Страница 25 из 47
Прихожу домой. Что б такого сделать? Есть идея картины - человек, который курит рыбу. Затягивается через хвост, дым же идет изо рта рыбы. Но рисовать я не умею и не люблю. Накатывает депрессивная волна, кажется, что я зря живу и зря продал арфу. Надо лечь спать. Утро вечера мудренее – хорошая пословица. Не в том причина, что утро кажется мне прекрасным, это не так, но сон - великая сила. Есть люди, которые спят двадцать три часа в сутки. Я не из таких, но когда выпадает возможность поспать часов тринадцать, это идет на пользу.
***
Поиски домашнего животного – дело ответственное. Внутренний толчок, непостижимый по своей природе, поднял меня рано утром. Ноги ведут к метро. Музыка не звучит. Некоторые люди ходят с плэйерами, я же в подобном не нуждаюсь, я имею возможность включать и выключать музыку в своем мозгу. Это разъедает мозг подобно кислоте, но очень удобно. Зато рождаются и оформляются странные строки: "Все шли по городу, в карман засунув ружья. Прохожие в пути снимали маски, богиня лета красила животных губительной сиреневой окраской". Я всю жизнь, похоже, не высыпаюсь. Нет, иногда высыпаюсь. Не напоминает песню, но мелодично. Повторяю строки про себя, вхожу в метро, достаю ключи, вновь прячу их в карман. Постоянно возникает позыв открыть турникет ключами, а дверь в квартиру – магнитной карточкой. С пугающей регулярностью. Иногда мне кажется, что я сошел с ума, но вскоре это проходит. Предпочитаю чувствовать себя здоровым душевно и физически человеком. Интересно, часто ли люди считают ступеньки на эскалаторе? Я считаю, что невозможно их сосчитать. Одни въезжают, другие выезжают. Эскалатор непостижим. Некоторые считают иначе, можно сказать, мы живем в разных мирах. По крайней мере, мы воспринимаем мир по-разному, и между нами пропасть.
Входя в поезд, вновь прислушиваюсь к полусонным мозгам. "В мою кожу впиваются когти пещерных кошек. Я сбрасываю кожу и превращаюсь в огромного змея. Беспечная улыбка появляется на лице. Нет, кошки Пещеры Призраков! Вам не суждено заставить меня страдать!" - выдает мозг на этот раз. Что это? Послание из другого мира? Не ошиблись ли адресом? Или это привет с того света от Марка Болана? Он там не спит и ему скучно? Вот бы удивился музыкант Николай Кепелов! "На том свете отоспишься", - любит говорить он, не веря в тот свет при этом.
***
Я выхожу из метро, ноги ведут меня дальше и приводят к реке Харьков. Хотя рекой это и не назовешь, так как воды там в последние годы, пожалуй, и по колено нет, так уж повелось со старых времен - рекой сей водоем величать. А ведь раньше речка была судоходной и кишела осетрами. Икру осетринную мужики тогда скармливали свиньям, поэтому от сала пахло рыбой, и его употребляли с чаем обедневшие дворяне.
Сую руку в реку - достаю из реки рака. Не думал, что здесь еще водится живность. Похоже, следующим моим домашним животным будет этот рак. Он хоть живой? О, усами зашевелил - живой, значит, сонный просто. Кладу добычу на землю, присаживаюсь на берегу и сам - подумать. Чем раки питаются? Кто-то говорит - планктоном, другие - мясом. Если правы первые, где я планктон возьму? От размышлений меня отрывает шорох за спиной. Оборачиваюсь и вижу Пещерного Тролля.
