Ступень Пятая

По дороге я оценивал успешность обоих подслушивающих заклинаний. В генеральском кабинете разговоров было куда больше и были они разнообразнее. Сильно мешало то, что разговоры из разных помещений накладывались друг на друга и на внешние шумы. Если слушать и императора, и Ефремова постоянно, придется разделять сознание на потоки, что было довольно сложным делом и не очень полезным для психики. Поэтому до того, как этим заниматься, я решил сначала поговорить с Айлингом. Вдруг разумнее будет все это отключить и не маяться дурью?

Сделать это получится только вечером, потому что от наблюдения сейчас уходить нельзя, да и занятия с Александром и Светланой после обеда. Чтобы мое отсутствие прошло незамеченным, уходить из школы надо ночью, когда все спят и никому не придет в голову залезть ко мне в комнату, а если кому и придет, то на его долю достанется общение с фантомом, которого я собираюсь оставить за себя.

Глава 8

Ни у императора, ни у Ефремова долгое время не происходило ничего интересного. Я даже заподозрил, что мою активность как-то отследили и под подслушивающим заклинанием ничего происходить не будет. Но тут к отцу пришел Александр.

— Удалось получить руну?

— Удалось. И не только это.

В голосе императора прозвучала неуверенность, что отметил не только я, но и Александр.

— Какие-то сложности?

— Не столько сложности, сколько условия под клятву.

Тут я напрягся, не без оснований подозревая, что в условиях наверняка есть что-то про меня, не мог Дамиан не нагадить, если появилась возможность. Он не из тех, кто после неудачной попытки отойдет в сторону и скажет: «Ну что ж, не получилось так не получилось». Он из тех, кому хорошая память и злоба не позволяют ни забыть, ни простить.

— И что за условия?

— Ничего невыполнимого нет, — довольно обтекаемо ответил император.

— А конкретнее?

— Видишь ли, Александр, пока я не сказал об условиях тебе, это моя клятва. Но если проговорюсь — очень, может быть, что клятва станет семейной и с моей смертью не закончится. Лучше не рисковать. Не заводи при встрече с Дамианом разговор о клятве, а если заведет он — переводи стрелки на меня. Это не просьба, а мое требование.

— Вряд ли я с ним увижусь в ближайшее время.

— Увидишься, если все пойдет как надо.

— То есть тебе удалось договориться?

Я навострил уши, но Туманов-старший если и ответил, то только жестом, потому что продолжил он на вопрос не ответив:

— Требование то же — не говорить о клятве и ничего не просить. Он ничего не дает просто так, и очень может быть, что плата окажется куда серьезнее полученного. Я до сих пор не уверен в правильности заключенного договора. Так что пусть клятва закончится на мне. С нашими планами она в противоречие не вступает.

Так, а теперь, пожалуйста, поподробнее о планах. Ваш выход, Александр.

— Что ж… Тогда даже наводящих вопросов задавать не буду.

Да, это было бы слишком просто. Но не в последний же раз они советуются?

— И это правильно.

Дальше они заговорили на темы, весьма далекие от меня или Дамиана, но возможно, я что и пропустил, потому что параллельно началась активность в кабинете Ефремова и не всегда удавалось вычленить нужный разговор. В Императорской гвардии ничего интересного не обсуждалось, исключительно вопросы закупок расходников, к которым здесь относились и одноразовые артефакты. В кабинете генерала меня поминали, и часто, но совсем не для того, чтобы мной восхититься. Бухгалтерия Императорской гвардии была весьма недовольна выплатами, уходящими в мой клан. А ведь я предупреждал по поводу одноразовых артефактов, но Ефремов решил, что они будут выгоднее, поскольку часть все равно используется очень редко. Моя совесть в отношении Императорской гвардии была чиста, потому что отдавались им артефакты с минимальной наценкой, а что комплектующие дорогие, так то не моя вина.

