Дедская площадка

- Ну что… Давайте прикинем, чем в этот раз мир удивим. Есть чего-нибудь на примете?

У каждого, разумеется, что-то да было. Мы обсудили несколько отложенных нами «на потом» зарубежных хитов, но решили, что чтоб не дразнить гусей, не выпендриваться, а выдать «на-гора» что-то отечественное. Что-то еще не спетое Антоновым или кем-то еще. Я предложил.

- Помниться, была у «Ариэля» интересная песенка. Почти народная.

Я напел.

- «За горами за долами встало солнце,

Ярким лучиком сверкнуло по оконцу….»

- «Любашка»?- вспомнил Сергей. Он не так хорошо помнил шлягеры отечественной поп-музыки, но её не вспомнить было невозможно. Все её пели и играли.

- Нет. Да. Она про Любашку, только называлась она иначе - «Маленькая история»…- поправил его Никита.

- Самое, мне кажется, время для такой песенки, – сказал я.

- Кажется «Ариэль» пели?

- Да. Именно они.

- А точно её еще нет?

Я протянул руку к прилавку с разноцветными конвертами.

- Была бы, то она наверняка тут была, да и по радио её крутили.

Сергей пожал плечами и подошел к продавщице.

- Девушка! А у вас пластинки ансамбля «Ариэль» есть?

Девушка покачала головой.

- Нет. Я и название такого не слышала…

Я посмотрел на друзей.

- По-моему подходит. Распевная, мотивы народные явно слышаться.

- Ага. Можно будет в лаптях выйти,- хохотнул Сергей.

- Зря смеёшься, - серьезно сказал я. - Смех-смехом, а на телевидении на такие вещи внимание обращают. Тем более давайте не станем забывать, что работаем мы для внутреннего слушателя.

- Для внутреннего критика…

- Именно.

- Ну, тогда в косоворотках…

Я обернулся к Никите.

- Вот, кстати, дизайнерское решение.

Я замолчал, ожидая выражений. Их не последовало.

- Ну так что, решили?

- Решили…

- А назовём как? Мне старое название не нравится. Ну что такое - «Маленькая история»? Никакого драйва…

- Предложи лучше.

- Легко. Простенько и со вкусом. «Любашка».

- Как-то по-дворовому звучит, не кажется? – поморщился Сергей. – Не комильфо.

- Ничего. Нормально,- успокоил его Никита. - Будем считать, что это и есть продукт дворовой культуры. Во всех подъездах от Калининграда до Владивостока её играть будут.

- А Андрей Васильевич…

- А ему скажем, что песня называется «Летний вечер или Любашка». Думаешь, не прокатит?

Репетировать конкурсную песню мы начали в стенах ВКШ. Учеба шла своей чередой, а репетиции - своей. Традиционно проблемой стали слова. Музыку мы помнили хорошо, а вот слова пришлось одновременно и вспоминать и придумывать заново. Но эту традиционную для нас проблему мы и решали традиционно - через Никиту. Набросав «скелет» из всплывших в памяти строчек и рифм, мы дали ему лист и тот уселся в уголочке пошептаться с музами. Ему хватило получаса.

- Не думаю, что я угадал с рифмами один в один, но другого вам не предложу. Будем петь то, чтополучилось.

Мы Сергеем посмотрели слова.

- Вроде бы ничего, - сказал я. – Действительно, дворовая песня получилась. Надеюсь, что текст пропустят.

До конкурса оставалось всего ничего и мы рьяно взялись за дело.

Репетировать решили не в «Дальрыбе», а в ВКШ в режиме «открытых дверей».

Время от времени мы устраивали такие вот открытые репетиции, на которые послушать нас мог прийти любой желающей. Да и репетициями это можно было бы назвать только условно. Мы просто играли для себя не особенно себя ограничивая, а студенты кто-то слушал, а кто-то - танцевал.

Условие тут было одно: пришел - не мешай. Можно было спокойно слушать, можно было даже танцевать, но сбивать нас, отвлекать от процесса нельзя! Нарушителей безжалостно выгоняли в коридор учить наизусть труды Ленина.

И вот в какой-то из дней, когда мы несколько раз подряд исполнили «Любашку» к сцене пододвинулся один из наших соучеников.

- Здорово! – сказал он. Никита только-только собрался указать тому за дверь, чтоб не мешал работать, как тот сказал:

- У вас так даже лучше чем в оригинале звучит.