Не знаю, как зовут этого человека на самом деле, прозвище же закрепилось за ним с легкой руки вокалиста группы "Ancestral damnation" Егора Pink Floydа. Егор - человек вечно похмельный. Это не состояние организма, это состояние души, он почти не пьет. Думаю, когда он разбогатеет, он будет носить за плечами мешок денег, будет бродить по городу, выстукивая психоделические ритмы золотыми каблуками своих новых берцев и искать неформалов, дабы поведать им историю своего успеха. Пещерного Тролля до этого я видел всего один раз - на одном концерте тяжелой музыки. "Ancestral damnation" выступали там последними, было уже поздно, ряды меломанов редели, всем хотелось успеть на метро. Кроме того, у анцэстралов были проблемы со звуком. Казалось, что выступление обречено пусть и не на провал, но на неудачу уж точно. Ушла даже девушка по прозвищу Бульдозер, в необъятную задницу которой Pink Floyd просто таки влюбился. И, тем не менее, пусть Егор - лишь временный вокалист группы, но человек он неунывающий, артистичный и изобретательный. Он пытался спасти концерт всеми силами, активно общался с публикой, рискуя поврежденной ногой, прыгал со сцены. И его старания были вознаграждены - он увидел Пещерного Тролля, высоченного парня с довольно колоритной внешностью, за которую и прозвище свое получил, обритой головой и одетого по кепеловской моде в камуфляж и берцы. Егор не будь дурак сразу же потащил его на сцену.
– Проори что-нибудь в микрофон! – Потребовал вокалист.
– А че орать-то? – Недоуменно спросил удивленный, но счастливый Тролль?
– Да че хошь. – Благосклонно разрешил Pink Floyd.
Вокалом парень не разочаровал, доказав в очередной раз, что не зря был так прозван. "С понтом он что-то умное мог проорать, к примеру, "корпускулярно-волновой дуализм" или "уравнение Шредингера", спросил тоже", – со смехом вспоминал концерт Егор. "Да он просто стеснялся, - возражал я, он в первый раз на таком мероприятии, до этого весь в науке был. Решил вот выбраться, поглядеть, чем простой народ живет. Вот увидишь, лет десять пройдет, и он уже доктором наук будет".
И вот оно, будущее светило науки, прямо передо мной. Ну, раз он такой умный, как я думаю, должен знать о раках все.
– Слышь, чувак, чем раки питаются, не знаешь? – Спрашиваю я.
Вместо ответа Пещерный Тролль молча подходит к раку и пинком ноги в берце сбрасывает членистоногое в воду.
– Э, ты что делаешь? - Возмущаюсь.
Не обращая на меня никакого внимания, Тролль бросается в воду. В полете он превращается в щуку. Ныряет, уплывает. Оказывается, не суждено мне завести домашнее животное. Ну и ладно, обойдусь.
Чувствую прикосновение к руке. Оборачиваюсь и вижу маленькую девочку в платьице и с косичками.
– Дядя, расскажи стишок на английском языке, - требовательно говорит она.
– Ок, попробую. Слушай: "Baby, take me to your hell. I would make it well myself. Life is full of miracles and that's nothing wrong with rock-n-roll".
– Ты это сам сочинил?
– Нет, это один великий английский поэт четырнадцатого века. – Отвечаю.
Моя собеседница смотрит на меня с укором, она чувствует ложь.
– Да, я соврал, – признаюсь я, – этого никто не писал. Это музыка Хаоса.
– Тебе бы все Хаос да Хаос. – Осуждающе говорит девочка.
– О чем ты? – Я удивлен.
– Зачем продал арфу, дурак?
– Иди к Дьяволу со своей арфой! – Завожусь я. Но девочка меня не слушает.
Она подходит к линии берега и переступает ее, медленно идет вперед, постепенно погружаясь в воду. Я замечаю, что речка стала значительно глубже, чем была недавно.
– Стой, девочка! Утонешь! – Кричу ей вслед. Она оборачивается и спокойно отвечает:
– Не утону. Я могу быть рыбой. А ты уходи, тебе здесь нечего больше делать. До встречи.
– Прощай, – отвечаю я.
***
В 23:23, то есть почти в 11:11, в воскресенье Нос и Еж вылезли на крышу девятиэтажки. В руках они держали по бутылке джин-тоника - парни всегда пили джин-тоник по воскресеньям. А еще они любили лазить по крышам: гулять по краю крыши пьяными в стельку, сидеть на том же краю и смотреть вниз, бегать, спотыкаться о невидимые преграды, падать, орать песни маньяцко-рок-н-ролльной группы "Агата Кристи".
Нос влез на парапет и схватился за провода, он любил посредством пробегающего по телу тока чувствовать город. Ведь провода опоясывают весь Харьков, ток же един и неповторим. Еж нашел стул, присел на него и обрезал скальпелем с обмотанной изолентой рукояткой провод, тянущийся от антенны.