Месть старухи

– Чем скорей – тем лучше. Поспеши вон в тот угол пустыря, – Сиро указал пальцем направление. – Буду ждать, – и опять подбросил реал вверх.

Сиро проводил глазами торопливо удаляющегося мальчишку, расплёскивающего воду из тяжёлого ведра. Усмехнулся в уродливые усы и пошёл беспечной походкой к месту свидания.

Бласко заметил Сиро и подхлестнул мула.

– Договорился? – спросил Бласко, явно нервничая.

– А как же! Где наших лошадей оставил? Припасы закупил?

– Всё готово, Сиро! Скоро твой пацан девчонку приведёт?

– Минут десять подождём. Ему ведь уговорить её надо, коль заартачится. Не волнуйся, Бласко. Ты в лице даже изменился. Перестань! Всё обойдётся. Дело выеденного яйца не стоит.

Сиро деловито осмотрел ящик двуколки. Проверил продукты, а от вида пяти бутылок с ромом расплылся в довольной улыбке.

– Молодец, Бласко! Не поскупился. Поедем знатно. Можно и втроём свободно поместиться. Ха! Здорово!

– Повремени радоваться! Ты лучше девчонку не обижай. Сеньоритой скоро станет. Понимать надо.

– Я и понимаю! Будь спокоен, Бласко! Я не подумаю её обижать. Наоборот!

Они ещё немного поговорили. Бласко кивнул в сторону, спросив:

– Это не твой пацан с девчонкой идут?

– Они! Вот видишь! Я верно сказал, что десяти минут хватит моему товарищу. Спешит, паршивец!

– Вот, сеньор! – промолвил мальчишка, подойдя, просительно глядя на Сиро.

– Ты Мунтала? – наклонился тот к девочке в грязной повязке на животе вместо юбочки.

– Да, сеньор, – бойко ответила та. – А вы привезли нам денег? От той тёти, что и раньше?

– Э-э, да, – в голосе Сиро звучала неуверенность. Видно, он не приготовил на этот случай слов. – Мы хотим тебя отвезти к ней. Тётя обещала приютить тебя, будешь сеньоритой! Хочешь стать сеньоритой?

– Я не знаю, сеньор, – в глазах девочки промелькнул испуг или беспокойство. Но Сиро тут же заметил:

– Ты садись вон к тому дяде, и мы отвезём тебя к твоей богатой тёте. Быстрей! Мы спешим.

Сиро забыл про мальчишку. Тот напомнил о себе:

– Сеньор, а обещанное? – протянул руку, никогда не мытую.

– Рассчитайся с мальчишкой и садись! – прикрикнул Бласко на товарища, видя, как тот колеблется, скупясь расстаться с монетой.

– Бери! И помни, о чём мы договаривались! Пока!

Сиро помог Мунтале забраться в ящик двуколки и Бласко чмокнул губами, трогая мула с места.

– Маму надо предупредить, сеньоры, – неуверенно сказала Мунтала. – Будет сильно ругать меня и... бить, – добавила она, опустив голову.

– Не беспокойся об этом, девочка, – ответил Бласко, подгоняя ленивого мула, дольше тебя никто не станет бить. Скоро ты будешь жить в богатом большом и красивом доме, и никто тебя не тронет.

– А как зовут ту тётю, что берёт меня, сеньор?

Бласко скосил глаза на Сиро.

– Будешь звать её тётя Мира. Она добрая, молодая и очень красивая. Ты не пожалеешь, что согласилась поехать к ней.

– Я боюсь, сеньоры! Я закричу, если вы меня не отпустите.

– Не вздумай, глупышка! Иначе нам ничего не останется, как связать тебя и заткнуть рот грязной тряпкой. – Сиро грозно нахмурил брови, оскалив жёлтые зубы. – Сиди тихо и всё будет хорошо.

Девочка притихла.

Бласко посмотрел на девочку с жалостью. Она была грязна, кроме тряпки вокруг худых бёдер ничего не было. От неё дурно пахло, и он молвил, не поворачивая головы:

– Её не мешало бы искупать и приодеть.

– Ещё чего! – с возмущением ответил Сиро. – Спешить надо. Потом когда-нибудь. Потерпит.

Бласко не ответил, но про себя решил, что на ближайшем привале обязательно займётся девчонкой.

Город они покинули довольно скоро. Дорога потянулась среди буйной тропической растительности. Мужчины продолжали ехать в двуколке. Лошади в поводу шагали сзади.

Сиро уже прикладывался к бутылке, Бласко правил, а Мунтала дремала, насытившись куском колбасы, сыром и двумя бананами.

