Страница 39 из 42
— Что случилось? — кормлю Танечку из бутылочки, а сытый Сережка кряхтит в своей кроватке.
— Только не нервничай, — дрожащим голосом говорит Зойка.
Рядом с ней бубнит Костя:
— Не говори! Подожди!
— Зоя, что происходит?
— Надь… мы… мы скоро будем. Не переживай!
И я начинаю жутко нервничать, хоть и догадываюсь, в чем дело.
Алина родила. И мой муж сейчас с ней. Это его дела до самого вечера.
— Надюша! — подруга залетает в дом шумно, я в этот момент пеленаю Сережку.
Танечка только начинает засыпать.
— Тшшш! — шиплю.
Все шорохи в прихожей стихают. Вижу мельком, как Костя прикрывает дверь в спальню.
— Тихонько, дорогой. Пусть Надя детей укладывает, — шепчет Зоя.
А я выдыхаю и кладу сына в кроватку. Включаю тихую колыбельную песенку и настраиваю видео-няню.
Когда дети засыпают, выхожу из спальни. Зоя и Костя расположились в кухне-гостиной на зеленом диванчике и ждут меня. Зоя взволнованно перебирает в пальцах подол длинной юбки, а Костя растирает переносицу худыми пальцами.
— Надь… Алина рожает! Твой Дима сейчас там. С ней! — подружка говорит тихо, но очень эмоционально.
Выдыхаю раскаленный воздух и сажусь за обеденный стол. Он ближе всего ко мне. Чувствую, что могу упасть в любой момент. Ноги совсем меня не держат, словно в них вату набили.
— Так нужно, Надежда Михална! Вы не накручивайте себя только! — Грач пронзительно смотрит мне в глаза.
— Я так и подумала.
— Не переживай. Дима тебя любит, он… Кость, а зачем он поехал в роддом к Алине? — Зоя хмурится и смотрит на своего мужа.
— Так нужно.
— Я так нервничаю! — моя подруга глаза закрывает и вздыхает.
Я тоже.
Тест на отцовство был положительным, Алина у него работала до самого декрета. И если все, что Дима говорил мне, сейчас окажется ложью, я просто сойду с ума.
Я верила ему.
Потому что простила. И он доказывал, что я и дети — на первом месте. Поступками своими доказывал!
Дима постоянно рядом. Работа — дом. Ни шагу в сторону.
Он поклялся, что больше не предаст. И я снова его жена. Мать его детей.
Но на сердце так тяжело. Мой муж сейчас не со мной, а с Алиной. С той, которую однажды поставил выше меня. И с ее ребенком.
В прихожей вновь раздается шум. Я бросаю взгляд на часы — девять вечера.
Дима медленно входит на кухню.
— А вы что тут делаете? — останавливает тяжелый взгляд на Косте.
— Простите, я проболтался. Зоя весь мозг вынесла из-за моего раннего возвращения домой. И я выпалил, что Алина рожает.
— Родила? — дрожащим голосом спрашиваю я, на мужа не смотрю.
— Родила. Девочку.
— Как назвали?
— Надь, я не спрашивал.
— Что ты делал в роддоме? — все же оборачиваюсь, чтобы в его глаза посмотреть.
— Тест на отцовство, — отвечает сухо. — Все же хотят доказательств, что ребенок не мой.
— Ого, — вздрагивает Зоя. — А это продуманный шаг. Уважаю!
— Завтра будет готов результат. А сейчас… давайте поужинаем вместе? Я пиццу привез.
Рогов быстро выкладывает на стол еду. Тут и семга для меня, и огромный сет роллов, и какой-то японский суп с креветками. И пицца. Две коробки. Огромные.
Дима как будто чувствовал, что у нас гости.
— Ты ребенка видел? — шепчу почти беззвучно.
Голос парализовало страхом.
— Видел, Надь.
— Ну и… как? На кого похож?
— Наденька, это не мой ребенок! Не мой! — Рогов закипает. — На меня девочка не может быть похожа.
— Нужно дождаться завтрашнего дня, — с умным видом заключает Грач, доедая суп. — И все станет понятно.
Когда гости уходят, у меня совсем не остается сил. Я по очереди подхожу к детям. Танечка сопит сладко, Сережка из пеленки вывернулся и руки над головой положил, прямо как Дима. Муж тоже любит руки за голову складывать.
В постель ложусь с улыбкой, закрываю глаза.
Рогов остался на кухне, чтобы убрать со стола.
