Ангел

Кто-то с радостным нетерпением ждал дня посещений, другие грустили, что их некому навестить. Мысли о еде вызывали у всех смешанные чувства. С одной стороны, они с удовольствием предвкушали ужин, но затем почти неизбежно испытывали разочарование от невкусной и однообразной пищи, которой их кормили изо дня в день. И всех объединял страх ненароком угодить в карцер и остаться в одиночестве, в компании лишь собственных невеселых мыслей.

Когда Гэбриел снова поднял взгляд, Ашер стоял почти напротив у двери своей камеры, и ощущение братства, которое Гэбриел чувствовал в отношении вновь обретенных друзей, мгновенно улетучилось и сменилось безнадежностью.

– Пойди прими душ и позавтракай. Я скоро к тебе присоединюсь, – сказал Гэбриел, обращаясь к Бейли и стараясь сохранять спокойствие.

Бейли оделся и взял миску. Гэбриел вместе с ним подошел к двери и проследил, как он удалился. Ашер улыбнулся через проем, а потом повернулся и скрылся в своей камере. Гэбриелу показалось, что его пригласили. Он огляделся по сторонам, убедился, что никто из приятелей не видит, после чего обогнул галерею и вошел в камеру Ашера.

– Добро пожаловать. – Ашер сидел на нижней койке.

Его сокамерник куда-то подевался.

– А где твой дружок? – спросил Гэбриел.

– Я подергал за ниточки и остался в полном одиночестве. Так что сможешь навещать меня в любое время, когда тебе захочется. Или, вернее, когда мне захочется. – Ашер похлопал ладонью по койке. – Присядь-ка.

Сам он сидел посредине, и самое дальнее от него место, куда мог сесть Гэбриел, оказывалось примерно в футе. То есть в пределах досягаемости руки. Зная, что сегодня день посещений, Гэбриел понял, что у него нет выбора, кроме как подчиниться. Ставки в игре повысились как никогда. Он сел. Находясь в такой близости от Ашера, он едва мог дышать, а когда все-таки втягивал воздух, поневоле чувствовал запах его тела.

– Я обещал парням встретиться с ними за завтраком, – попытался Гэбриел приблизить окончание тягостного рандеву.

– Разумеется. – Ашер снова улыбнулся ему. – Но прежде чем ты уйдешь, мне нужна демонстрация доброй воли.

– Что это значит?

– Это значит, я хочу убедиться, насколько в силе наш уговор.

Ашер положил ладонь на его колено, и Гэбриел напрягся каждым мускулом, делая все возможное, чтобы не отреагировать так, как хотелось. Он изо всех сил сдерживал инстинкт, призывавший снова врезать Ашеру по физиономии. Тот медленно повел рукой вверх. Гэбриел не осмеливался даже взглянуть на его лицо. Совсем не рвался увидеть на нем похотливое выражение. Он все еще притворялся, что остается выход из подчиненного и униженного положения, но, когда рука Ашера переместилась на бедро, стало труднее цепляться за эту мысль. Пальцы забрались еще выше и уже терли кожу на животе Гэбриела, поглаживали мелкие волоски, росшие под пупком. Ашер запустил пятерню в брюки Гэбриела и принялся ласкать его плоть, постепенно приближаясь к промежности. Гэбриел сжался, стараясь владеть собой, но внезапно Ашер убрал руку, встал и хлопнул себя по бедрам.

– Остальное прибережем до следующего раза. Что-то я сегодня не в настроении, – улыбнулся он. – Убирайся отсюда.

Гэбриел встал и быстро вышел из камеры. Он догадался, что они вступили в новую фазу игры. Теперь, когда жертва показала готовность уступить домогательствам, Ашер заставит мучиться, гадая, когда же все случится по-настоящему, и получит максимальное удовлетворение, наблюдая за агонией. Но сегодня Гэбриел, очевидно, успешно прошел первый тест, и это позволяло надеяться, что его свидание все-таки состоится.

