Дневники Обормотня

Сын⁈ Кажется, моё предположение о характере «школьного учителя» вышло очень точным. Сын есть, папа есть… а мама?

Мама вышла следом, и я понял: здесь уже, как минимум, две красивых оборотницы! Невысокая, весёлая, румяная, с короткими волосами, в спортивном костюме… если Лена походила на «Царевну Несмеяну», то это… «Василиса Премудрая»!

— Приве-е-ет! Василиса, можно Вася! Ты как, лыжи любишь⁈ — такой вот первый вопрос, и ожидание моего «да!» не менее восторженного, чем её взгляд.

— Привет, я Лёшка. Не знаю, не катался ещё…

— Отлично, этой зимой значит прокатимся, тут природа, у-у-у! Загляденье! — в глазах Васи вспыхнул тот же огонёк, что и у моей школьной физручки, активно приобщавшей нас к своему любимому баскетболу. — А пока обращайся, я летом библиотечкой заведую! Что читать любишь⁈ Фэнтези, фантастику, классику, детективы? Да что ты стоишь, как неродной, не стесняйся!

Я не стеснялся, просто немного опешил, как Вася на меня набросилась со всем гостеприимством. И вообще, она –лыжница и библиотекарь? Тогда точно Василиса Премудрая! Удастся подружиться — скучно не будет. В это время белобрысый мальчонка успел убежать в коридор и вернуться уже не ребёнком, а реально волчоноком. Я обалдело смотрел на щенка в полосатой майке и шортах, с узнаваемой чёлкой. Прибежал и стоит довольный, хвостом виляет от восторга!

— Степашка, я же просил, не делай так! — Санька попытался изобразить строгого главу семейства, только у меня это получилось бы и то лучше: сразу видно, он тоже хочет повторить за малышнёй этот финт.

— А это и не больно ни капельки! И вообще, ему можно, а мне нельзя⁈

Санька опять посмотрел на меня. Ну да, взрослые уже в курсе, что новый волк не умеет перекидываться в человека! А в Санькиных глазах я увидел жгучее желание задвинуть на все правила, и оторваться по полной! Что не осталось незамеченным внимательной Васей.

— Сань, я ведь простая, по кумполу заряжу и спатки! — предупредила глава семейства, а потом ещё и ко мне повернулась: — Лёшк, когда будешь самбо, боксом, там, заниматься, смотри, силу удара контролируй. Потренишь немного, банки с соленьями вручную сможешь закатывать.

Тут мне пришла в голову мысль: классика историй про мохнатиков, рассказывает, как подростки впервые сталкиваются со своей волчьей природой, а про оборотней-щенят я вообще никогда не слышал.

— Степаш, а ты как оборачиваешься? — поинтересовался я. Волчонок любопытно наклонил голову, и пожал плечиками.

— Просто!

— Степашка у нас особенный, вырастет, вожаком станет! — к выкрутасам ребёнка Вася относилась легче; детям вообще многое прощается. — Я, знаешь, по крови перевёртыш, а Саня молодой. В смысле, как Чудо случилось, так он тоже перекинулся, по нему и раньше видно было, «свой». А ребёнок на мамку с папкой посмотрел, и тоже научился.

— Представляешь, я был в шоке! — встрял Санька, и начал восторженно таращиться: — Думал, всё, совсем крыша уехала! А потом как накатило!..

— Хах! Накатило на него, слышал⁈ — Вася перебила мужа, и потрепала по блондинистой макушке. — Этот «накативший» до сих пор бесится, хаски и есть хаски, видишь, мебель погрызенная? Его зубов дело! Потому и переехали.

— А ты вообще молчала! — в голосе Саньки прозвучала лёгкая обида.

— Конечно молчала, думаешь, легко волкам до Чуда жилось⁈ И вообще, на пирожок жуй! — Вася заткнула супруга пирожком раньше, чем тот среагировал бы, а потом повернулась ко мне: — Привыкай, мы тут вальсы не разводим! Стая — она как семья! Все друг другу родня.

Восторг от весёлой Васи и любопытного, дожёвывающего пирожок, Саньки раздался вширь в несколько раз! Про Степашку вообще молчу: комбо-милота ребёнка и щенка!

— Во-от! Сразу видно хорошего человека, пришёл и довольный! Лёш, точно тебе скажу, будем дружить. Корги плохими не бывают!

— Какой «корги», я малинуа! — возмутился я, и сам же заржал, как это прозвучало, да и не только я. — Мне Ленка так сказала, на бельгийскую овчарку похож, малинуа или гранд-что-то-такое, не помню уже.

