Мой Проклятый Север

Мне, правда, и их хватало: каждый раз на землю падала я, а не мой соперник. Судя по остальным парам, у всех Одаренных дела шли не очень. Нам недоставало скорости, быстроты реакции, но главное — практики с измененными магическими схемами.

Я плюнула на защиту — все равно щиты рассыпались за пару секунд — и решила атаковать. Мизар с легкостью отбивался, блокируя мои едва долетающие чары. После очередного грозного выкрика Тиалы он перешел в нападение и выпустил огненную молнию. Боковым зрением я увидела, что у Седой зажглись глаза, и она метнула к молнии что-то свое.

Мой щит, естественно, развалился не вовремя, поэтому ударило меня знатно: перекувыркнуло в воздухе и приложило о землю. Не знаю, на сколько я вырубилась, но когда способности видеть и слышать вернулись, вокруг меня была суета.

— Убили! — в панике кричала Лейра.

— Тихо, не ори. Никого не убили. Альяра, не шевелись, — голос Тария долетал словно через пелену. — Тиа, какого гната ты сделала?

— Да я лишь капельку усилила Мизара, а то что он с ней нежится! Они же должны осознавать реальность.

— Вы совсем чокнулись, мы впервые с таким плетением работаем, тут осознавай не осознавай, защита от этого не улучшится! — негодовал Нэйр.

— Ужасная, непростительная и непозволительная ситуация. Я требую встречи с представителем Одаренных, — взволнованно вещал Эйджел. — Теперь не удивительно, откуда в Гнатской Пустоши столько случаев исчезновения магов, вы же их еще на практике изводите!

— Альяра, посмотри на меня. Говорить можешь? — Тарий склонился надо мной, обеспокоенно всматриваясь в лицо.

— Могу, — прошелестела я. — Почему тебя два?

— Потому что голову ты все-таки отшибла, — хмыкнул он. — Я отнесу тебя к целителям.

— Думаю, это лучше сделать мне. — Рядом с двумя головами куратора появилось два Нэйра.

— Вы, практикант Ларейн, остаетесь здесь и продолжаете тренироваться. — Тарий осторожно подхватил меня на руки и понес.

— Твои друзья поставили своей целью меня прибить? Сначала Кирис, теперь Тиала, — задумчиво произнесла я.

Двоиться в глазах почти перестало, и я внимательно следила за выражением его лица, особенно при упоминании Седой. Мысль о том, что между этими двумя что-то есть, неприятно царапала внутри. Но Тарий лишь пожал плечами.

— Не держи на Тию зла, она слегка переусердствовала. Не привыкла работать с Одаренными.

— Почему у них с Вороном седые волосы? — полюбопытствовала я. Этот вопрос мучил меня с момента знакомства с Седым. — Это влияние Гнатской Пустоши?

— Нет. Они все детство прожили у свихнувшегося Одаренного — тот искал способ избавить Проклятых от темной силы и экспериментировал на них. Обшил стены их комнат виррилом — камнем, впитывающим магию. Так, например, оборудованы камеры в Хагратской тюрьме. И в течение семи лет держал их магический резерв на нуле. Когда их спасли, Ворону исполнилось четырнадцать, Тие — двенадцать. Оба были практически при смерти: истощенные, одичалые и седые.

Я в немом ужасе уставилась на Тария. Он повернул ко мне голову, все такой же бесстрастный и невозмутимый; однако крылья его носа дрожали, и мне стало понятно, каких сил ему стоит сохранять хладнокровие.

— Светлая Мать, как они, должно быть, ненавидят Одаренных!

— Нет, Альяра, не ненавидят. Один жестокий маг — не причина ненавидеть всех. Даже им, пережившим такую травму, удалось это осознать.

Я вспыхнула, мгновенно поняв, что куратор намекал на меня.

— Прости, я не хотел тебя задеть, — тут же добавил он. — Но возможно, эта история поможет тебе пересмотреть свои взгляды. А нахождение в лагере покажет, что не все Проклятые — чудовища.

Прикрыв глаза, я прислонилась щекой к лацкану его пальто.

Не хочу думать. Ни о ненависти, ни о прошлом.

— Тарий, а почему Ворона так зовут?

Тот неожиданно развеселился.

— А эту историю, в отличие от трагической детской, он хранит очень ревностно. Так что придется тебе сначала завоевать его доверие.

— Старосте, представляешь, снова очки разбили, — сообщил Киш.

