Клирик

— Это ты мне? — решил уточнить Петька.

— Нет, разговариваю со своим новым другом, невидимым радужным единорогом, — процедил я.

Петька же широко улыбнулся, а в глазах зажегся огонёк. По всей видимости, он воспринял новость с энтузиазмом, которого я уже давно не видел у него.

— О, наконец-то, а то мне уже начало казаться, что я вот-вот стухну в этом монастыре, — он зевнул и потянулся. — К тому же, если я не ошибаюсь, мы возвращаемся в бывший дом Ивана, а там неподалеку живет одна весьма очаровательная особа, которая всегда рада меня видеть. — Он поднялся на ноги и ещё раз потянулся.

— Ты бы на это не рассчитывал сильно, — я хмыкнул. — Пропал неизвестно куда, даже не попрощавшись… Сомневаюсь, что тебя слишком приветливо примут. Скорее всего, придя в заветный дом, ты найдешь конкурента проклятущего на шелковых простынях в ее спальне. Или на каких твоя вдовушка простынях любит сладко развлекаться. — Похлопав его по плечу и оставив переваривать новость, я пошел в свою келью, чтобы собрать свои немногочисленные вещи.

Осмотрев себя, я прикинул, что отец-настоятель не приказывал мне избавляться от одежды и снаряжения клирика, которые всё ещё были на мне. Разгуливать в куртке, дарованной мне ранее, никто в свое время не воспрещал, так что, будем считать, что это тоже такие вот своеобразные прощальные подарки.

Избавившись от всего лишнего, колюще-режущего, ядовитого и взрывающегося со своего облачения, я аккуратно упаковал всё это добро в сумку, которая после этого заметно потяжелела. Оставлять такие необходимые для клирика, пусть и младшего, вещи, и выходить в мир с голыми руками, особенно после того, как я узнал, что именно в нём может таиться, было нерационально.

Кинжал, который передал мне настоятель, я повесил обратно на пояс. Оглядев напоследок маленькую келью, которая в последние месяцы заменила мне дом, я вышел, закрыв за собой дверь и больше не оглядывался.

— Ну, вот что ты за человек, Романов? Вот надо было тебе все мои мечты так испоганить? — бубнил Петр, когда я уже шёл к воротам с сумкой на плече. Соня прыгала вокруг меня, а привратник с таким нескрываемым удовольствием захлопнул за нами калитку, что я даже порадовался за него.

— Слушай, а ты ничего во мне странного не замечаешь? — спросил я у Петра, резко остановившись. Тот едва успел затормозить, едва не врезавшись в меня.

— Например? — внимательно посмотрел он на меня и даже показательно принюхался. — Вроде нет, выглядишь слегка придурковато и не от мира сего, в общем, как обычно. А что?

— Да так, проверить решил одну теорию, — хмыкнул я, двинувшись по дороге дальше, глядя на виднеющийся вдалеке город. — Ну, что, пошли искать дом Петра Алексеевича, раз уж нам довелось побывать в Костроме, хоть и таким вот необычным способом, — и я направился по дороге, отмечая, что тренировки однозначно пошли мне на пользу.

Раньше от одной мысли о том, что нужно пройти такое расстояние я сначала впал бы в ступор, а потом в уныние, а теперь вот ничего, даже какое-то удовольствие получаю, не то что плетущиеся следом оборотень и жирная пантера, которую уже давно пора бы на диету посадить, собственно, как и самого оборотня. Наверное, нужно будет взяться за их воспитание сразу же, как все более-менее разрешится.

Глава 5

Поместье Романовых находилось не в самой Костроме, а за городом, в паре километров от городской черты. Раскинуто оно было аккурат рядом с дорогой к монастырю, точнее в полукилометре от дороги. Так, по крайней мере, говорилось на указателе, который мы увидели вскоре, после того, как вышли за благословенные стены.

— Объясни мне, идиоту, какого гриба мы тащимся пешком? — в очередной раз заныл Петька. Он, вообще, всю дорогу ныл не переставая, чем просто выводил меня из себя. — Вот что тебе мешало деду маякнуть, чтобы за нами, как положено, машину прислали или же телепорт с курьером. И последнее было бы предпочтительнее, потому что быстрее и лучше.

