престола.

Ефремова там еще не было, зато его подчиненный бегал вдоль границы участка, чуть ли не заламывая руки, как истеричная дамочка. Его даже зеваки не смущали, которых собралось уже прилично. Увидев нас, он бросился ко мне и проорал:

— Вы должны немедленно спасти Его Императорское Высочество!

— А сам ты немедленно его спасти не хочешь? — поинтересовался Постников.

— Каждый должен заниматься своим делом, — увильнул тот от чести стать спасителем. — В мои обязанности входит охрана периметра.

— Хреново ты со своими обязанностями справляешься, — заявил Постников.

Пока они препирались, я сканировал оба здания, двери в которые были открыты. Сканирование не показывало ничего, как там не было ничего живого. Я бы не взялся без дополнительных подсказок определить, в каком из них Морус. И то, что он ничем не выдавал себя на столь близком расстоянии, говорило об огромной силе твари. Впрочем, это не было чем-то удивительным — мелкий не устроил бы крушение самолетов. Я попробовал более тонкое сканирование, но оно тоже ничего не дало, придется идти внутрь, имея лишь приблизительное представление о том, что нам противостоит.

— В какой из домов надо идти?

Я повернулся к беснующемуся гвардейцу, чья жопа горела и он хотел использовать нас для тушения. Не выйдет: Ефремов такого пренебрежения приказам не спустит, даже если все окончится благополучно, а если нет… Его даже козлом отпущения делать не надо — он сам вызвался на это место.

— В правый, — с надеждой на спасение ответил гвардеец.

— За мной, — скомандовал я. — Ближе трех шагов ко мне не подходить. Если почувствуете, что не справляетесь, отступаете сразу. Это приказ.

Следы группы Александра были прекрасно видны, на них я и ориентировался, осторожно проходя внутрь дома. Сканирование все также не показывало ничего живого, но я от него не отказывался, надеясь, что заработает раньше, чем я увижу Мориса, и раньше, чем он сможет на нас подействовать. В том, что он о нас уже знает, я не сомневался.

Прозвучавший в голове зов это подтвердил. Это не был зов-приказ, это был зов-приглашение, причем, рассчитанный лично на меня, потому что в голове прозвучало:

— Мальчик, ты пришел ко мне сам. Я думал, ты пойдешь на корм хозяину. Знаешь, сколько он съел таких вкусных, молодых и глупых? Ты молодой, но умный, сбежал из расставленной ловушки, хвалю. Ум требует поощрения. Я могу поделиться с тобой знаниями, хочешь? У меня их много. И от многих людей.

— Что с теми, кто зашел к тебе перед нами? — оттранслировал я ему мысль. В ментале я не был силен, но был уверен, что способностей моего собеседника хватит, чтобы меня услышать.

— К чему они тебе? Они не твои друзья, — ответил Морус. — Один так точно враг. Иди ко мне.