Месть старухи

Хуан не успел поинтересоваться переменой, как она уже улыбалась, переведя разговор на другое.

Дела Хуана едва теплились. Он никак не мог обеспечить достаточный доход своих предприятий, и только запас средств позволял удерживаться на плаву. Мира часто с грустью отмечала про себя плохое настроение мужа. Он иногда делился с нею своими неудачами.

Последнее время она много думала об этом. Настолько долго, что это стало привычкой. А однажды она проснулась среди ночи, вспоминая сон. Он был так расплывчат, что она никак не могла ухватить основное, хотя знала, что в этом таилось что-то важное для семьи. И только перед рассветом ей стало ясно и понятно.

Будить Хуана не стала, решив ещё поразмыслить и подождать утра.

– Ты плохо себя чувствуешь, Мира? – спросил Хуан, обратив внимание на её озабоченное сосредоточенное лицо.

– Почему ты так спросил, милый? Сильно заметно?

– Ещё бы! У тебя всё в порядке? – он бросил взгляд на едва заметный живот. – Ты ничего не скрывай. Я могу тебе помочь. Я почти врач, а лекарь вполне сносный.

– Ты что, уже принимал роды? – удивилась Мира.

– Не приходилось, но хорошо знаю, что и как делать. Меня и этому учили.

– Мужчину? Немыслимо! Как можно, чтобы роды принимал мужчина?

– Это лучше, чем грязная бабка повитуха! Пускай и она помогает, но я не позволю отдать ей главное.

– Боже! Сохрани и помилуй! – воздела она глаза к потолку.

Спустя часа два Мира спросила Хуана:

– Ты готовишь большую партию товара на юг?

– Сама знаешь об этом. Что тебе вздумалось вспомнить об этом?

– Я бы не советовала тебе этого делать, Хуанито. Слишком опасно. Всё может погибнуть в море.

– Это знает лишь один Господь, Мира! А без риска у нас ничего не делается. Многие так и разоряются.

– Господь, конечно, знает всё, милый. Но и я иногда могу что-то угадывать. Откажись от отправки своих грузов. И посоветуй своему компаньону поступить так же. И это не шутка, Хуан. И ты должен знать об этом. Если я уверена в этом, то так оно и произойдёт. Вспомни, как я предупредила вас о встрече с беглыми и что из этого вышло! Я точно указала место, где следует укрепиться!

– Каррамба! А ведь верно! Тут надо хорошенько подумать. Что ты ещё можешь сказать об этом, Мира?

– Ничего, мой Хуан! Но твой груз пропадёт, если ты его отправишь в намеченный срок. Сгрузи то, что уже погрузили и подожди немного.

– Но это мне будет стоить денег!

– Груз почти в сто раз дороже, и ты его сохранишь, Хуанито. Послушай меня!

Хуан целый день ходил хмурым и подавленным. А вечером отправился на пристань и разорвал договор с капитаном судна.

– Сеньор, какая муха вас укусила? – вопил капитан, брызгая слюной. – Вы поставили меня в трудное положение. Я вынужден потребовать неустойку.

– Я согласен, капитан! Завтра же выплачу всё по закону. – И он отдал распоряжение с утра приступить к выгрузке артели грузчиков.

– Дон Хуан, что за глупости вы затеяли? – возмутился компаньон, узнав о странном поступке товарища. – Вы ничего не получите от этого!

– Зато и не потеряю, дон Фаусто! И вам советую так поступить. Сон плохой приснился. А я суеверный. Подожду следующего судна.

– Оно может появиться через месяц! Я вас не понимаю. Какая-то чертовщина! Я не смогу один выплатить всё, что обязались мы с вами, дон Хуан!

– Поступайте, как знаете, но в этом деле уже без меня. Или присоединяйтесь ко мне, или идите на неоправданный риск потерять весь груз, дон Фаусто!

Через четыре дня судно ушло на восток по большой дуге, направляясь мимо Сан-Хуана к Венесуэльскому заливу. Хуан сильно переживал, ходил неразговорчивый, а Мира не смела подойти к нему со словами утешения.

Пять дней спустя на Пуэрто-Рико с юга надвинулся ураган. Он зацепил своим западным крылом весь остров, но особенно трепал восточную часть.

– Вот то несчастье, о котором я догадывалась! – в волнении говорила Мира, прислушиваясь к вою ветра и раскатам грома во дворе.

