Глупенькая

Началось всё в сентябре, когда, вернувшись из отпуска, Артём обнаружил, что в фирме, в которой он руководил одним из отделов, произошли некоторые кадровые изменения. Была организована пресс-служба, которую возглавила Ольга Анатольевна, новая сотрудница.

Ольга Анатольевна была разведена и очень хороша собой: высокая стройная брюнетка двадцати семи лет от роду. Тёмные глаза Ольги светились интеллектом и юмором, глубокой низкий голос звучал всегда немного насмешливо. Ольга водила машину, которую не всякий мужчина решился бы купить для себя. Жила она в одном из элитных домов в самом центре города.

— Как тебе Ольга Анатольевна? — спросил Павел, друг и коллега Артёма, когда они обедали в столовой, расположенной в офисном здании.

Ольга как раз вошла в столовую и, купив какой-то лёгкий салат, устроилась за одним из соседних столов, рядом с коллегами из пресс-службы.

— Не знаю, — пожал плечами Артём. — Никак. А почему ты интересуешься моим мнением?

— Женщина просто супер, как мне кажется. Ты бы присмотрелся. Тем более, она, по-моему, тоже к тебе приглядывается. Ты же у нас парень симпатичный, да и не женат, свободен.

— Паша, ты о чём? — нахмурился Артём. — С чего вдруг я стал свободным? А Маша?

— Если ты не свободный, так что же ты не собрался жениться на своей Маше за три с лишним года? А?

— Что изменит штамп в паспорте, Паша? Нам с Машей и без того хорошо вместе.

— Да-да, все, кто избегает похода в ЗАГС, так говорят. Типа, штамп ничего не изменит, но при этом боятся штампа, как огня.

— Паша, не говори ерунды! Ничего я не боюсь! Просто ты сам женат, потому тебе и невтерпёж отправить под венец всех окружающих. У нас с Машей всё прекрасно.

— Точно? — Павел сузил глаза, пристально глядя на Артёма. — Интересно, о чём вы говорите целыми вечерами? Или не говорите вообще? О чём можно поговорить с Машей? Она, конечно, красотка, но глупа до неприличия. Прости за прямоту, друг, но такие, как Маша, умеют, по-моему, только посты строчить в социальных сетях.

Паша сделал нарочито наивное лицо, расширил глаза, захлопал ресницами и смешно заговорил:

— Девааачкииии, есть свободная запись на ресничкииии. На завтрааааа, на четырнадцать ноль- ноооооль. Сделаю скидочку тридцать процентов. И двадцать восемь смайликов.

— Не смей так говорить о Маше! — вскинулся Артём. — А то не посмотрю, что ты мой друг!

— А ты не заводись. Если так любишь Машу, так чего кота за это самое тянешь? Женись. А если не готов жениться, не морочь голову девушке, отпусти. Пусть она найдёт себе мужа, пока молода и красива. А то потом, сам понимаешь, она уже будет вообще без шансов с её-то мозгом, который размером с грецкий орех.

— Мы сами разберёмся, Паша. Я тебя предупредил. Ещё раз я что-то подобное услышу, — не обижайся.

Паша махнул рукой и сменил тему разговора.

Неприятный вышел разговор, и Артём старался не возвращаться мыслями к нему, однако зерно сомнений, брошенное Пашей, неожиданно прижилось в душе Артёма.

Он стал невольно обращать внимание на поведение Ольги Анатольевны, и понял вдруг, что Паша не так уж неправ, во всяком случае, в отношении неё. Руководитель пресс-службы, и вправду, выделяла его, Артёма, среди других коллег.

Артём стал замечать, как часто она останавливает на нём свой взгляд, подолгу смотрит. И всегда-то у неё находятся вопросы к Артёму как к руководителю одного из отделов.

В общем, он, вроде, и не хотел этого всего замечать, но замечал, и всё чаще об этом думал. Он не знал, нравится ему Ольга Анатольевна или нет, но её повышенное внимание совершенно точно ему льстило.

А ещё Артём всё чаще возвращался мыслями к словам Павла: «Если так любишь Машу, женись!». Вроде, это решение, которое очень давно лежит на поверхности. Но почему-то же он избегает принятия этого самого решения! Почему?

Признаться, — даже самому себе! — в том, что не так уж сильна его любовь, судя по всему, Артём не был готов.

А в тот день, когда Артём забыл о годовщине, он задержался, поскольку Ольга Анатольевна, с которой они до конца рабочего дня обсуждали статью для одного из изданий, предложила Артёму завершить разговор в кофейне.

