Мой Проклятый Север

— Не знаю, — нервно ответил он. — Я бы и на профессора Джирута никогда не подумал! Может, отец Иллата где-то слегка и приукрасил события, но его версия логична и подтверждена фактами. А в том, что многие Проклятые переметнулись на сторону Арруха, я не сомневаюсь.

Я с силой сжала губы, сдержав порыв накричать. На Киша. На Нэйра. На хлюпающую носом Лейру. За то, что Илаиру так легко удалось заставить их сомневаться в Проклятых.

Эйджел, сидящий напротив, в разговоре не участвовал, но внимательно слушал. И теперь беспокойно елозил на стуле. Привычным движением поправив очки, он на одном дыхании выпалил:

— Куратор Ош с самого первого дня защищал нас и не давал в обиду. Я в обвинения советника не верю.

И в этот момент я как никогда готова была расцеловать старосту.

После столовой мы заглянули в лечебницу, проведать «близнецов». Но Целители нас даже в здание не пустили, разрешив войти только Лейре, как «своей». Подружка вернулась быстро и радостных новостей не принесла — Арон и Лус находились в тяжелом состоянии.

Возвращались в корпус мы по отдельности. Решив прогуляться и немного успокоиться, я свернула с центральной аллеи. На улице уже стемнело, и лагерь без Проклятых казался вымершим и пустынным. И тихим.

— Гуляешь? — раздался внезапный голос.

Покрутив головой, я увидела скрытую деревом лавочку, на которой в одиночестве сидел Иллат.

— Угу. А ты? — уточнила я у парня, не делая попытки приблизиться.

— Скрываюсь.

— От кого?

— От отца. — Иртон-младший тяжело вздохнул. — Он требует, чтобы я отправился с ним в столицу. И присутствовал завтра на его официальной речи.

— А ты не хочешь? — скептически поинтересовалась я.

— Стоять рядом с отцом, делая вид, что мы счастливая семья? Нет, спасибо, — горько ответил он. — Из меня выходит плохой актер.

— Тем не менее то, что Кирис пытался высосать мой дар, ты ему передал, — жестко произнесла я.

— Нет, Альяра. — Парень резко вскочил и оказался рядом. — Я ничего ему не говорил. Кто-то другой сообщил отцу. — Помолчав, он добавил: — Ты знаешь, я ненавижу Проклятых, но здесь, в лагере, у отца не было надо мной никакого влияния. И мне это нравилось.

Не попрощавшись, он медленно побрел в сторону Дворца. А я, развернувшись, пошла в корпус. К множеству вопросов добавился еще один: кто из друзей рассказал Илаиру Иртону про нападение?

Проснувшись утром, я твердо решила не вылезать из кровати. Что ждало меня снаружи? Очередной день без Тария. Еще одна пачка плохих новостей. Бесконечные мысли о предателях. Под одеялом хотя бы тепло, темно, и можно сделать вид, что ты в безопасном домике.

С соседней кровати донеслось громкое сопение — Лейра тоже не торопилась вставать.

Тяжело вздохнув, я открыла глаза. К сожалению, скрываясь под одеялом, проблемы не решить.

Часы показывали почти десять утра. Что-то важное должно начаться в десять.

Я вспомнила одновременно с громким стуком в дверь.

— Альярка, Лейра, идете? Через пять минут выступление Иртона в столице! — голосил Киш.

— Идем! — крикнула я в ответ.

Гнат! Вскочив, я толкнула Лейру — та промычала что-то невнятное — и на ходу начала запрыгивать в штаны. Вторая попытка разбудить подружку тоже оказалась неуспешной — недовольно бурча, она с одного бока перевернулась на другой.

Что ж, потом расскажем ей, что она пропустила.

Я выбежала в коридор, и мы поспешили во Дворец.

Артефакты связи в лагере были запрещены по причине секретности его местоположения. Однако Иртон-старший решил, что его официальное обращение ко всему королевству обязательно нужно транслировать и здесь, поэтому во Дворце установили и активировали специальный артефакт, передающий изображение и звук.

Я не знала, чего ожидать от речи Илаира. Повторит ли он то, что вчера рассказывал нам? Добавит ли новых подробностей? Объявит ли о своем восхождении на престол, в котором я не сомневалась?

Но к тому, что прозвучало, не был готов никто.