– Почему не пояснила мне, что это будет именно так? – Хуан волновался не менее жены. – Такой ураган не каждый год обрушивается на острова. Судя по приметам, у нас он не так свирепствует, как на востоке. Именно там, где наше судно. Боже! Не дай погибнуть судну и людям!

Три дня бушевал ураган, медленно перемещаясь дальше на северо-запад. Даже в крошечном порту Аресибо погибло судно тонн на шестьдесят, не успевшее укрыться в гавани.

Потом стали приходить вести о пропаже судов. О некоторых не было никаких известий. Много людей погибло в этом водовороте бушующего ветра и волн.

– Дон Хуан! Я погиб! Почему не послушался вас? Теперь мне не на что надеяться! Это злой рок меня погубил! А ведь вы умоляли последовать вашему примеру! Какой я болван! Горе мне!

– Причитаниями делу не помочь, дон Фаусто, – пытался урезонить компаньона Хуан. – Полагаю, что я не останусь в проигрыше. Мои товары теперь и здесь пойдут по хорошей цене. Многие понесли огромные убытки, дон Фаусто.

Фаусто горестно разводил руками и удалился.

Не прошло и трёх недель, как Хуану удалось сбыть весь товар, покрыв даже выплаченную неустойку.

– С тебя подарок, мой дорогой! – Радостно блеснули глаза Миры. – Слушай меня почаще! Я в твоё отсутствие прочитала немного книг по разным вопросам, что смогла раздобыть в этом городишке. И могу кое-что ценное подсказать. Или тебе будет опять неловко принимать такое? – Мира со значительным видом улыбнулась Хуану в лицо.

– Я только буду благодарен тебе, моя драгоценная! Что бы мне пришлось делать без твоей помощи и поддержки! Я задумал месяца через три-четыре собрать большую партию сахара и отправить её в Испанию. Говорят, что можно хорошо заработать на этом.

– Только рада буду этому! Деньги нам не помешают. Не вздумай сам отправляться туда. Я тебе не позволю, – она многозначительно глянула на живот, уже обозначившийся слегка.

– Об этом можешь не беспокоиться, моя черноглазая!

– Вовсе я не черноглазая! Не наговаривай на меня! Интересно, кто родится? Мне хотелось бы мальчика. Хорошо, когда первенец мужского пола, правда!

– Не знаю! Почему же ты так считаешь?

– Главный наследник! Мне так хотелось бы, милый!

Хуан позволил дону Фаусто почти без капитала участвовать в отправке в Испанию груза сахара. Тот был счастлив, полагая, что пятьсот песо, на которые он мог рассчитывать, позволят ему опять стать на ноги.

Мира была на седьмом месяце беременности, когда судно ушло в метрополию.

– Я приказал загрузить на обратную дорогу железом, вином, причём самым лучшим и пшеницей. Хочу попробовать выпекать нормальный хлеб.

– Что-то мне сдаётся, что твоя затея с Испанией должна быть успешной, – заметила Мира.

– Не говори так! Сглазишь! Три месяца можно воздержаться от обсуждений. Как раз к родам или чуть позже судно должно вернуться.

– Хуан, ты не рассердишься на мой вопрос о моей племяннице? – с некоторым смущением спросила Мира.

– Я полагал, что ты давно забыла про это. И что ты хочешь?

– Послал бы человека в столицу за этой девочкой! Она не выходит у меня из головы.

Хуан не ответил, явно показывая своё неудовольствие. Потом сказал:

– Ты забыла, что мы не имеем право её забирать без согласия матери. А с Габриэлей я никак не хочу встречаться.

– Пусть всё проверит и на месте решит, – предложила Мира. – Если там всё делается для девочки – пусть там и живёт. В противном случае я хотела бы иметь её при себе. Что тебе стоит, Хуанито! Прошу тебя!

– Ты знаешь – мне это не по душе. Но я готов попробовать. Надо подыскать разбитного человека. Мы ведь не знаем, где она живёт. Только не на острове, в старом городе, а на большой земле. Это облегчает дело. И недалеко от церкви святого Луки. Вроде так называется та церквушка для бедных.

– Тогда найти племянницу будет не так уж и трудно, Хуанито:

– Согласен с тобой. Но ведь надо послать человека в столицу, оплатить дорогу, жизнь и затраты на поиски. Деньги немалые потребуются.