Страница 17 из 76
— Мы все равно его, в некотором роде обманываем, — напомнил император. — Помощь с него мы получили, а разговор между нами возможен только через тебя.
Это я и сам прекрасно помнил, а еще понимал, что, если не будет необходимости в следующей встрече, мой нынешний император может посчитать, что необходимости во мне тоже больше нет. Потому что возможностей для обмена знаниями не существовало: магия тут была куда примитивней, чем в моем старом мире. Если император согласится, что данные по руне покрывают все долги Дамиана, больше встреч не будет.
— Поэтому и не стоит отказываться от возможности получить что-то с Дамиана.
Ни он, ни я не меняли пространство вокруг, потому что разговор планировался коротким, а пускать пыль в глаза необходимости не было.
— Нужно переговорить с ним, — решил император. — Подходи ко мне, уйдем из моего кабинета. Мне так будет спокойнее.
Глава 7
К императору я отправился вместе с Александром, поэтому Ефремов решил мне сопровождающего не выделять. С его точки зрения, Александр был способен довести до нужной точки кого угодно. Даже если это точка кипения. Торопливость — совершенно ненужное качество даже для мага, а уж для будущего императора она настолько вредна, что я на месте нынешнего приложил бы все силы к ее искоренению.
— Что еще ты знаешь из некромантии? — допытывался Александр.
— Только по верхам, — почти честно признал я. — Не мой профиль.
— Но поиску трупов ты меня научишь?
— А не лучше этому научить императорскую гвардию? Им нужнее, — намекнул я. — Не дело это, если будущего главу страны будут тягать для поиска покойников.
— Хочешь сказать, что этот твой приятель из другого мира этого не умеет?
— Он не мой приятель, и да, не умеет, — подтвердил я. — У Дамиана знания еще более поверхностные, чем у меня. И не только по некромантии.
Во всяком случае, мне так помнится. Возможно, неприятные мне воспоминания отпали за ненадобностью и я сейчас очень недооцениваю того, кого считал другом. И на самом деле он титан магической мысли.
— Зачем это нашей гвардии?
— Им это куда нужнее, чем вам, — возразил я. — Потому что поиски трупов — не императорское дело.
Он хмыкнул, но от меня отстал. Вообще, нездоровый у него интерес прорезался. Некромантия — слишком специфичный раздел. Те, кто ею занимаются слишком усердно, начинают терять интерес к нормальной жизни, потому что та кажется им слишком непредсказуемой и неподходящей для вмешательств. И начинают живое делать мертвым разными способами. Некромантов на моей памяти изводили нескольких именно по этой причине.
В кабинете императора я привычно просканировал на подслушивающие заклинания и внезапно замер, пораженный замеченным. Заклинание было, и принадлежало оно, без всякого сомнения, Айлингу, который известным нам двоим образом давал мне об этом знать. Был бы кто другой, я бы не только развеял, но и сообщил об обнаруженном императору, но теперь я засомневался в разумности этого шага. Потому что Айлинг не стал бы заниматься таким ради удовлетворения собственных интересов. Поэтому я подумал-подумал, и пока император отвлекся на разговор с сыном, поставил рядом и свое. Если Айлинг не считает зазорным подслушивать, значит, и мне не стыдно. А еще нужно будет установить такое же и в кабинете Ефремова, потому что мне не нравится, что от меня утаивают часть информации, иногда критичную для того, чтобы понять расклад. Там подслушки учителя не было. Но возможно лишь потому, что Айлинг не знал, где кабинет Ефремова. Дополнительно возникал вопрос, каким именно образом Айлингу удалось преодолеть защиту дворцового комплекса. Нет, там были конечно, слабые места, но слабыми они были под меня, а не под посторонних, к которым сейчас относился Айлинг. Так что придется сегодня кое-кого внеурочно навестить, и не через снохождение, а лично. Слишком серьезный вопрос возник, чтобы откладывать получение на него ответа.