— А Иллат — он в паре с таким невысоким светловолосым Проклятым стоял — психанул в конце тренировки. Что-то они не поделили и сцепились, наплевав на новые плетения, — добавил Нэйр.

Я сидела на кровати, переводя взгляд с одного на другого и оценивая услышанное.

Меня уже проверили на внутренние повреждения, исцелили внешние и накачали снадобьями для восстановления, обещая отпустить совсем скоро. Ребята пришли ко мне после ужина и, ожидая выписки, развлекали новостями.

— Он в порядке?

— Чего ему сделается! Поныл, конечно, из-за своих стекляшек, но… А. Ты про Иллата, — сконфузился рыжий.

— Проклятый не сдержался, присосался к его силе. Но Ворон их быстро разнял. Иллат, конечно, взбешен. Его в целом ситуация с совместным обучением злит. Он даже отцу написал, попросил разобраться, какого гната нас сюда так спешно закинули.

Ого. Отец Иллата состоял в Королевском Совете, и отношения между ними были напряженными. Иллат всю жизнь пытался доказать, что и без высокопоставленного родственника сможет достичь всего, что захочет. Как же сильно он раздражен, что решился воспользоваться статусом Иртона-старшего.

— А еще куратор Ош объявил, что утренние тренировки теперь будут проходить с шести до девяти! — Киш сокрушенно всплеснул руками. — Мы, мол, такие неумехи, что стандартная программа не подходит, и нас надо гонять еще больше.

Я застонала.

— Слушайте, а выходные нам положены? Завтра же воскресенье!

— Ты прямо как Эйджел, — хохотнул рыжий. — Он спросил, свободны ли мы завтра, а то ему библиотеку посетить некогда!

— Утренние тренировки и вечерняя практика проходят ежедневно. А занятия с Шаримом теперь только по будням, — объяснил Нэйр.

Понятно, выспаться нам в ближайшее время не грозит.

— Когда тебя уже отпустят? — Киш нетерпеливо заходил по комнате. Потрогал картину на стене. Подвигал по подоконнику горшок со страшненьким, почти высохшим цветком. Открыл и закрыл окно. Зашел в крохотную ванную комнату и закричал оттуда: — Жаль, что ты на ужин не попала! Нас кормили таким вкуснющим шоколадным тортом, умереть можно! Я четыре куска слопал. А пятого мне не дали. Сказали, обойдусь!

— Я попросил Лейру захватить тебе кусочек, — обрадовал меня Нэйр.

— А если тебя на ночь в лечебнице оставят, можно я его съем? Пропадет ведь, — заныл услышавший это рыжий.

Наконец вернулась целительница-Одаренная.

— Может, вы до утра ее подержите? — с надеждой спросил Киш. В его глазах плясали маленькие шоколадные тортики.

— Командир Ош приказал поставить вас на ноги максимально быстро, — с улыбкой сказала мне девушка. — Так что вы можете идти. Постарайтесь сегодня больше не падать.

На входе в корпус мы столкнулись с куратором. Посмотрев на ребят, застывших, словно стражи, с обеих сторон от меня, он хмыкнул.

— Практикантка Райас, на два слова.

Нэйр сильнее сжал мой локоть; я осторожно высвободилась, кивнув друзьям — мол, встретимся в комнате.

Тарий стоял совсем близко — серьезный, задумчивый и очень уставший. Он выглядел таким замученным, что мне ужасно захотелось его обнять. Я отогнала от себя навязчивую мысль, и излишне резко спросила:

— Что ты хотел?

— Пойдем. — Он протянул мне руку.

Тело внезапно стало ватным и перестало мне подчиняться. Безропотно вложив свою ладонь в его, я крепко ее сжала, готовая последовать за ним, куда угодно. Кончики моих пальцев слегка подрагивали, и Тарий это почувствовал.

— Замерзла? — спросил мужчина, останавливаясь возле одной из дверей на втором этаже.

— Нет, — внезапно охрипшим голосом ответила я.

И шагнула за ним в комнату.

Жестом указав мне на широкий диван, Тарий отошел к заваленному горой папок и документов столу. Я присела, с любопытством озираясь вокруг. Гостиная (или же кабинет?) была просторной и уютной. Вдоль одной из стен стоял гигантский книжный шкаф, полностью забитый книгами, чуть дальше — практически вплотную к окну, находился массивный деревянный стол с таким же солидным стулом. В камине, располагавшемся напротив дивана, ярко горел огонь; от него шло приятное, расслабляющее тепло. Зарывшись в мягкие подушки, я прикрыла глаза.