Артём, который был напрямую заинтересован в статье, согласился. Они провели в кофейне полчаса, и Артём понял вдруг, что не заметил этого времени, — настолько интересно было разговаривать с Ольгой Анатольевной.

А в это время Маша ждала его дома, нарядившись для него и приготовив шикарный праздничный ужин.

Глава 2

После того, как Артём забыл о годовщине, Маша очень много размышляла об их отношениях и об ожиданиях, которые каждый из них возлагает на эти отношения. Не является ли их совместная жизнь доро́гой в никуда?

Сам факт того, что Артём забыл о празднике, огромным и непростительным грехом не является. Артём занимает ответственную должность и работает очень много, потому, и вправду, мог погрузиться в дела и забыть.

Однако досадное событие произошло во вторник, позавчера вечером, и уже настал четверг, а Маша никак не могла успокоиться и войти в привычную жизненную колею. А всё потому, что интуиция подсказывала Маше: истоки забывчивости Артёма лежат далеко не в занятости. Забывчивость порождена равнодушием. Как и нежелание Артёма жениться на Маше.

Очевидно, любимому не хватает чего-то в их отношениях. Чего? Маша, несмотря на то, что сама работала, и порой довольно напряжённо, успевала создавать дома уютную и спокойную атмосферу. У Артёма были все условия как для работы, так и для полноценного отдыха.

Маша никогда не капризничает и не выносит Артёму мозг. Она превосходно готовит. В интимном плане у них тоже всегда всё прекрасно.

Но ведь чего-то Артёму не хватает? Не перегнула ли Маша палку, вживаясь в созданный ею образ? Однако Артём полюбил её именно такой, ухаживал, а потом сам предложил жить вместе. И он ни разу за три с половиной года не сказал, будто его что-то не устраивает в Маше, не предложил ей измениться.

Значит, его всё в ней устраивало в течение трёх с половиной лет? Тогда почему он до сих пор не позвал её замуж?

А может… Догадка была настолько неожиданной и страшной, что Маша, которая стояла у окна студии, ожидая клиентку, ахнула и схватилась ладонями за щёки.

Мысль о другой женщине, предположительно появившейся в жизни Артёма, была слишком тяжёлой, чтобы удерживать её и развивать. Маша смахнула слёзы, которые против её воли покатились по щекам, и придала лицу выражение беззаботной доброжелательности. В дверях как раз появилась клиентка.

«Маску»-то Маша надела, а вот тяжёлые мысли так никуда и не ушли. Что же делать?

Шпионить Маша никогда не стала бы: она признавала только отношения, основанные на доверии. Прямо спросить? Тоже не вариант. Артём лишь посмеётся. Многие ли люди честно и откровенно отвечают на подобные вопросы?

Как это часто бывает, на помощь Маше пришла сама судьба.

…Артём знал, что Паша взял на пятницу отпуск без содержания, потому несказанно удивился, когда в десятом часу утра друг появился в дверях рабочего кабинета. Да не один, а с детьми. Паша женился семь лет назад, и сейчас они с женой Лизой воспитывали двоих детей: шестилетнюю Аришу и трёхлетнего Сёму.

— Здрррравствуй, дядя Аррртём! — бойко заговорила Ариша, наглядно и старательно демонстрируя недавно освоенный звук «р».

— Привет, Ариша! Привет, Семён!

Скромный Сёма, привыкший находиться в тени бойкой сестры, тихо ответил, переминаясь с ноги на ногу.

— А мы пррришли папе помогать, — деловито сообщила Ариша, снимая шапку, снуд и расстёгивая молнию на тёплой, яркой курточке.

— А как же отпуск без оплаты? — удивился Артём.

— Меня отозвали, — устало сказал Павел. — Генеральный позвонил мне час назад, но инициатива исходила не от него, а от Ольги Анатольевны. Оказывается, скоро состоится какая-то пресс-конференция, и пресс-службе очень срочно нужны материалы.

Ариша, сняв уличную одежду сама, принялась помогать брату.

— Лиза в командировке, а детский сад сегодня не работает — у них отключение электроэнергии на весь день. Мои родители уехали в санаторий, а мать Лизы вся в работе, так же, как сама Лиза. Получается, кто, если не я. Хотел по-человечески отпуск взять, но и тут не выгорело. Я предупредил генерального о том, что приеду с детьми. Он, вроде, нормально отнёсся к ситуации, вошёл в положение.