Близился вечер. Сиро был пьян и спал, привалившись к спинке ящика, плетёного из толстых прутьев.

Они проехали асиенду. Бласко искал место для ночлега. Просить его у хозяев усадеб не хотел, опасаясь ненужных расспросов.

Переехали вброд ручей.

– Хорошее место для ночлега, – заметил Бласко. – Свернём вправо и расположимся. И ручей рядом, и трава есть для этих наших животных.

Ему никто не ответил. Сиро спал, девочка ещё боялась и молча наблюдала, как Бласко правил мулом, изрядно уставшим.

– Слезай, Мунтала. Будем лагерь разбивать. Ты когда-нибудь это делала?

Бласко с улыбкой смотрел на замухрышку. Та серьёзно спрыгнула на траву. Оглядевшись, спросила несмело:

– Дядя Бласко, а далеко ехать до тёти... Миры?

– Далеко! Дня три. Завтра мы поедем верхами, а ты будешь править. Справишься. Мулу будет легче тащить эту коробку. Будет быстрее. Ладно, иди к ручью набрать воды в котёл. И дров собери для костра. А я животными займусь. Пусть пасутся.

Солнце ещё не село, а вода в котле уже забулькала. Кусок говядины издавал приятный аромат вкусного бульона. На угольях пеклись лепёшки из кассавы и бананы. Мунтала присматривала за всем этим с важным видом. Сиро ещё не просыпался, а Бласко возился в двуколке.

– Дядя Бласко, а что я мамке скажу, когда она меня найдёт?

– Она тебя не найдёт, Мунтала. И не думай об этом. Вот приедем завтра в деревню, куплю тебе юбку и кофту, а то уж слишком ты жутко одета. В таком виде тебе никак нельзя появляться на людях.

– У меня будет настоящая юбка и кофта? – Глаза Мунталы весело заблестели.

– Не будешь же ты ходить в этой тряпке! Лепёшки готовы? Пошли к ручью. Надо тебе хорошенько помыться и тряпку простирать. Идём же! – прикрикнул Бласко, видя, что девочка сильно смущается.

– Я буду голая ходить, пока будет сохнуть эта... тряпка?

– Я тебе дам свою сорочку. Она у меня ещё чистая. Вроде платья будет тебе. Поясом подпояшем, рукава закатим и сойдёт. Пошли же!

Бласко схватил за руку упирающуюся Мунталу и повёл к ручью.

– Ты ещё маленькая, чтобы стесняться меня, – строго молвил Бласко. – Поторопимся, а то бульон выкипит и мясо подгорит. Ладно. Купайся сама, но с песочком. Вот, наденешь потом, – он бросил на куст сорочку жёлтого цвета без всяких украшений и кружев.

Отошёл, потом повернулся и стал следить, как она моется. Было смешно от неуклюжести девочки, но она старалась, пока не посчитала дело сделанным.

– Другое дело! – раскрыл Бласко свои объятия, приглашая Мунталу подойти и принять его поздравления с омовением. – Теперь от тебя не воняет. Смотри за ужином, а я пойду тоже окунусь с дороги.

К обеду въехали в деревушку дворов в пятнадцать. Решили остановиться до утра здесь.

– Надо продуктов купить, одежду Мунтале, а там и до вечера недалеко, – Сиро многозначительно подмигнул. – Идите, добывайте одежду, а я займусь ночлегом. Надо передохнуть.

Бласко скоро в одной из лучших халуп деревни уговорил хозяйку продать им почти новую юбку и лёгкую кофту с лентами. Ещё купил кувшин молока и масла маленькую калебасу. Молоко они тут же выпили с Мунталой, масло спрятали в сумку.

– Это для приготовления пищи на костре. Пригодится, – Бласко серьёзно и ободряюще смотрел на девочку. – Хорошо бы дома была Луиса.

– А кто это, сеньор?

– Тётя Мира по доброте своей приютила одну девочку, метиску. Она учится и воспитывается в монастыре святой великомученицы Магдалены, недалеко от города, где ты будешь жить, – ответил Бласко. – Я ещё не видел её. Так что ничего не могу сказать о ней. Да, ей дет одиннадцать, а, может, и меньше.

– Она большая. Мне только шесть.

– А когда будет семь?

– Я не знаю, сеньор. Мамка как-то говорила, что сразу после дня святого Сильвестра. А когда это, я не знаю.

– Приедем домой и узнаем, что это за день такой. И не называй меня сеньором, Мунтала! Я тебе не сеньор! Скорее ты для меня сеньорита. Поняла?

– Как же так сень... дядя Бласко? У меня язык не повернётся так вас называть... по имени, что ли?