— Движение — это жизнь, — провозгласил я пафосно, поднимая вверх указательный палец. — А уж вас двоих вообще гонять надо и в хвост, и в гриву, чтобы хоть маленько жир растрясли. Вы же скоро в дверь пролезать перестанете.

Вообще, в том, что нужно было сообщить Петру Алексеевичу о нашем скором прибытии, он, наверное, был прав. Сомневаюсь, что дед не прислал бы за нами машину. Но я даже не подумал о том, что можно куда-то добраться быстро и с большим комфортом, чем на своих двоих. Всё-таки время, проведенное в монастыре в определенного рода трудностях и лишениях, и в режиме изматывающей физической подготовки, дали о себе знать. Тем более, мне нужно было подумать, но где тут задумаешься, если в одно ухо ноет разбалованный оборотень, а в другое шипит возмущенная кошка.

— Но-но, не наговаривай, — отмахнулся Петька, а Соня возмущенно мявкнула. — Мы полны сил и возможностей. И вообще, толстая кошка — это всегда мило и вызывает умиление. И желание потискать и ещё больше накормить.

— А толстый мужчина? — я скептически посмотрел на него.

— Не толстый, а авторитетный. — Поправил меня Петька с ехидным блеском в глазах, чуть ли не по животу себя погладив при этом. — Не перепутай.

— Угу, постараюсь не перепутать. Только, на будущее, женщинам нравятся авторитетные котики, а не авторитетные мужики. Если только при них нет авторитетного кошелька, разумеется. Вот в этом случае, практически не важно, как на самом деле мужчина выглядит. Хоть с авторитетным животом, хоть без него. — Я хмыкнул и свернул с дороги. Разговаривали мы как раз у указателя, где я остановился, чтобы Петька с Соней слегка передохнули.

— Вечно ты все опошлишь, — поморщился Петр. — И вообще, не все падки на кошелек.

— Не все, — согласился я. — Но его наличие существенно прибавляет привлекательности любому мужчине. А ещё титул. Вот титул часто помогает закрывать глаза на многое, и даже отказываться от того, кто действительно дорог.

Я замолчал, вспоминая Екатерину Долгорукую. А ведь со стороны казалось, что она действительно была увлечена итальянским графом. Но, когда нас с ней обручили, недовольной она не выглядела.

— Ну, я разными титулами никогда не страдал, — Петька передёрнулся, словно речь шла о смертельной болезни, а не о вполне обыденных вещах. — Тебе, конечно, виднее. Но всё-таки встречаются женщины…

— Например? — перебил я его.

— Олечка Назарова и ты, — Петька растянул губы в улыбке. — Вот где была симпатия не основанная ни на чём.

— Я спас ей жизнь. И поверь, это обстоятельство способно пересилить очень многое. А вот у тебя никаких преимуществ даже передо мной нет. Но, хоть в форму себя привести, ты можешь?

— Я нахожусь в отличной форме, — отмахнулся оборотень. — Что ты ко мне привязался?

Я же в ответ только покачал головой, предполагая, что заставить Петьку заниматься собой у меня вряд ли получится. Пусть сам придет к этому, а там и я подсобить смогу. Благо опыт какой-никакой в тренировках у меня появился. Думаю, что и за тренера сойду. Тем более, что в данном случае ничего сверхъестественного не потребуется. А в ближайшее время, так и будет: либо очередная вдовушка его отошьет, либо какая-нибудь тварь нападет. И прибежит, вереща, как миленький. А в том, что прорывы участятся, я даже не сомневаюсь.

Так, переругиваясь, мы все же добрались до поместья, вторую часть дороги преодолевая на удивление быстрее. Видимо, до них дошло, что уговорить меня не получится, поэтому взяли всю свою волю в кулак и начали передвигать ногами чаще, чтобы быстрее добраться до заветного отдыха и холодильника.

Да и идти стало заметно веселее, потому что вдоль дороги всё чаще попадались рощи. И деревья радовали глаз всё ещё зелёной летней листвой.

У ворот стояла Наташа. Судя по всему, сестра гуляла по саду, увидела меня и решила встретить. Стояла она позади охранников, которые довольно настойчиво оттеснили сестрёнку себе за спины, не давая приблизиться к воротам, пока они не проведёт все положенные процедуры.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.