На обратном пути к корпусу мы шокированно молчали, не в силах обсуждать услышанное друг с другом. Так, безмолвной толпой, дотопали до здания, поднялись на этаж и по старой привычке зашли в нашу с Лейрой комнату.

Подружка, увидев кучку безрадостных лиц, тут же закрыла книжку.

— Что случилось? Почему вы все такие хмурые?

— Илаир Иртон заявил об истреблении вида Проклятых, — буркнула я, присаживаясь на свою кровать.

Рядом со мной плюхнулись Киш и Эйджел; Нэйр подсел к Лейре.

— Ну не совсем так, Альяра, — поправил меня Нэйр. — Их же не убивать собрались!

— То, что он планирует, по-другому не назвать, — прошипела я в ответ.

— Да можете вы нормально объяснить? — воскликнула подружка.

— Сила Проклятых, их магия — теперь вне закона, — ответила я. Злость и обида, как и в первую секунду, когда я услышала эти слова, снова поднялись внутри. — На них наденут вирриловые браслеты. Все Проклятые в течение двух дней должны явиться в местные отделения Магбюро для добровольной блокировки дара.

— Как это — все? Вообще все? — Лейра непонимающе трясла головой.

— Даже новорожденных обязаны «обраслетить», — с ненавистью произнесла я. — Тех, кто не явится, объявят в розыск, а при поимке отправят в Хаграт. Или на принудительное «забвение».

— Это для нашей же безопасности! Для безопасности не-магов и Одаренных! — воскликнул Нэйр. — После случившегося бунта люди напуганы и рассержены…

— Представь, как много этих «напуганных» людей пойдут мстить ни в чем неповинным Проклятым. Беззащитным Проклятым, — перебила его я.

— Уверен, что это не навсегда, а лишь до тех пор пока не улягутся волнения, — продолжал спорить он.

— Иртон-старший сгустил краски, — покачал головой Эйджел. — Рассказал все то же, что и нам вчера, только к концу, после его речи о введении новых правил для Проклятых, ему рукоплескали без остановки.

— Да, Одаренные и не-маги обрадовались. А если вспомнить, что многие и до этого не поддерживали нововведения короля, считая, что интеграция Проклятых происходит слишком быстро… Рейтинг Иртона-старшего вырос до небес, — угрюмо добавил Киш. — На радостях он заявил, что берет на себя временное управление королевством.

Рыжий был без настроения. В течение всего выступления возле Илаира находилась Элира. Довольная и спокойная, она стояла по левую руку от Одаренного, а Иллат, с отрешенным безрадостным лицом — по правую.

— А с нами что теперь будет? — посмотрела на нас Лейра. — Мы остаемся в лагере?

— Никто не знает, — пробормотала я. — Пока ждем указаний.

Обычно практика пятикурсников длилась учебный год. При ее успешном прохождении студенту предлагался полноценный контракт. Нам до официального завершения практики оставалось еще шесть месяцев. Если, конечно, Иртон-старший не решит вмешаться и не изменит наше распределение.

Сходив на обед и вернувшись обратно в комнату, я по привычке взяла в руки артефакт связи, вторая половина которого находилась у Тария. Я нежно погладила тонкую пластину, вспоминая наши переписки и вечерние разговоры с куратором.

Та внезапно зажглась, показывая новое сообщение.

«В полночь, у меня. Будь одна».

Тарий!

Сердце подпрыгнуло, перевернулось и забилось как бешеное. От счастья перед глазами затанцевали полары со скрофами, отплясывали гнаты, а бенгалы хлопали в ладоши.

Однако через несколько мгновений радость испарилась. Это не мог быть куратор. Судя по довольному голосу Иртона-старшего, когда он об этом упоминал, Тарий действительно был схвачен Одаренными.

Может, ловушка?

Подумала и горько усмехнулась. Какая к гнату ловушка, если все Проклятые или пойманы, или на пути к вирриловому обраслечиванию? Да и про наш с куратором артефакт знал только Эйджел. Но представить старосту, разбалтывающим секреты кому-то еще, у меня, как я ни старалась, не получалось.

Возможно ли, что кому-то из Проклятых удалось вырваться? Или даже изначально не попасться Одаренным?

Например, Кирису. Если часть отправленных в Хагратскую тюрьму бойцов из лагеря Иртон-старший перечислял пофамильно — Дейрена, профессора Джирута, и еще с десяток Проклятых — то про Кира я не слышала ничего.