Глава 63

Когда Эдриан проснулся, комната окрасилась в серые тона. Такой ее сделал рассвет, и стало понятно, что всю ночь лил дождь. Эдриан слегка поежился, прежде чем сесть на диване. Воспоминания вернулись не сразу, и потребовалось несколько секунд, чтобы ситуация тяжелым весом вновь навалилась на него. Он посмотрел на дисплей телефона. Семь утра. Пропущенных сообщений или звонков не было, и это, как он надеялся, означало, что Андреа и Том в безопасности. Можно позвонить им позднее, а пока нужно обдумать следующий шаг. Только сейчас до Эдриана дошло, как мало у него друзей, и ведь все они тоже служат в полиции. Имоджен и Гэри, надо полагать, проверяли информацию, добытую им. Он питал вполне обоснованную уверенность, что никто в участке не считает его причастным к убийству своей девушки. Неужели Доминик пошел на такое только ради того, чтобы замедлить расследование и помешать ему? Но была еще и старший инспектор Капур, чья солидная репутация строилась на умении искоренять коррупцию в полицейских подразделениях, и работала она на совесть. Но сейчас Эдриан отчетливо понимал, что только к одному человеку он может обратиться, не подвергая его риску нажить неприятности.

Дин Кинкейд.

Эдриан прекрасно запоминал телефонные номера. Этот талант появился, скорее всего, потому, что в глубине души он не доверял компьютерам и прочим приборам цифровой эпохи. Он до сих пор помнил городской телефон дома, в котором вырос. Иногда в подпитии даже набирал его, но слышал в ответ только размеренные долгие гудки. Сейчас само собой обнаружилось, что он помнит номер Дина.

Дозвонился он быстро.

– Алло.

– Это Дин?

– Эдриан? Что случилось? С Имоджен все в порядке?

– Значит, ты не разговаривал с ней?

– Нет. У нее проблемы? – встревожился Дин.

– Проблемы не у Имоджен, а у меня. Крупные неприятности. Я не знал, кому еще позвонить. Не было других вариантов.

И ведь действительно не было.

– Что стряслось? – Дин говорил без колебаний в голосе, готовый прийти на помощь.

– Меня подставили. Устроили так, словно я убил человека. Тело обнаружили… – Эдриан осекся. Не думай о Люси, повторил он про себя.

– Что-что?

– В багажнике моей машины нашли тело журналистки Люси Ханниган.

– Но разве вы с ней…

– Да. – Эдриан не мог заставить себя говорить о ней. – Помнишь, как я некоторое время назад спросил, слышал ли ты о Доминике Шоу?

– Помню. Думаешь, это его рук дело?

– Мы сумели установить связь между убийством Уоллисов и благотворительной организацией «Кидсмарт». Тебе знакомо это название?

– Да, – ответил Дин.

– Я однажды встречал супружескую пару Картер дома у Доминика. Так или иначе, но он стоит за всеми преступлениями. Мне ясно, что и это убийство связано с ним.

– Где ты? Тебе грозит опасность?

– Я в безопасности. Пока. Но не знаю, как долго смогу прятаться.

– Тебе известно, где этот твой Доминик может быть сейчас?

Эдриану отчетливо послышалась нота тревоги в голосе Дина. Было в нем что-то нехарактерно резкое. Имоджен говорила Эдриану, каким взвинченным ей казался Дин в последнее время, а сейчас он сам ощутил это. Вдруг это ошибка – звонить ему?

– Разыскивает меня, как я предполагаю, – сказал он, помедлив. – Думаю, план состоял в том, чтобы меня арестовали и у него оказалось достаточно времени, чтобы скрыться из города.

– Куда, как думаешь, он мог бы направиться?

– Это и я хочу выяснить.

– Имоджен знает, где ты?

Что-то в вопросе Дина заставило Эдриана насторожиться. Похоже, что он выуживает информацию. Хотя Дин Кинкейд мог быть кем угодно, но только не стукачом. И все же детективу казалось, что не все в порядке у самого Дина.

– Никто не знает, где я сейчас. Извини, мне пора уходить.

Он отключил связь.

Затем выглянул в окно и понаблюдал за людьми, шедшими к собору. Никто не поднимал взгляда. Все смотрели на мостовую перед собой. Эдриан внезапно снова поймал себя на мыслях о Люси. Какой она была, когда они впервые встретились здесь, а позже на том же месте устроили пикник. Он ощущал, что она рядом. Не хотел сейчас смотреть в лицо реальности.

Чтобы не встревожить соседей, он включил телевизор так тихо, что ему понадобилось читать субтитры, когда начался выпуск новостей. Эдриан хотел знать, как комментирует случившееся Мира Капур.