Ко времени, когда появился Александр на занятия, у меня голова уже гудела от протекающей через нее информации, пришлось канал с Ефремовым отключить, хотя и жалко было. Но я прикинул, что с его доклада императору все равно получу выжимку того, что происходило в кабинете, поэтому не стал сильно расстраиваться. Да, существовала вероятность, что будет упущено что-то важное, но оно и так может быть упущено из-за того, что я слушаю два помещения одновременно. Мне и того, что уже было сказано императором, хватило. Да, мое имя не прозвучало, но какие еще мог поставить условия Дамиан? Разве что неразглашение? Но это одно условие, а речь шла о нескольких. Надежды на то, что император добровольно поделится этой информацией, никаких, в ментале я не силен вовсе, так что придется ждать следующего разговора. Подслушку можно было крепить и на одежду, но смысла в этом не было: ничего не носят не снимая, а при стирке заклинание разваливается, как бы его ни усиливали. К сожалению, способа прикрепить такое заклинание на человека я не знал. Да и текущая вода — лучший разрушитель, для защиты от нее требовались дополнительные заклинания, а каждое — лишний шанс на обнаружение.

Александр появился, выглядя весьма довольным, но точно не разговором с отцом, потому что в кабинет к последнему он не возвращался, а сам император никуда не уходил, так и сидел, то опрашивая кого-то, то изучая документы. По-хорошему, нужно снимать прослушку с себя на другого, но проблема в том, что в этом вопросе я не мог довериться даже Постникову. Это ж тянет на полноценный противоправительственный заговор.

— Александр, Светлана, у меня сегодня в голове полнейшая каша, — намекнул я на утренние события, — поэтому нового ничего не разбираем. Смотрим, где что осталось непонятным — и устраняем.

— И это после того, как я прямо сказал, что хочу изучить конкретное заклинание? — возмутился Александр.

— До того как его изучать, нужно разобрать еще целый пласт.

— Мы только и делаем, что что-то разбираем. Мне кажется, ты намеренно затягиваешь обучение, — неожиданно наехал он на меня.

— Зачем мне это делать? Оплату я уже получил. Мне выгоднее отделаться побыстрее, но тогда это была бы халтура, потому что мага делают долго, не несколько лет.

— Но мы со Светланой были не на нулевом уровне.

— Поэтому мне пришлось дополнительно вас переучивать, — напомнил я. — Александр, для того, чтобы передать вам все, нужно время. Нужно не только рассказать теорию, но и убедиться, что вы используете все на практике, не навредив ни себе, ни другим.

— Можно подумать, это так тебя беспокоит.

— Конечно, беспокоит. Учитель отвечает за учеников.

— А по-моему, ты переживаешь, что не сможешь с нами постоянно видеться.

Намек был отнюдь не на мое отношение к Светлане, о котором, возможно, Александр и не знал.

— Я этим кого-нибудь пользовался? — Я разозлился, но старался этого не показывать. — Я выпрашивал какие-то преференции для клана? Или, может, что-то поставлял Императорской гвардии по завышенным ценам?

— А разве нет? Дмитрий Максимович жаловался на счета от вашего клана, — с довольной ухмылкой бросил Александр.

— Саш, ты знаешь стоимость ингредиентов, посчитай, сколько это стоит, тогда поймешь, что твой наезд под собой никаких оснований не имеет.

Основания были, но точно не те, что сейчас озвучивал цесаревич. Был он на меня зол, чего не скрывал, но уж не из-за тех сумм, что платил моим артефакторам Ефремов, чья контора была практически на самообеспечении и из казны не только ничего не тянула, но даже туда вкладывала. Даже Светлана выглядела удивленной и никак не поддерживала брата. Правда, меня тоже не поддерживала. Предпочитала молчать и наблюдать.

— Я считаю, что мое обучение затянулось, а знаю я еще намного меньше, чем ты, — продолжил он гнуть свою линию.

— По ряду разделов ты знаешь столько же, — не согласился я. — По остальным рано или поздно тоже сравняешься. Саш, скажи прямо, чего ты хочешь?

— Хочу перестать быть от тебя зависимым! — выпалил он и уставился на меня в ожидании ответа.