— Александр, ты с нами не пойдешь, — уже с раздражением сказал император. — Ярослав говорил, и я с ним совершенно согласен, что ни в коем случае нельзя, чтобы все представители семьи одновременно подвергались опасности. И напомню: Дамиан хотел говорить с другим императором, а не с его сыном. Он может оскорбиться, что его желанием пренебрегли и отказаться с нами разговаривать.
— Я и без того не уверен, что он согласится это делать, — подтвердил я. — И ему точно не понравится перевес сил с нашей стороны. Он трусоват. А нам нужна информация, чтобы обезопасить хотя бы вас.
— Только нас? — с насмешкой уточнил Александр, намекая, что не считает меня бессребреником и уверен, что я собираюсь получить выгоду и из этой ситуации.
— В идеале, конечно, это нужно делать для всех, кто занимает ключевые позиции, — согласился я, — но где идеал, а где требования Дамиана, которые мы не знаем? Он может поставить условием использование только внутри вашей семьи. Или же стоимость ингредиентов окажется запредельной.
— Нужно его сначала выслушать, — кивнул император.
— А он может вовсе не захотеть с нами разговаривать, — добил я взгрустнувшего Александра, который окончательно убедился, что никто его сегодня не поведет на встречу с иномирным владетелем.
— Тогда я пойду. У меня дела, — недовольно сказал он. — Секретарю сказать, чтобы вас не беспокоили?
— Я сам. Если ты забыл, он подчиняется только мне. А такой приказ даже от тебя — прямое указание вызвать Императорскую гвардию.
— Перестраховываешься.
— Приходится.
Отец с сыном обменялись взглядами, значение которых понимали только они, после чего Александр попрощался и вышел. Вместо него появился секретарь, которому император сам сообщил о нежелании встречаться с кем-то, пока я не выйду из кабинета. Секретарь к сведению все это принял и нас покинул, а на кабинете активизировалась защита, к которой я добавил еще своей.
— Иван Михайлович, не соглашайтесь сразу на условия Дамиана.
— Общаясь с ним, я чувствую себя обманщиком.
— Почему? Они выдавили преступника в наш мир.
— Наш?
Уточнение мне не понравилось.
— Для меня этот мир больше мой, чем тот. Меня с этим миром связывает много чего, с тем — только желание отомстить, да и то стараниями моего учителя отложено на некоторое время.
— Которого Дамиан убил?
Император прищурился, как будто пытался найти несоответствие в моем рассказе.
— Я дал клятву до этого. В обмен на нужную мне информацию, как раз по совету учителя. Я не знал тогда, что Дамиан так поступит.
— Может, у него были на то серьезные причины?
— Может, — согласился я. — Но это не значит, что я собираюсь ему прощать два убийства: свое и Айлинга. Если у меня появится возможность отомстить, я ее использую. Жалости к человеку, не пожалевшему собственного отца, я не испытываю. И если мы что-то можем с него получить, то я об этом сожалеть не буду и чувствовать себя виноватым — тоже.
— Хорошо, я тебя понял. Попробуем с ним переговорить, Ярослав.
— Давайте, так Иван Михайлович, вы побольше молчите, предоставьте разговор мне. Хотя бы поначалу.
— Договорились.
Он улыбнулся и наклонил голову. Я устроился на стуле поудобнее, добавил защиту лично на себя и повел императора на встречу с Дамианом.
Бывший друг отвечать не торопился, но и вызов не сбрасывал. То ли был занят и собирался ответить, как только освободится, то ли мариновал нас из чистой вредности, чего я тоже исключить не мог. И я уже собирался разрывать вызов, когда он наконец появился.
— Чего вам? — довольно грубо спросил он, растеряв даже те ошметки вежливости, которые позволяли ему сходить за воспитанного человека при общении с императором.
Внешний вид его тоже намекал на то, что Дамиан не заинтересован в разговоре с нами: никаких величественных поз, развевающихся одежд и подходящих пейзажей.
— Нас интересует информация о руне, — перешел я сразу к делу, решив, что раз уж он не здоровается, то и нам не стоит этого делать.