- Не понял…

Насторожившись, Кузнецов наклонился поближе.

- В каком таком оригинале?

- У «Ариэля»! Появился такой вот новый ансамбль «Ариэль»! Вы слышали? Это же их песня? Вы же их песню играете? Только почему слова другие?

Слова сыпались из его как горох их дырявого мешка. Задав вопрос, он не ждал ответа. Ему и так все было ясно. Мне, впрочем, тоже.

- Я три дня назад пластинку купил! Правда, классная песня? Только у вас слованемножко другие.

- А что за пластинка?

Тот убежал, но через несколько минут вернулся с маленьким бело-синим конвертиком с гибкой синенькой пластинкой. ВИА «Ариэль».

- Правда, хорошая песня?

- Правда, - честно ответил за всех я. – Мы ведь плохих песен не играем.

Когда восторженный фанат «Ариэля» исчез, мы сели в кружок обсудить произошедшее. Мысль была одна на всех. Её сформулировал Сергей.

- Вот бы влипли… Её наверное уже в каждом подъезде поют.

Да. Точно. Хороши бы мы были, если б вышли на конкурс с песней, которая только-только вышла на пластинке и которую вскоре станет распевать вся страна. До обвинения в плагиате, возможно, и не дойдет, но вопросы кое у кого могут появиться.

- Да. Рано или поздно это должно было случится… Будем считать, что нам еще повезло.

- Давайте радость по этому поводу отложим в сторону. Радоваться будем попозже, а сейчас подумаем, что делать станем? С конкурса нам соскакивать нельзя. Все-таки это телевидение…

- Само собой.

- Значит, нужна замена. Давайте думать. Нам придется Тяжельникову звонить, подключать его, чтоб заявку переписывать.

- Это что и стихи литовать?

Никита пожал плечами, типа сами все понимаете, не маленькие… На Центральном Телевидении по-другому и быть не может. Мы молчали, отыскивая выход из ситуации в которую сами себе создали.

- А если так…

Сергей прищурился, словно его идея оказалась верткой дичью, ускользающей из перекрестья прицела.

- Мы Пугачевой помогли? Она в гору пошла?

Он задавал риторические вопросы, я мы с Никитой в ответ только кивали.

- Может быть, и она нам поможет?

- А вот это вопрос нериторический, - заметил я. – Это уж как у Аллы Борисовны настроение будет и возможности. А что ты реально продолжаешь?

Он посмотрел так, словно хотел сделать нам подарок.

- Помните песню «Две звезды»?

- Кузмин и Пугачева?

- Точно!

- Вот и мы к ней присоседимся…

- Только будет, разумеется, не Пугачева и Кузьмин, а Пугачёва и Кузнецов…- сказал я.

- А почему не Пугачева и Перемолотов? – с подозрением спросил Никита.

- Потому что я очкарик,- признался я честно. – А какой может быть рядом с Пугачевой очкарик? Она вся такая…

Руками я постарался показать воздушность Аллы Борисовны.

- А я - в очках. Тем более, что очки отечественные, а не французские или итальянские. Нет. Не монтируемся мы вместе.

- А если с комсомольским значком?

- Нет, - я с сожалением покачал головой. – Не получатся. Значок маленький, а очки - большие.

Я развел руками, считая дальнейшее объяснение излишним.

- А…

- А Серегу из барабанов не вытащить…

Серега кивнул. Песню мы помнили все и все понимали, что петь её нужно стоя рядом с певицей, а куда ему из-за барабанов?

Только Никита не успел почувствовать себя восходящей звездой, как я с ловкостью жулика-карманника все отыграл назад.

- Нет. Не получится, - разочаровал я всех, включая и самого себя. – Не получится… Давайте дальше предлагайте.

- Почему? Думаешь, она не согласится?

- Это, конечно, тоже вопрос. Знаешь принцип- «если в вашем плане случается два «если», то шансы на его реализацию минимальны».. У нас их минимум два- если она захочет, если при этом сможет и – литование. Пропустят цензоры? Не пропустят?. Текст-то будет наш, «самодельный».

Мы снова задумались.

- Хорошо бы Михалкова в соавторы… - припомнил нашу старинную задумку Никита. - Все-таки автор государственного гимна. Там бы вообще вопроса с литованием не возникло.