Слышу, как звонит его телефон.
— Да, Юр, слушаю…
Прислушиваюсь к разговору.
— Что? Вот дрянь! Нет, ребенок не мой, мне он не нужен. Да. Да. Хорошо, Юр. За девочкой смотрите. Я лично буду искать ей приемную семью.
Сердце застывает в груди с лютой болью, и всю усталость как рукой снимает. Прикусываю щеку изнутри, слезы подступают.
Она отказалась от ребенка…
Я поверить не могу!
Как же так? Девять месяцев под сердцем носить, пережить роды, увидеть свою кровинушку.
Неужели у Алины ничего не екнуло? Вот ведь бессердечная гадина!
Это же ее малышка! Беззащитная, нуждающаяся в маме, в любви, в заботе.
От сожаления я даже разозлиться не могу. Слезы душат, а мысли спутываются узлами. Приемные семьи разные бывают… тут не угадаешь. А вдруг девочка попадет к плохим людям?
Дима осторожно входит в спальню. Его мрачное лицо освещает ночник, а я смотрю на него пристально.
— Ты чего не спишь? — шепчет.
— Дим… — пищу, задыхаясь от волнения.
— Наденька, давай спать, — Рогов в полутьме стаскивает с себя футболку с брюками и ныряет под одеяло.
Прижимает меня к себе, невесомо целует в мочку уха.
— Спокойной ночи, родная.
— Дима…
— Ты плачешь? — проводит пальцами по моей влажной щеке.
— Дим, она от ребенка отказалась, да?
— С ней все равно ребенок не остался бы, Надь. Я найду малышке семью.
— Дим…
Муж приподнимается на локте и смотрит мне в лицо так, будто пытается прочитать мысли.
— Нет, Надя! Даже не начинай!
— А вдруг…
— Надя, нет!
— Дим, я об Алине и ее ребенке постоянно думала. Мне эта девочка уже как своя… Может…
— Да ты издеваешься!? — шипит сквозь зубы.
— Ребенка жалко. Девочка не виновата! — всхлипываю.
— У нас есть двое своих прекрасных ангелочков! Надя, мы не возьмем чужого ребенка!
— Дим…
— Спи, прошу тебя. Завтра я принесу отрицательный результат ДНК, а потом займусь поиском приемной семьи. Это точка, Надя! Себе мы ребенка Алины не возьмем! — с лютой злостью рычит мой муж.
А я лицо руками закрываю и реву.
Он, конечно, прав. Ребенок Алины будет напоминать нам обоим о том, что однажды в нашей жизни был такой шторм, что семья почти разбилась на тысячи осколков.
Скорее всего я не смогу смотреть на девочку без боли в сердце.
Но как же жалко ребенка…
59. Последний шанс срывается
Орущий комок забрали от меня ночью, и я смогла нормально выспаться. Мне после родов самой до себя.
Я и подумать не могла, что дети такие громкие. И отчего девчонка плакала, я так и не поняла.
Медсестра, вошедшая ко мне вечером сказала, что ребенка нужно кормить. Но этот орущий комок грудь не взял! И что мне нужно было делать?
Дмитрий Романович все равно скоро узнает, что я родила не от него. А был таким добрым… и деньги давал, правда, не всегда… и обещаниями усыпал.
А я поверила!
Дура! Какая же я дура!
Думала, что Рогов у меня на крючке, а оказалось, что это я в его сети попала.
И ребенок мне теперь не нужен. Что мне с ним делать? Моя мать помогать наотрез оказалась. Сказала, чтоб я со своим нагулышем дома не появлялась, иначе убьет.
Куда я пойду? Да, у меня есть некоторые сбережения. То, что я успела свистнуть из компании Рогова. Но этого хватит только мне одной на какое то время. На ребенка эти деньги тратить я не собираюсь.
И отказ от дочери я уже написала.
Всхлипываю от обиды, что Рогов оказался умнее, чем я думала.
— Ну и чего ты ревешь теперь? — какой-то подозрительный мужик в синем медицинском костюме заглядывает ко мне в палату.
— А вам то какое дело?
— Весь роддом о тебе говорит, Алина. Ты всех на уши поставила, — начинает он, остановившись у моей койки. — Результат ДНК теста пришёл.
— Понятно.
— Ты уже знаешь, что он отрицательный? — больше похоже на утверждение, чем на вопрос.
— Все я знаю, — закрываю глаза, и бурные потоки слез по щекам бегут.