— А я вылитого «кардигана» вижу! Не заморачивайся, у молодых часто так, до волка ещё дорасти надо… а хочешь, про остальных расскажу⁈

Я сиял от счастья: наверное, впервые в жизни я почувствовал ТАКУЮ тёплую семейную атмосферу! И в эту семью я влился с невероятной лёгкостью! Вася, с весёлыми комментами и шутейками, рассказывала об остальных, Саня и Степашка дополняли, и всё это под невероятный вкус домашних пирожков с курицей и брусникой! Интересно, а я научусь так же готовить?

Соседи у меня потрясные, вот только одно меня смутило: затронутая тема Фёдора и его «друга детства». Где-то на четвёртом пирожке я спросил про самое главное, и тут-то стало ясно: не всё так просто! Степашку отправили играть в сад (но его хитрые уши всё равно торчали из окна), а Вася начала рассказ:

«Фёдор Мстиславыч, он мужик хороший был! И единственный человек на стаю в тридцать голов. Да только тоже озверел: сначала огрызаться начал по пустякам, очень страдал из-за этого, мы ему такие „да не переживай, уж кто-кто, а мы всё понимаем!“. А он всё равно ходил, как в воду опущенный. А потом, как по делам уезжал, приезжает Леонидыч, однокашник его, и нашего Фёдора в грузовике привёз… буйного уже. Учёные руками разводят, мол, инициация невозможна уж триста лет как, ну, ты в курсе. А его обратило, представляешь?»

Я вспоминал это, стоя перед домом Фёдора: даже не скажешь, что в нём прячется разъярённый оборотень из ужастиков. На заборе таблички со смыслом «Не лезь, убьёт!» — но это в любой деревне такие дома есть, где собак для охраны держат. А так… ничего особенного! Пройдёшь и не узнаешь, какая тайна хранится внутри.

«Я думаю, может, так теперь всё и работает? С волками жить — по-волчьи выть, нас много, вот все вместе и… обратили. Не как прошлым летом, но некоторые до сих пор „пробуждаются“. Просто кого-то нормально одаривает, кого-то… так. Не все волшебству рады, это факт. Знаешь, сам в растерянности, но не мне в это влезать, у меня ребёнок вообще-то растёт! А от любопытства и кошки дохнут».

Санька тоже храбростью не блистал, и вообще, с большим облегчением убежал в огород, когда снаружи раздался на всю деревню грохот маленького заскучавшего ребёнка. А я приоткрыл дверь калитки, и сделал первый шаг во двор Фёдора. Успевший тоже «олохматиться» сорняками и травой, в которой угадывались клочки садовых цветов. Единственный признак, что с домом что-то не так: у остальных всё безупречно, как в мультике!

«Ты только маме не говори, хорошо? Я уже лазил в огород к дяде Фёдору, ну и…» Ладно, я всё равно это буду записывать в тетрадку, поэтому ни за что не расскажу, как Степашка рассуждал, почему Фёдор своего друга детства не трогает. А не трогает он, потому что тот тоже вожак! Только из другой стаи: а своего вожака любой оборотень чувствует, он ему, как отец родной! Это я одиночка, и какого-то авторитета дед Костя в моих глазах вообще не обрёл… вроде бы и подружиться пытается, а принюхаешься: хочет, чтобы я тоже об дзен темечком приложился, как остальные.

— Ты куда это намылился, Лёшенька⁈

Ну что я говорил⁈ Вернее, думал. Я вздрогнул, потому что открыть дверь, и аккуратно рассмотреть место преступления мне не дал тот самый дед Костя! Который опять не сердился, но и разрешение не спешил давать. Говорить? Не говорить? Всё равно мысли считает!

— Ну, что ты там задумал, говори! — подтвердил он. Вот ведь… но что, если вожак тут не при чём? Он, конечно, правильный весь, но исподтишка заколдовывать никого не стал бы. Ладно, честно признаюсь, открыто.

— Я хочу узнать, почему Фёдора Мстиславовича обратило.

Дед Костя посмотрел на меня снова: дальше колоться буду? Или меня тоже на цепь посадят, за любопытство?

— Вот что, любопытный ты наш, пойдём, поговорим маленько, сам поймёшь, что не дело задумал…

Внезапная волчья мудрость: песец с медным тазом — это ерунда. Дед Костя опаснее в сто раз!

Опять я в доме вожака, и опять пойман за хвост! В этот раз мне стол накрывать не стали, да и не хотелось, после Васиных пирожков; так, яблочко пожевать если.